Окончание. Начало здесь: "Жующие мясо. Часть 1"
И здесь: "Жующие мясо. Часть 2".
Лук болтался у меня за спиной, стрелы я привязал к нему остатком тонкой веревки, которую пожертвовал двуногий. Сначала это казалось непривычным и даже неудобным, однако вскоре я приноровился и порой даже забывал, что несу на себе чужеземную диковинку.
Тот, которого называли Майер, первым спустился к ручью. Общинники не берут воду для питья высоко в горах – холодная. Но людям, похоже, все нипочем.
Он наклонился к протоке, пытаясь зачерпнуть фляжкой, заметил место удобнее и переместился туда. Несколько секунд Майер глядел в воду. Илья перехватил его взгляд, а следом и я вытянул шею, стараясь рассмотреть предмет, темнеющий среди серых донных камней. Не знаю, за что его принял человек. Может, за такой же осколок врага, как тот, что принес Тускарора. Он потянулся, окунул ладонь в студеный ручей…
– Джерд, стой!
Илья крикнул слишком поздно. Раздался хлопок, Майера отбросило назад, забрызгав скалы красным.
Никто не сдвинулся с места. Даже когда я шевельнулся, на меня посмотрели так, что я снова присел и больше не пытался подняться. В тишине журчал ручей и звенел уже знакомый сигнал, который Илья отключил прикосновением ко шлему.
– Слепцов, ты уже имел дело с джернийскими минами?
– Так точно.
– Иди в обход этого места, только смотри в оба! Мы за тобой. Дистанция пятнадцать шагов.
Илья оглянулся и с уважением посмотрел на то, как я ступаю точно по его следам. Главное было уйти отсюда подальше, задерживаться никто не хотел. Воды они так и не набрали.
Через час мы уже шли увереннее. Тускарора предположил, что мина у неприятеля была только одна. Остальные, похоже, с ним соглашались. Мы держались правее, под тем склоном, где был обнаружен шип. Илья выискивал место, где можно попробовать подняться, но ничего подходящего найти не мог. Лишь отвесная, неприступная стена.
– Черт… Где именно ты нашел шип?
– Да вот как раз здесь.
Главный вздохнул, повернулся ко мне.
– А ты что скажешь? Есть место, чтобы наверх забраться?
– Там, – я указал на левый склон. – Здесь нет.
Илья достал обломок, повертел его в руке. Потом посмотрел на правую сторону ущелья, на левую…
– Он прав. Механоид не мог здесь забраться. Пытался, но поломал ногу и ушел на левую сторону. Прячется сейчас там, среди камней. Следит за нами.
“Кто-то смотрит на меня и хочет убить?” Новое, незнакомое чувство неприятным ознобом пробежало под моими чешуйками. “Если он видит, что с людьми один из общинников, то будет теперь считать врагами и всех моих сородичей”.
– Цик, сможешь быстро найти подъем?
Я ничего не ответил, направился через ущелье, перескакивая валуны, стараясь как можно скорее оказаться у подножия левого склона. На мгновение успел пожалеть, что связался с людьми, но тут же отбросил эту мысль. Да, я молод и глуп, но старейшины и не дают мне простых знаний, которые шутя дарят чужие, пришедшие с других планет.
Оглянулся: люди чуть отстали, но не упускали меня из виду, нагоняли. Я дождался их, вместе принялись карабкаться по уступам ущелья – выше и выше. Страха высоты у меня не было, но иногда сердце замирало, если приходилось идти по самому краю обрыва.
Пылка опустилась за горные вершины, небо быстро темнело. Еще немного и пробираться вперед стало слишком опасно. Мы остановились на площадке, которая позволяла разместиться четверым людям и одному общиннику. Как и прежде, люди не стали разводить огонь, достали нехитрую снедь, молча принялись за еду.
– Не понимаю – как он здесь прошел? – тихо бормотал Строганов. – Мы-то еле пробираемся.
