Я пожалела о том, что забеременела, в тот же вечер, как только рассказала родственникам мужа, что они скоро станут бабушкой, дедушкой, тетей и дядей. Ну конечно, они же десятерых родили, им виднее, как я должна жить во время своей беременности, что есть, что читать, на каком боку спать. Все мои планы на путешествия было предложено выбросить в помойку до лучших времен, то есть, пока ребенок не вырастет и не женится.
Да и там я тоже не особо имею право на собственную жизнь, потому что пойдут внуки и я обязана буду с ними сидеть, ведь из хорошей матери я должна буду стать хорошей бабушкой. А все потому, что общество когда-то решило, что хорошая мать не должна думать о себе, она должна думать только о ребенке до гробовой доски. И моя свекровь, как представитель этого общества, вызвалась помогать мне не сбиваться с правильного материнского пути.
Она действительно была идеальным проводником идей прогрессивного общества, того самого, которое готово сожрать каждую мать за любую оплошность и любой недочет. У тебя пропало молоко? У хорошей матери не пропадает, ты сама виновата, что не наладила себе питание, не наладила себе спокойную жизнь. Тебе нужна помощь? Да в чем же! У тебя полный дом бытовой техники, а мы раньше на речку стираться ходили и ничего. У твоего ребенка до сих пор не вылезли нужные зубы! Ты не вычесала ему корочки! Ты не даешь ему витамины! Ты даешь ему не те витамины! У него пахнет изо рта, ты совсем не следишь за его здоровьем! Ты не должна держать ребенка в памперсе, он же мальчик! Ты не должна покупать ему розовую кофточку, он же мальчик! Ты должна коротко его подстричь, он же мальчик! У него уже на целых два миллиметра отросли ногти! Ты сегодня пропустила купание ребенка с ромашкой! Да и вообще, ему уже три года, а он молчит, и ты ничего не делаешь, твой муж в его годы читал Маяковского на табуретке в коммунальной квартире, потому что я была хорошая мать, а ты…
В какой-то момент времени я возненавидела своего ребенка. Мне казалось, что именно он стал причиной моего хронического стресса, резко закончившейся спокойной жизни и начала беспросветного рабства. Муж требовал, чтобы ребенок не плакал днем и по ночам, потому что раздражал его своим криком (у хорошей матери дети не плачут, хорошая мать может быстро успокоить ребенка), свекровь требовала образованного и насыщенного омега-жирными кислотами малыша, которого не стыдно было показать подругам. Все знали, как надо было воспитывать ребенка, кроме меня.
Мои робкие попытки воспитывать ребенка в соответствии со своими представлениями — ну, например, разрешать ему иногда быть в памперсах, спать с ребенком в одной кровати, не гладить его кофточки после стирки, разрешать бегать по лужам, не надевать носочки на ночь, носить на руках сколько хочется и просто так, даже когда не плачет, возить в путешествия, не водить на английский — моментально подвергались критике и нажимом на разработанную мозоль: хорошая мать так не поступает.
В какой-то момент времени мне стало настолько беспросветно одиноко и безразлично, что захотелось просто не проснуться. Физически я стала выглядеть плохо, мне расхотелось следить и ухаживать за собой, и для мужа и свекрови это стало дополнительной причиной меня загрызть. Хорошая мать (и жена!) не может выглядеть плохо, не позорь нас, ты обязана быть радостной и благодарной, что мы тебя из грязи достали и пустили под свою крышу, а теперь еще возимся с твоим ребенком.
…Помощь пришла откуда не ждешь. В соседнем городе у меня жил бездетный холостой брат, который, когда я ему позвонила, просто сказал: да какого ляда? Сколько можно терпеть? Разводись и переезжай ко мне, воспитывай своего ребенка как тебе хочется, чем смогу — помогу. Брат журналист и фотограф, он часто уезжал в командировки, и мы с сыном подолгу оставались одни в его квартире. Муж согласился на развод как-то удивительно легко, и мне хватало на жизнь его алиментов и еще денег, которые оставлял брат.
Я стала наверстывать с сыном то время, которое потеряла, когда боялась быть для него мамой, какой хотела быть. Мы с сыном много гуляли, лежали на травке, смотрели на птичек, жучков, паучков, смеялись глупостям, которые были понятны лишь нам. Сын все еще не говорил слов и предложений, но я понимала каждый его жест и звук. Я была спокойна и не боялась быть одна, наоборот, я восстанавливала силы и зализывала раны, которые нанесла мне «полноценная» семейная жизнь. И вновь обретала себя. Для меня стало открытием осознать, что сын перестал вызывать во мне постоянное раздражение и страх, что я самая плохая мать на свете. Меня больше некому было осуждать.
Мне понадобилось около года, чтобы психологически окрепнуть и встать на ноги. Сын — сыном, но себя в материнстве я запирать не хотела. До рождения ребенка я жила очень разнообразной творческой жизнью — рисовала, танцевала, вышивала крестиком, шила. Мне хотелось вернуть деятельность, от которой я испытывала удовольствие, в которой самовыражалась, в которой черпала свой ресурс счастливого человека.
Сын и правда вскоре после того, как я уехала от мужа и стала спокойнее, заговорил. Не было у него никаких отклонений, аутизма или «порченной» генетики. У него, наверное, тоже был стресс от напряжения в папашкином доме. Я устроила ребенка в детский сад и с совершенно спокойным сердцем, без угрызений совести вышла на работу. Меня приняли в творческую студию для взрослых, которые не умели, но хотели уметь рисовать.
Я стала счастливой как никогда раньше. Вечерами я забираю ребенка из сада и спешу с ним домой насладиться общением, совместным ужином и просмотром мультиков, а утром я спешу отдать его в сад, чтобы бежать на любимую работу. На выходных отец забирает ребенка в свой город, где они со свекровью продолжают печалиться, что сын не читает Маяковского и любит играть в слишком шумные игры.
Когда я остаюсь совершенно одна, я продолжаю чувствовать себя счастливым человеком. Без угрызений совести, что не нахожусь сейчас рядом с ребенком. Это не значит, что мне плевать, что там с ребенком, как попыталась упрекнуть меня свекровь. Ее упреки стекли с меня как с гуся вода, потому что никто больше не может внушить мне чувство вины за то, что я плохая мать. Потому что я знаю, что я — достаточно хорошая мать.
Быть достаточно хорошей матерью гораздо важнее, чем быть матерью идеальной, жертвенной, принесшей все свое время, желания и мысли на алтарь развития своего ребенка. Мое несовершенное, по меркам бывшей свекрови, воспитание дает ему главное — счастливого человека рядом. Счастливая мама спокойна, ей не хочется кричать, она видит больше позитива, она менее тревожна, она ценит разглядывание жучка здесь и сейчас больше, чем успешно сданный ОГЭ потом. Счастливый человек без условий принимает других людей такими, какие они есть. И в первую очередь себя и своих детей. Моих 30% времени, которые я по сути уделяю сыну, хватает ему для хорошего психологического развития гораздо больше, чем тех 100%, которые я уделяла ему с первых дней.
Маме нужно верить в себя, чувствовать себя важным и живым человеком, а не просто придатком к ребенку, обслуживающим персоналом в семье. Маме нужно не сомневаться в том, что она делает, и не испытывать чувства вины за то, что не делает, если не считает это нужным. Маме важно уделять внимание не только своему биологическому ребенку, но и своему внутреннему. Баловать себя, разрешать маленькие радости себе — важно. Кстати, ходить на занятия по рисованию — одна из таких радостей. Не слушайте тех, кто будет цокать: мол, хорошие матери ерундой не страдают. Заботиться о себе — не ерунда.
С пожеланием добра и счастья всем хорошим мамам!
— Наталья Миронова, мама, художница, счастливый человек
ОТ РЕДАКЦИИ.
Поделиться своей историей, спросить совета или задать вопрос нашим читателям вы всегда можете, написав нам на почту helloparent@yandex.ru, либо связавшись с нами через Я.Мессенджер. Письма публикуем в порядке очередности. После согласования с автором нюансов по художественной обработке и прав анонимности.