Ждал я, ждал Леху и проводника с добычи каменного масла – и дождался на свою голову. Я ужин им разогрел, кашу, поставил кипятить воду с травками всякими и специями, чтоб дальше готовить суп. И прямо перед их приходом меня охватило какое-то странное ощущение – а я им верю всегда, своим ощущениям.
Я чувствовал, что что-то не так – и сама природа будто тоже чувствовала неладное: над лагерем как темнота сгустилась, как тень какая-то нависла. Причем, вокруг было солнце, светло было – а над лагерем словно туча набежала.
Хотя на самом деле никакой тучи не было.
И следом за этой «тучей» и мужики пришли, и еще когда они только подходили, я по глазам проводника увидел, что в нем поменялось что-то – он выглядел агрессивно. Это прямо читалось. Я издали видел, какой он взведенный идет, и какой Леха подавленный и испуганный. Мы с проводником не первый год в экспедиции ходили – и такого еще не бывало. Меня все это удивило, и это еще слабо сказано. Но вида я постарался не подать.
Леха занялся своими делами, я вернулся к костру, а проводник подошел и швырнул мне какую-то мертвую птицу. Размером с петуха, птица и птица, вроде бы. Но я только один взгляд на нее кинул, и че-то мне не то, что не захотелось ей заниматься, а какой-то такой, не знаю, какие подобрать слова, протест у меня внутренний возник – вот даже трогать ее не хочу, аж до тошноты. Я повнимательнее посмотрел – а у нее когтистые лапы, клюв какой-то непонятный, а самое главное, птица была уже практически ощипана, только не выпотрошена – внутренности не убраны. Я на нее смотрю – и даже прикоснуться к ней не могу себя заставить. Пришел проводник, че говорит, сидишь, не потрошишь добычу? Потом вдруг взял, и вылил из котелка все, что там было – вскипевшую воду со специями и травами для супа. Потом пошел, набрал новой воды, поставил снова на огонь – я вообще не понял, что это было. Мне говорит опять - разделывай давай птицу, и бросай в котел! Я отвечаю, что вообще не понимаю, что происходит, зачем он вылил все, что готово было для супа? А он одно – разделывай, кидай. Как попугай повторяет просто.
Слово за слово, я понял, что человек неадекватен. Ну я и сказал, что ничего не буду делать с этой птицей, и мне вообще не понятно, где вы ее добыли, сразу ощипанную, особенно, если учесть, что и ружья у нас никакого нет. Причем меня не оставляло ощущение опасности от этой гадости, Леха рядом просто понуро сидел, а проводник никак от меня не отставал. Я еще раз отчетливо повторил, что делать ничего не буду, что я не понимаю, что это вообще за птица такая, и как вообще ее можно есть. Голодные – вот каша, ешьте, я вашу добычу сомнительную ни готовить, ни есть не буду.
И я ушел в палатку. Через какое-то время пришел Леха, закрылся, и говорит, что проводник велел ему готовить и разделывать. И он из ее брюха подоставал какие-то коготки, и получалось по всем параметрам, что это хищная птица. Леха рассказал, что он ее почистил, тоже обратил внимание, что ни у одной птицы не видел таких когтей и клюва, потом положил в котел. И сразу убежал оттуда, от костра, ко мне в палатку.
Я спросил, где они вообще эту штуку взяли.
И Леха рассказал, что, когда они возвращались уже в лагерь, им в какой-то момент показалось, что они кого-то спугнули, причем этот кто-то спугнутый не улетел, а именно убежал. Им стало интересно, прямо тянуло посмотреть, кого же это они напугали – и они пошли на этот шум.
И недалеко от скалы, на камне, они и увидели эту птицу. Лежала она, аккуратно разложенная, распластанная, как будто уже приготовленная к трапезе, а ощипанные перья лежали вокруг очень аккуратным кружком. Такое кольцо из перьев, а в середине птица. Леха сказал, что проводник прямо мгновенно схватил эту птицу, и радостно побежал, правда, все время оглядываясь. То, что с ним сразу стало что-то происходить, и что он стал агрессивный, Леха тоже заметил. Сказал, что вид и поведение нашего проводника стали вороватыми.
В итоге, проводник остался там один возле костра, долго сидел, все было готово, оставалось птицу только съесть - но с ним опять что-то случилось неадекватное, и он эту птицу и бульон вылил в костер. Поел просто каши, пришел в себя, и придя в палатку, стал безостановочно с нами болтать, и потихоньку вернулся в адекват. Понятно, он не признался, что что-то с ним было не так. Общая атмосфера устаканилась.
Что это было? Считаю, некая ловушка, х.з. кем и зачем приготовленная. Думаю, если бы мы эту птицу поели, то вошли бы в агрессивное состояние, и что мы бы друг с другом сделали - непонятно. Эта темная история нас не просто бы рассорила в начале маршрута, а могло и хуже быть. Вот так еще бывает.
Вам нравится читать мои истории? Ставьте лайки и подписывайтесь! А я продолжу выкладывать свои воспоминания. Спасибо!