– Следы меньшего, чем у обычных механоидов, размера, – ответил главный. – Мы же видели. Это нестандартная модель. Охотник, что ли? Черт его знает…
– Я вижу его.
Все повернулись к Слепцову, который, презрев сгущающийся вечерний мрак и припав на одно колено, смотрел в длинную прицельную трубку.
– Вижу гада, – повторил он. – В инфракрасном диапазоне.
Илья вытащил из рукава что-то, похожее на свиток, развернул. Изображение засветилось небольшим квадратом.
– Моя винтовка, двенадцатый канал, – подсказал Слепцов.
В ту же секунду мы увидели на картинке часть склона. Рельеф подсвечивался противным фиолетовым цветом и среди каменных неровностей плясал лучик, указывающий неизвестному врагу путь в темноте.
Оружие достал и Тускарора, направил в ту же сторону.
– Сможем его достать? – спросил Илья.
– Отсюда? – Тускарора с сомнением покачал головой. – Он двигается. Периодически его скрывают камни. Это не говоря уже про четкость изображения.
Главный смотрел на светящийся квадрат, переключая картинку с оружия одного разведчика на другого, и обратно. Может быть, он хотел получше разглядеть очертания того, кто убил его друзей, понять, что это за создание. А может, просто думал о том, что ущелье делает впереди поворот и очень скоро враг скроется из виду.
– Стреляйте.
Первым грохнуло оружие Слепцова, следом – после небольшой заминки – Тускароры. Я видел, как ушли в темноту багряные точки, и, хотя полет их длился меньше мгновения, мне казалось, что они непростительно долго поднимаются, а потом опускаются, вычерчивая плавную дугу, выискивая цель, которая могла уже десять раз поменять позицию.
– Мимо.
– Попал!
* * *
Я тоже заметил на тактическом мониторе, как вторая пуля выбила сноп искр из корпуса механоида. Он скрылся за выступом, но по мечущемуся лучу его фонаря было понятно, что цель не уничтожена.
– В броню угодил. Или в сочленение, – резюмировал Огима.
Фонарь механоида погас.
– Теперь затаится.
– Может, подсветить? – обернулся ко мне Слепцов.
Я подумал, кивнул Строганову. Тот выудил из своей амуниции ракетницу, приноровился, сверяясь с направлением, указанным на тактическом мониторе.
Яркая звезда с шипением взмыла вверх. Мы всматривались в пляску теней между скальных выступов, но нигде лучи маленького оранжевого солнца не отразились от плоскостей вражеской машины. Ракета была уже совсем низко, тени стали длинными и свет ее вот-вот должен был погаснуть.
– Вломите-ка ему еще по разу. Пуля дура, но иногда находит то, что нужно.
Один за другим грохнули выстрелы снайперских винтовок, потом еще, и еще.
– Ладно, хватит. Побережем патроны.
И в тот момент, когда ущелье снова окутала тьма, мы услышали нарастающий свист. Что-то пронеслось над нашими головами, ударилось в камень, выбивая из него мелкое крошево.
– Сволочь! – я пригнулся и то же самое сделали остальные.
Почти сразу – снова свист и удар в отвесную стену позади нас.
– Тоже тепловизором нащупал, – предположил Строганов.
Воцарившаяся тишина ватными тампонами давила на уши: когда ждешь, что смерть вот-вот прилетит за тобой в сердцевине свинцового заряда, каждый шорох кажется громом небес.
– Отправить ответочку? – спросил Тускарора.
– Отставить, – приказал я ему. – Сидим тихо, не высовываемся. Пусть гадает – попал, не попал… Сидим ли мы на месте, или уже идем где-то во тьме по его душу.
– Он без души, – возразил Слепцов. – Машина.
– Не скажи, Тимир! В его нейронных соединениях вполне может быть и страх, и желание выжить. Иногда это заставляет совершать ошибки.
– Ну да. И то же самое он думает про нас.
– Вот и посмотрим, у кого нервы крепче.
