Книга Алексея Иванова «Вилы» - документальный и одновременно пронзительный рассказ об истории пугачевского бунта. Она лежит где-то «в серой зоне» между художественным произведением и академической монографией, и это прекрасно — у Иванова получилось дать красочную и, насколько возможно, достоверную картину происходившего. Факты и события, описанные хорошим авторским слогом.
Первоначально книга была издана под названием «Увидеть русский бунт», и представляла собой красочное издание с большим количеством фотографий мест, по которым когда-то неудержимой лавой прокатилась пугачевщина. Собственно, ее и сам автор назвал «фотокнигой». Понятно, что такое издание стоило немалых денег, и потому в итоге на свет появились переработанные в более бюджетную версию «Вилы», уже черно-белыми фотографиями. Именно ее я и читал.
Не знаю кому как, но мне все-таки куда больше интересен текст — факты, люди, события — чем фотопутешествие «по местам». Так уж я устроен — книжный червь до глубины души. Тем более, что в «Вилах» есть что почитать.
Даже документальной книге (при условии, что автор хочет сделать ее привлекательной для массового читателя) нужен сюжет, протагонист и антагонист. Все это есть и у Иванова - книга «нанизана» на противостояние Пугачева и подполковника Михельсона, который, как эриния, преследовал Пугачева, нанося войскам бунтовщиков поражение за поражением, пока не нанес окончательное поражение. Но это не единственная сюжетная линия книги — вокруг нее разворачивается множество столкновений, небольших мятежей, захватов, актов мужества, своекорыстия и позорной трусости.
Иванов очень хорошо раскрывает развитие бунта — его воронка буквально всасывала в себя совершенно разные, даже далекие друг от друга социальные страты и общины — яицкие казаки, приписные крестьян горнозаводческого Урала, башкиры, удмурты… Все они оказались под знаменами Пугачева, но воевали при это за совершенно не пересекающиеся друг с другом интересы. В этом смысле даже «Капитанская дочка» Пушкина - сильное упрощение, ведь в ней все сводится к борьбе казаков против дворян (я немного утрирую, но в целом это так), как и все последующие официальные исторические трактовки — бунт воров и бандитов, восстание крестьян против угнетателей, борьба за независимость малых народов… Ирония в том, что каждая из этих трактовок верна, но лишь отчасти, и только все вместе они складываются в эпическое кровавое полотно бунта.
Вообще, конечно, Иванов помимо собственно изложения сухих фактов включил в книгу и некоторые свои собственные теории и мысли. Его любимая уральская «горнозаводческая цивилизация», особые мотивы (и особое положение) примкнувших к бунту башкир, размышления о мультиэтнической империи и путях ее эволюции — все это в книге тоже есть. Иванов, конечно, не профессиональный историк, но он, во-первых, и не претендует, а во-вторых это даже на пользу — несмотря на насыщенность книги фактами, датами, именами, местами сражений, и вроде бы документальный стиль изложения, читается она все-таки как настоящий исторический триллер. Героям сопереживаешь, как если бы это были яркие литературные персонажи: уйдут — не уйдут? Отобьются или нет? Сдадут крепость или полягут все до единого, защищая ветхие стены?
Наверное, такая книга была очень нужна. Попытка очистить происходившее на Урале от налипших за 250 лет слоев идеологической шелухи назрела уже давно. Возможно, у Иванова это не получилось до конца, но он проложил дорогу, а там, глядишь, уже и профессионалы подтянутся. Для нас же, простых любознательных читателей, книга — хороша. Ее надо читать, и возможно, мы взглянем по-новому и на какие-то события и тенденции современности.
Как это ни странно, но для меня книга приберегла два персональных мини-открытия. Оказывается, вождь восставших башкир (ставший национальным героем Башкирии) Салават Юлаев был приговорен к каторге и сослан в Балтийский Порт, бывший Рогервик, а ныне - эстонский город Палдиски, где он и умер в 1800 году. Удивительно, но история пугачевского бунта имеет еще одну связь с Эстонией — грозная Немезида Пугачева, подполковник Михельсон — фактически мой земляк. Он происходил из эстляндских немцев (как частично происхожу и я), и родился в моем родном городе — Ревеле. Как, все-таки, мал наш мир и насыщенна история...
Читайте другие статьи по истории: