Дело это было в семидесятые годы, где-то даже ближе к восьмидесятым. Я тогда работал оперуполномоченным некой организации по Тульской области. Парень был молодой — тридцати еще не исполнилось. И надумал я жениться. Девчонку нашел хорошую — красивую, умную, работящую. Любашей ее звали. Мы с ней, как положено, погуляли месяца четыре, а потом, как говорится, мирком да за свадебку. Чинно-благородно подали заявление и стали ждать отведенные для проверки чувств три месяца.
И все бы ничего, да захотелось Любаше особой, я бы даже сказал грандиозной свадьбы. И послала она приглашение на свадьбу ни кому-то там, а самому Генеральному секретарю ЦК КПСС, Председателю Верховного Совета СССР товарищу Леониду Ильичу Брежневу. Я, честно говоря, ее от этой затеи отговаривал, да только переубедить ее мне так и не удалось. Махнул я на это дело рукой, в полной уверенности, что на подобные приглашения такой человек откликаться ни за что не станет.
А в то время наш отдел гонялся за одной лихой бандой. Ребята из банды были здорово экипированы — и оружие разное, и машины, и мотоциклы. Пользуясь своим техническим преимуществом, они хозяйничали в области как хотели. Пришлось нам подключаться.
И так целыми днями и ночами мотался я по всей области, передыху не было никакого. А тут вроде как к свадьбе готовиться надо. Мне ж совсем недосуг. И пока три месяца после подачи заявления тянулись, ругались мы с Любашей по поводу моей, как она говорила "собачьей работы" раз пятнадцать. Ругались, ругались, да и доругались. Сошлись во мнении, что свадьбе нашей не быть — никому от такой семьи радости бы не было.
Я, конечно, расстроился — все-таки годы подходили, надоело бобылем ходить, да в общаге кантоваться. Хотелось семейного уюта, домашнего горячего борща, теплых тапочек и телевизора. Да и Любашу терять было искренне жаль. Но — что сделано, то сделано.
В деле же с бандой появились кое-какие просветы. Я обратил внимание, что перед каждым ограблением на месте будущего преступления обязательно появляется мотоциклист. Мотоциклы всегда разные, да и мотоциклисты менялись. Но сам факт налицо. И сообразил я, что таким макаром ребята из банды своего рода разведку проводят, рекогносцировку местности. Мотоцикл в этом случае давал им массу преимуществ. Во-первых, это всегда была мощная машина, способная уйти от преследования даже по хорошей дороге. Во-вторых, мотоцикл штука юркая, увертливая, если надо и между заборов проскочит, и по лесу можно, и по дворам легче, чем на машине. В-третьих, мотоцикл вызывал гораздо меньше подозрений, потому как по всей области мотоциклы были, чуть ли не у каждого третьего.
Ну и начали мы этот факт со всех сторон трясти, обдумывать, информацию собирать. Оказалось, что правильно делали. Постепенно картина выяснялась. И тогда стали мы уже потихоньку наблюдение организовывать, а там дело и до засады дошло.
В засаду около одного, вроде бы намеченного бандой объекта, сели мы втроем — я, сотрудник мой и девушка одна, Зиночкой звали, тоже из нашей фирмы. Ну, тонкостей организации засады я объяснять не хочу, однако — дождались. Появился голубчик, на "Яве" и в таком шлеме, как у автогонщиков. Мы, кстати, по этому шлему его и вычислили — они тогда редкостью были. Так что этот парень на своем пижонстве и погорел.
Появиться-то он появился, да мы сами где-то промашку дали, заметил он нас — и удирать. Погоня началась — он на своей "Яве", мы за ним на наших "Жигулях". Даже пострелять пришлось. Но взяли. Причем у этого мотоциклиста за пазухой "шмайсер" оказался — автомат немецкий, который в кино про войну всегда показывают.
Повязали мы его и вдруг по рации срочный вызов в центр, к вокзалу. Я этот "шмайсер" за плечо и в машину — сам за рулем, а ребята мои с мотоциклистом на заднем сиденье. Гоним обратно в город, запрашиваю по рации, что случилось, а мне в ответ — приедешь, мол, узнаешь.
Ладно, подъезжаем к вокзалу — а там всё в оцеплении, милиции видимо-невидимо. Что такое? Ничего не пойму. Ну и пока мы загляделись на демонстрацию внутренних войск, мотоциклист наш раз — и вырвался. Да как понесется по улице. Я своим приказываю срочно догнать, а самого-то опять по рации требуют прибыть на вокзал немедленно. А мне как будто делать больше нечего!
Но побежал, согласно приказа. Подбегаю к первому ряду оцепления, сую в нос майора удостоверение, а он как прочитал его, так честь мне отдал и кричит:
— Срочно пропустить товарища Селезнева!
Ё-моё, думаю, с чего это такой почет? Но бегу дальше. Такая же история и во второй цепи. Только там подполковник честь мне отдавал. А я бегу. И вот уже перрон перед глазами, а там еще цепочка — но явно не наши, не местные. Все в плащах длинных, в шляпах и здоровые такие, просто бугаи.
И вдруг гляжу, три этих бугая как понесутся на меня на бешеной скорости, а руки уже под плащи засунули. А я-то уже вроде как к почету привык — мне два раза честь отдавали. Ничего не понимаю, но вижу, что лучше не сопротивляться. В общем, повалили они меня, руки крутят и с плеча что-то сдирают. Смотрю — батюшки-святы! Да это же "шмайсер" того мотоциклиста! Я ж его второпях скинуть-то забыл! Ну, все, думаю, сейчас меня кончат — и поделом.
А бугаи меня повязали, обыскивать стали — да здорово так шуруют, очень профессионально. Вытащили мое удостоверение, читают. Вдруг, смотрю, у них глаза на лоб полезли.
— Вы Селезнев Виктор Андреевич?
— Так точно, — отвечаю, — я и есть.
Бугаи совсем растерялись. Но ненадолго — видно, ученые парни. Допросили они меня быстренько, выяснили насчет "шмайсера". А потом отпустили, да еще почистили немного, а то уж больно по земле они меня изваляли.
Я тогда и спрашиваю — в чем, ребята, дело-то? А они ухмыляются, мол, сейчас сам узнаешь, докладывать не велено, потому как сюрприз. И ведут меня на перрон. А там уж и поезд подходит.
Неужто, думаю, меня повезут куда? Да за что? Тем более с таким почетом? Ни хрена не понимаю.
Поезд тем временем остановился, а меня к вагону подводят. И выходит из него... Генеральный секретарь нашей партии, Председатель Верховного Совета СССР товарищ Леонид Ильич Брежнев! Лично! Я чуть не упал! Спасибо, бугаи пригодились — поддержали.
Выходит, значит, товарищ Брежнев, рядом с ним еще человека три. Один огляделся и в мою сторону показывает, мол, прошу, Вас, дорогой Леонид Ильич, Вас уже ждут. И ведут его ко мне.
Подводят, очки ему подают — он уже тогда больной совсем был — бумажку какую-то подсовывают. Я стою по стойке "смирно" — ни жив, ни мертв. А он читает:
— Дорогие Виктор Андреевич и Любовь Сергеевна! Получил ваше приглашение на свадьбу. Очень рад за вас. Поздравляю вас с законным браком, желаю счастья в личной жизни...
Потом поглядел вокруг и спрашивает:
— А чего ты один? Жена-то где?
Ну, все, думаю, погорел. Во-первых, не жена, мы ж и жениться-то не стали. Во-вторых, я сам не знаю где она, вроде бы на неделю к тетке в Гдов уехала. А первый секретарь обкома — я забыл сказать, что на перроне вся областная и городская верхушка находилась, это я потом уже разглядел — так вот, первый секретарь обкома меня в бок кулаком тычет и шепчет, змеино так улыбаясь:
— Говори, говори что-нибудь.
Ну, я и сказал, сообразив, что врать надо:
— Жена, дорогой Леонид Ильич, заболела. Мы и не ждали, что Вы откликнетесь на наше приглашение и Сами, Лично приедете нас поздравлять. Спасибо, дорогой Леонид Ильич, это для нас такой подарок, такой сюрприз!
А у самого коленки дрожат, руки липкие стали и в глазах туман.
А Леонид Ильич мне в ответ:
— Передавай тогда жене мои поздравления и пожелания скорейшего выздоровления! А вообще-то по такому случаю сегодня можно себе и позволить!
И рукой так по горлу проводит сбоку, мол, выпить можно. Все вокруг засмеялись, захихикали. Я тоже подхихикивать стал, но как-то нервно.
Тут те, кто вокруг товарища Брежнева стояли, ему говорят, что пора и обратно в поезд возвращаться. Все сразу засуетились, задвигались. А Леонид Ильич мне руку пожал и еще чего-то сказал, только я не понял, вернее, не разобрал.
Уехал товарищ Брежнев на своем поезде, мы все, кто на перроне были, руками помахали, и расходиться начали. А первый секретарь подходит ко мне и говорить начинает, мол, такая честь тебе оказана, что ж ты раньше не предупредил и так далее. А я ему в ответ:
— Да не поженились мы и вроде решили и не жениться!
Первый аж подпрыгнул.
— Да ты с ума сошел! С партбилетом расстаться хочешь?! Не позорь партию! Не позорь область! Я тебе дам — решили не жениться!
И выдал мне на полную катушку. А напоследок приказал жениться в двадцать четыре часа.
Так и пришлось нам с Любашей семейную жизнь заводить. Не в двадцать четыре часа, конечно, ее же даже в городе не было. Но через неделю расписались. И, честно говоря, не жалеем.
Автор: Сергей Перевезенцев
Примечание от автора уже после публикации истории: Тут в одном комментарии вопрос прозвучал, мол, неужто товарищ Брежнев молодым не подарил ничего? Вон, в другом комментарии рассказали, Никита Сергеич, который Хрущев, а вовсе не Михалков, как могли некоторые подумать, так вот Хрущев вроде как другим молодым и в другой исторический момент целых 5 тысяч тогдашних полновесных советских рублей отвалил. И вдруг Леонид Ильич, который как известно душа-человек был, и чтоб без подарка? Спешу успокоить всех беспокоящихся - подарок был. И какой - двухкомнатная квартира! Не в центре города, конечно, в новостройке, но по тому времени, кто его помнит, царский подарок, согласитесь. Просто Виктор Андреевич - человек очень скромный, неудобно ему было таким шикарным подарком хвалиться, вот он и умолчал. И я про этот подарок недавно, практически только что узнал. Чем и спешу уважаемую читающую публику порадовать. Кстати, Виктор Андреевич с Любовью Васильевной, старенькие, конечно уже, но до сей поры в той квартире проживают. Да... были времена... :)))
Другие рассказы можно почитать здесь:
Осенний сон человека, которого никогда не было