Я глянул на Цика – вместе со всеми он вжимался в каменный мешок, прикрывающий нас от механоида. Поглаживал лапой остро отточенный кончик стрелы. Глаза его холодно поблескивали в полумраке и этот странный, приблудившийся член команды казался настолько чужеродным, что я сам удивлялся – почему разрешил ему пойти с нами? Впрочем, мы получили неплохого проводника, без которого могли бы до сих пор плутать где-то там, внизу.
Выстрелов больше не было. Через час рискнули высунуться, осмотреться, но никого не обнаружили. Ни в одном из диапазонов прицелы не фиксировали движение.
Слепцов подсел ко мне ближе.
– Я все думаю, перебираю варианты – кто же он такой? След у него небольшой. Значит, это нестандартный мех и одной из боевых единиц подразделения, уничтоженного колонистами, он не был.
– Как мы можем быть в этом уверены, Тимир?
– Пересчитали же всех, своими глазами кучу видели.
– Видели… Всех видели… – какая-то догадка, витающая совсем рядом, заставляла меня хмуриться, кусать губу.
И внезапно я понял! Сообразил вместе со Слепцовым, потому что и он в ту же секунду ударил себя ладонью по лбу.
– Техничка! – воскликнул Тимир. – Робот-ремонтник!
– Точно! Как раз тот самый след, раза в полтора меньше боевого меха!
– Но она же валялась в канаве, с пробоиной в борту.
– Или делала вид, что валяется. Только я не понимаю – как техничка могла взять на себя боевую задачу? Что произошло в ее мозгах?
– Думаю, это из-за ЭМИ. Электромагнитный разряд мог повредить ее начинку.
– И сделать из сервисного робота боевую машину?
Слепцов пожал плечами.
– Другого объяснения нет.
С первыми лучами солнца двинулись вперед. Мы не были уверены в наших догадках, но даже небольшое понимание врага успокаивало. Чем больше знаешь о неприятеле, тем легче его уничтожить.
За поворотом ущелье стало расширяться, правый и левый склоны спускались все ниже к земле. Вскоре стало понятно, что мы оказались в долине. Со всех сторон нас окружали горные вершины, сверкающие снежными шапками.
– Что там, Цик? – я указал местному на группу строений, виднеющихся в нескольких километрах впереди.
– Мертвая община. Так далеко я никогда не ходил, знаю по чужим словам.
– Мертвая, так мертвая. Подойдем с той стороны – видите парни? Там нас прикроет холм.
Чем ближе мы подходили к заброшенной деревушке, тем медленнее двигались, внимательнее смотрели по сторонам, а наши пальцы, ласкающие спусковые крючки, становились все напряженнее.
Вдали, за горным хребтом, раскатисто прогремела приближающаяся гроза. Тускарора с тревогой посмотрел на небо, но ничего не сказал. Мы шли дальше.
Два раза щелкнуло в наушниках – позывной Строганова. Я оглянулся: Герман показывал на землю, словно хотел прижать к ней ладонь. Нашел след! Я поднял руку, давая понять остальным, чтобы остановились. Бойцы встали на колено, внимательно оглядываясь по сторонам.
Подошел к Герману, бегло изучил отпечатки – все верно, наша мишень! Даже пробел в том месте, где должен быть сломанный шип. Следы уходили к обветшавшим строениям, исчезая между ними – техничка вошла в поселение с запада.
Короткими перебежками мы приблизились к окраинным домам. Слепцов шел первым, осторожно заглядывая за каждое препятствие. В какой-то момент он сам поднял руку и медленно вернулся ко мне, сделав несколько шагов назад.
– Тварь там, – сказал шепотом, почти прислонясь своим шлемом к моему. – Кажется, пытается починить себя. Стоит к нам вполоборота. На земле снайперская, в дополнительном манипуляторе держит джернийский импульсатор.
– Ясно.
У меня не было ни плана, ни времени на разработку хитроумных комбинаций. Нужно было просто идти и убить.
