Грейдер, начавшийся в Конёве, был покрыт укатанным снегом и извилист - но в то же время широкий и ровный. Я поехал на запад, вверх по Онеге, со скоростью 50-60 км/ч, сбавляя до 40 км/ч лишь в деревнях, которые сразу пошли одна за другой: Курятовская, Потылицинская, Бабинская, Антушевская... Вскоре я доехал до Вознесенской, где меня ждала ледовая переправа на другой берег Онеги. Я остановился сразу за поворотом к переправе, чтобы сфотографировать Ховер на её фоне. Вроде дорога была пустая, а только вышел с фотоаппаратом - сзади КАМАЗ едет. Не очень вежливо по отношению к нему получилось: он поворачивает на спуск к переправе - и внезапно упирается в мой Ховер.
Когда я свернул с шоссе на грейдер и снизил скорость - печка, работавшая в максимальном режиме, быстро превратила комфортную температуру в салоне в настоящую жару. Мои ноги, обутые в валенки XXI века "Хаски С-080" и озябшие во время утренней прогулки к церкви в Красной Ляге, мгновенно и очень сильно вспотели. Это было чревато обморожением во время следующего периода пребывания на улице - поэтому на переправе я решил переобуться в обычные кожаные сапоги, а "Хаски" положить перед пассажирским сиденьем, чтобы горячий воздух из печки их высушил. Но ещё когда я фотографировал переправу, ко мне подбежал местный пёс - очень попрошаистый. Тыкал своей мордой мне прямо в руки, клянчил еду. Когда я, разув одну ногу и стоя на другой, потянулся к стоявшим на снегу сапогам - пёс своей наглой мордой несколько раз буквально отталкивал мою руку от них! Кое-как я всё-таки переобулся, закинул "Хаски" в Ховер и запрыгнул туда сам, едва не прищемив дверью нос настойчивого попрошайки.
Поехал дальше, но вскоре снова остановился для фото. Переезжал по деревянному мосту реку - и заметил, что она местами не замёрзла, а от воды идёт пар! И это в мороз ниже 25 градусов.
Видимо, река мелкая, а дно каменистое, порожистое.
Потому и не замерзает, балуя взгляд проезжего туриста такими видами: мороз и пар.
Река называется Большая Сондола, а деревня на её левом берегу - Аверкиевская. Деревня жилая, там даже автобусная остановка есть.
Что за смотровая вышка построена на правом берегу, напротив деревни - я так и не понял.
Продолжил путь на запад, вскоре выехав на берег реки Кены. Доехал до знаменитого ряжевого моста, ведущего в Измайловскую, опять остановился сделать фото. Ряжи (или городни) - это те самые срубы, на которых стоит мост. Они заполнены камнями в несколько ярусов, за счёт чего становятся тяжелее воды. Такие мосты строились как раз на реках с каменистым, порожистым дном - когда забить в грунт обычные сваи было проблематично. На фото под снегом не видно, но внизу ряжи остроугольные, как носы у лодок - чтобы раскалывать и разламывать идущие весной льдины, чтобы те не снесли мост. Длина этого моста, к слову - больше 100 метров.
На другом берегу Кены находится деревня Измайловская, в которой стоит каменная Пятницкая церковь. На том же правом берегу присутствует тайник , который был мною успешно найден.
Церковь не действует, а колокольня вообще полуразрушенная. В любом случае, на меня каменные храмы не производят того волшебного впечатления, какое есть от деревянных церквей.
Ряжевый мост через Кену давно покосился, проезд по нему запрещён. Судя по следам, местные на "Жигулях" ездить по мосту не боятся. Так или иначе, ходить по нему никто не запрещал.
Кена - тоже довольно широкая река, как и Онега.
Перед тем как сесть в Ховер и отправиться в дальнейший путь, я снял сапоги и надел обычные тапки-шлёпанцы - чтобы просушить под потоками тёплого воздуха печки и обувь, и ноги. Хорошо, когда едешь самостоятельно и в своей машине - можно себе позволить такую роскошь. Я почему-то в этот момент подумал: а каково было бы, будь я военнослужащим, едущим в составе своего подразделения в кунге казённого "Урала"? Не просушил бы никакие сапоги и наверняка обморозил бы потом ноги.
Вскоре на обочине грейдера показалась конструкция, информирующая о въезде в Кенозёрский национальный парк.
А ещё через некоторое время показалось и само Кенозеро. Чудная в этих краях география. Я привык, что реки начинаются из какого-нибудь родника, а в озёра они впадают. Здесь же река Кена берёт начало из Кенозера - прямо как Онега из озера Лача.
Дорога пошла вдоль берега Кенозера, и начались резкие перепады высот: спуски и подъёмы. Видимо, причиной такого рельефа были многочисленные ручейки, впадающие в озеро. В одном месте я подумал: хорошо, что поменял пружины и амортизаторы незадолго до путешествия. Был там крутой укатанный спуск с ощутимым креном дороги, при этом - "стиральная доска" от грейдера. После первого лифта подвески заднюю ось Ховера начало сносить вбок на подобных поверхностях (не знаю, в чём дело было). Если бы такой боковой снос начался в этой ситуации, на крутом скользком спуске с креном - думаю, получились бы приключения. В лучшем случае меня бы занесло и выбросило в кювет, в худшем - Ховер бы перевернулся.
