Ирина любила маму и мужа одинаково сильно. Её сердце разрывалось, пытаясь наладить контакт меж ними. Но сделать это не представлялось возможным. У обоих неуступчивый характер, реальные проблемы с нервами.
Софье Ивановне 89, в войну в свои 16 с небольшим уже воевала связисткой. Крупная, высокая она выглядела старше и солгав о потерянных при бомбёжке документах, накинула себе года. Сейчас не все спешат отслужить в армии, тогда самые лучшие, смелые, отчаянные спешили на передовую. После войны, Софья Ивановна, ярая коммунистка все годы трудилась в горкоме партии. От такой судьбы и характер: жестковатый, резкий, слегка властный. Или наоборот: от сильного, сложного характера такая судьба. Тёща ходила по дому при помощи взрослых ходунков и этим раздражала сильно зятя.
- Пусть бы лежала или сидела в ёё-то годы, -ворчал Пётр, - ходит и гремит целый день, в дверях её не обойти.
Он-то как раз больше сидел или валялся на диване, так как на днях разбил машину в аварии и таксовать не мог. Матери Ирина правду не сказала, просто, мол, поломка небольшая, потому немного муж будет без дела. Софья Ивановна захотела пить и пошла, громыхая ходунками на кухню. Зять смотрел футбол:
- Опять понеслась куда-то, когда уже успокоится наконец. Я,блин, комментатора не слышу совсем, - начал ворчать Пётр. Ирина вскочила с кресла:
- Мама, зачем ты сама? Я бы принесла тебе воды. Неуступчивая тёща крикнула из кухни:" Я привыкла сама о себе заботиться и мне двигаться надо. Не могу без дела сидеть". В этот момент Софья Ивановна заметила телефон дочери со значком пришедшего сообщения и, достав из кармана халата очки, прочла его. Подруга Ирины писала:"Ирусик, ваша машина после такой аварии ремонту не подлежит. Ребята ничего не могут сделать. Извини".
Тёща положила телефон на стол и снимая очки неловким движением руки смахнула чашку с водой, которую так и не успела выпить. Осколки разлетелись по всей кухни. Из комнаты влетела испуганная дочь:
- Мама, я же хотела тебе принести. Теперь осколки убирать придётся! Из зала донёсся злобный возглас зятя:
- Я же говорил, что больше сидеть надо, а не шляться по дому. Скоро всю посуду в доме расколотит!
Услышав слова Петра, тёща схватила вторую чашку и грохнула на пол:
- Ты вообще молчи, зятёк-трутень. Это мои чашки, что хочу, то и колочу. Это жильё тоже моё, мне дали как ветерану войны. На мою скопленную пенсию тебе, паразиту, машину купили, а ты её вдребезги разбил и лежишь довольный. Что ты дал семье как мужик- кормилец? Ирина от удивления перестала собирать осколки веником в совок:
- Мам, ты чего? У машины небольшая поломка только.
- Хватит прикрывать мужа, смс прочти. Машина ремонту не подлежит! - Софья Ивановна покачнулась, прикрыла глаза, стала оседать на пол. Ирина еле успела подхватить её. Вызвали скорую. Но врачи не успели. Гипертонический криз плюс возраст.
Во время похорон Ирина почти всё время молчала. На девятый день муж не выдержал:
- Иринушка, царствие небесное, конечно, Софье Ивановне, но хватит уже убиваться и в молчанку играть. Пожила твоя матушка, дай бог каждому. Нам бы так! Ну ведь правда не слабо задержалась! Чего уж теперь!
И вдруг Ирина со всей силы стукнула кулаком по столу и тихим, но ледяным, жёстким тоном проговорила:
- Если ты ещё когда-нибудь хоть одно слово плохое про маму скажешь, я тебя выгоню к чёртовой матери из её дома. И завтра же бегом устраивайся на работу. Маминой пенсии больше нет. На моей шее сидеть не будешь! Ты всё понял?
Ирина взглянула на мужа с таким гневом в глазах, казалось искры сейчас полетят в его сторону. За пятнадцать лет совместной жизни жена никогда не позволяла себе даже ворчать на мужа, а не то, чтобы гневаться, угрожать, диктовать свои условия. Пётр ошарашенно кивал головой.
На следующий день муж устроился на работу и река семейной жизни изменила своё русло и потекла в нужном направлении.