* * *
Я не решился идти следом. Кто я такой, чтобы соваться в пекло с луком и стрелами, едва научившись управляться с ними? Стоял на задних лапах, прижавшись спиной к дому, брошенному кем-то много циклов назад. Стоял и слушал, как чужаки выпустили огонь из своего оружия. Грохот, вспышки, взмывающие к небу обломки домов…
Люди не справились. Та, которую называли техничкой, обладала хорошей реакцией и большой огневой мощью. Перестрелка закончилась тем, что из-за угла появился главный, он вытаскивал на себе окрававленного Тускарору. Следом показался Строганов – он стрелял, пока в оружии не закончился убийственный металл. Потом подбежал к Илье.
– Ты в порядке? Я должен вернуться за Тимиром!
– Стой! – Илья схватил его за руку. – У меня сигнал. Слепцову уже не поможешь…
Опустил взгляд на затихшего Огиму.
– И ему тоже.
На фоне треска горящих бревен отчетливо послышался гром. Небо над нашими головами потемнело.
– Видел, куда она делась?
Строганов мотнул головой.
– Ушла вглубь деревни, прикрываясь дымом пожара. Послушай, Илья! Ты хочешь закончить дело, я знаю. Но…
Дом слева от меня развалился на бревна, словно это детская игрушка из палочек. Железная нога со скрипом уперлась в землю, оттолкнулась, перемещая бронированное тело. Прежде, чем главный успел схватить оружие, его шею сдавили холодные пальцы, подняли Илью в воздух и прижали к стене другого дома.
– Держи! – Строганов бросил ему автомат.
Они с двух сторон вонзили в техничку жала огнестрельных очередей, высекая из ее корпуса-тела искры, стараясь добраться до уязвимых мест. Что-то им задеть удалось, потому что она выпустила командира, ослабив стальную хватку. Снова отступила, теряясь за развалинами и дымом.
– Нужно уходить! Немедленно! – кричал Строганов. – Она вернется!
Набухшее небо наконец разверзлось и на землю хлынул ливень. Шумный, холодный, подгоняемый раскатами грома.
– Подожди! Подожди, Герман. Ты… видел?
Даже я, по-прежнему стоявший в нескольких прыжках от них и сжимавший бесполезный лук, видел.
Строганов отвернулся и его сдавленное “что?” прозвучало красноречивее любого ответа – да, он тоже видел.
– Там, за ее бронепластинами, – продолжал Илья. – Это не джернийские потроха. Никаких тебе труб, компрессоров… Там была биологическая структура. Понимаешь?
– Не электромагнитный разряд всему виной.
– Точно. Это не джернийская техничка. Кто-то замаскировал под нее очень умное и опасное чудовище.
Потоки дождя заливали очаги пожара, возникшего после стрельбы. Дыма становилось все меньше.
– Кто мог его сделать? И зачем?
Ливень заглушал слова, мне пришлось набраться смелости и подойти к людям вплотную, чтобы слышать их разговор.
– Кто мог сделать? Илья, ты будешь загибать пальцы, если я начну перечислять? Коммерческий Синдикат, Лига Темных миров, Эйнеры… Продолжать?
Главный опустил голову.
– Зачем? – повторил он. – Ведь идет война! Почему кому-то понадобилось вмешиваться в ее ход на богом забытой планете?!
Голос его почти сорвался на крик и Строганов ответил тем же:
– Какая война, командир?! Какие джерни, какие люди?! Ты пойми – им плевать на нас! Те послали свою группу зачистки, наши – свою. А кто-то – кто бы он ни был – хочет проконтролировать, чтобы после этих зачисток на планете никого, кроме них… – он указал пальцем прямо мне в лицо, – не осталось! Одни хищники должны передавить других хищников, вот и все! Богом забытая планета, говоришь? Четвертая беты Кас имеет зеленый статус! Ты ведь понимаешь, что это значит? Ну?
– Нет хищных форм разумной жизни.
– Вот именно! И только это важно. Кислородная планета с зеленым статусом, которая после войны будет стоить триллионы.
Ненадолго воцарилось молчание, нарушаемое лишь бьющимися оземь каплями.
– Мы улетаем отсюда, – сказал Герман и потянулся к скрытной шкуре Ильи.
Тот отодвинул его руку.
– Держите себя в руках, рядовой!
Но сам уже нащупал что-то на груди и, поколебавшись мгновение, нажал.
Я поднял голову, наивно полагая, что за людьми тотчас опустится небесный корабль. А над нами – по-прежнему дождь и тучи. Илья нажал еще раз. Потом еще.
– Радиомаяк не работает. Хотя… Погоди! – он смотрел в лицо Строганову, прислушиваясь к подсказкам, которые ему давала умная машина. – Работает. Но на орбите никого. Нас не ждут. Не станут отсюда забирать.
– Ох, – Строганов опустился на землю. – Я так и знал…
Его тело вздрогнуло, лоскут скрытной шкуры сорвало и закрутило на ветру, пока струи дождя не прибили его к земле. Герман завалился лицом в лужу.
– Бежим! – крикнул мне главный.
Я не сразу понял, что случилось. Только что человек был жив, разговаривал, и вот он уже лежит без движения. Над головой у меня просвистела еще одна пуля, когда я бросился вслед за Ильей. Третья ударила его в спину. Он запнулся, чуть было не упал, но сумел устоять на ногах. Сорвал с пояса металлический шарик, отсоединил от него кольцо и бросил за спину. Мы свернули в проулок, спрятались за домами. Где-то рядом ухнуло, земля под ногами задрожала.
– Ах, черт… – Илья расстегнул воротник, сунул руку за пазуху. – Не повезло.
Ладонь его стала красной и он не смущаясь вытер ее о штанину.
– Что, Цик – попали мы с тобой в историю, а? Ты не смотри на кровь. Мы с детства знаем ее вкус. Разбитая губа или первая ссадина, которую хочется спрятать от матери, когда возвращаешься с прогулки... Он чуть солоноватый, этот вкус.
Илья закашлялся, достал сверток, который называл тактическим монитором. Раскрыл его.
– Как тебя на самом деле? Скажи-ка еще раз, я позабыл.
– Ци-ка-ун.
– Тут такое дело, Ци-ка-ун. Жить мне осталось недолго. Но я могу оставить на планете красный маркер. Имею право, как офицер.
В отдалении послышались тяжелые шаги. Я привстал на задние лапы, оглянулся, но потом снова повернулся к Илье.
– Чего оставить?
– Вот сейчас… Только параметры введу… – он нажимал на символы, появляющиеся на экране. – Они там, в космосе своем, ужасные бюрократы. Если планета будет сигнализировать, что у нее красный статус, то и в очереди на освоение она всегда будет последней. Не один век… пройдет. Прежде чем… они… проверят... Закопаешь монитор прямо в этом… цилиндре… Тут заряда… на чертову уйму… лет…
Глаза его застыли, а палец так и остановился в воздухе, не коснувшись последней картинки. Я протянул лапу, надавил на руку Ильи. Монитор пискнул, свернулся.
Обыскав человека, взял то, что мне нужно. Вскарабкался на крышу дома, перескочил на другой. Добраться до цели оказалось несложно: она уже ничего не боялась, шагала в открытую, уверенная, что хищников на планете не осталось. Наверх свои искусственные глаза не поднимала и, мне хочется верить, что удивилась, когда в ее броню ударилась деревянная стрела. Только тогда обернулась. Но было поздно, потому что следом полетел маленький шарик.
_______________________________________________
Список всех рассказов здесь.
Если у кого-то есть желание поддержать автора, отблагодарить его за работу, можете воспользоваться этой формой отправки лучей добра:
Лучший способ получать уведомления о новых публикациях – подписаться на группу ВКонтакте.