Проехав отворотку на Вершинино (центр Плесецкого сектора Кенозёрского парка), я повернул на север - и вскоре увидел силуэты Почозёрского погоста, выплывшие из-за очередного холма. Я проехал Филипповскую насквозь и доехал до часовни Кирика и Иулитты, стоящей в лесу. Этой маленькой деревянной часовне - больше полутора веков.
Денис с Сашей просили меня написать смс, как доеду до Филипповской. Но это было проще пообещать, чем сделать: не ловил ни один оператор сотовой связи. Остановившись на обочине дороги в сосновом бору, я перекусил бутербродами и попил воды. Отметил для себя, что в такой мороз бутылка с питьевой водой даже на переднем сидении становится непозволительно холодной - очень легко настудить горло. Видимо, пить в таких путешествиях нужно только горячую воду из термоса.
Не рассиживаясь долго, чтобы не терять времени, я вернулся в Филипповскую и пошёл смотреть на "тройник". Храмовый ансамбль огорожен бревенчатой оградой, ворота в которой были открыты - но на них висело объявление, что посещение Почозёрского храмового комплекса туристами осуществляется со вторника по четверг и в субботу с 10 до 11 и с 16 до 17 часов. Было два часа дня понедельника, 22 февраля - так что войти внутрь легально и попасть в храмы мне не светило. Я только поснимал внушительные деревянные церкви снаружи.
Летняя церковь Происхождения Честных Древ Креста Господня - шатровая, восьмерик на четверике, построена в XVIII веке. В качестве даты постройки где-то указан 1700 год, где-то - 1758 год. В любом случае, это уже позднее запрета патриарха Никона на постройку шатровых храмов - но вдали от столиц, в глухих местах этот запрет мог нарушаться.
Почозёрский "тройник" уникален тем, что между обеими церквями и колокольней (которые стоят близко друг к другу) есть крытые переходы. То есть можно перемещаться из церкви в церковь и в колокольню, не выходя на улицу.
В центре ансамбля расположена зимняя церковь Обретения главы Иоанна Предтечи. Церковь небольшая, построена в клетском стиле.
Моя бывшая коллега по работе и очень смелая путешественница mexmatenok много лет назад (когда мы, собственно, и работали вместе) нарисовала на полотнище логотип и название нашей конторы. Получился флаг, который переходил из рук в руки и побывал в разных интересных местах: на горе Килиманджаро в Африке, на горе Роман-Кош в Крыму, в полях Тульской области и в лесах Костромской. В этот раз я его развернул посреди снегов Архангельской области на фоне деревянного храмового ансамбля Почозёрского погоста - одного из шести оставшихся в природе северных "тройников".
Сделал фото со штатива - а потом нужно было возвращаться. Я написал Денису смс с сим-карты "Мегафона" - но сообщение не отправилось: связи не было. Сел в Ховер и поехал назад, в Конёво, к шоссе. По пути встречал несколько довольно дорогих автомобилей с архангельскими номерами. Возможно, люди ехали в Вершинино - посмотреть на Плесецкий сектор Кенозёрского национального парка. Конечно, в этих краях много достопримечательностей и много любопытной деревянной архитектуры. Денис den_solotareff, ездивший в эти края, в частности, в 2017 году, говорил, что преодолевать 80 км в одну сторону ради одного "тройника" в Филипповской - не слишком рационально. Да я и сам это понимал, но уж очень хотелось повидать именно Почозёрский погост. Я покидал Кенозёрский национальный парк с желанием сюда вернуться для неспешного путешествия по здешним краям с осмотром многих достопримечательностей. Хотелось бы побывать в Кенозёрье летом - хотелось бы взять с собой как минимум дочку, которая вскоре должна дорасти до подобных поездок.
Расстояние в 75 километров от Филипповской до Конёва я преодолел быстро - меньше полутора часов потратил. В Конёве отличная сотовая связь и высокоскоростной мобильный Интернет. Только там до меня дошла весточка от Саши с Денисом, что они уже направляются в Плесецк, а далее в Турчасово, где планируют дождаться меня, потом вместе поужинать и заночевать. Созвонились, утвердили планы. Я позволил себе немного попользоваться роскошью быстрого мобильного Интернета: всем написал, что жив-здоров, всем отправил фотографии, положил денег на сим-карту "Мегафона". Вечерний видеодневник к тому моменту уже загрузился на YouTube - тоже всем отправил ссылку. И выложил фото Сретено-Михайловской церкви в Красной Ляге в Инстаграм:
Наконец, запустил двигатель и поехал. В Филипповской казалось, что на улице совсем тепло - не ниже 20 градусов мороза. Здесь я ощутил, что всё-таки холоднее: двигатель Ховера остыл и первое время дёргался при езде. На шоссе, пока было светло, я ехал со скоростью 90-100 км/ч: оно было почищено до чистого асфальта. Температуру воздуха приходилось постепенно увеличивать: вечерело, холодало. Двигатель ещё не "троил", но я опасался, что всё впереди. Через 100 километров я доехал до заправки "Роснефть" на въезде в Плесецк, где залил полный бак бензина. Передо мной на АЗС была всего одна машина, но ждать пришлось долго: водитель открыл багажник, который был весь заставлен канистрами, и заполнял их одну за другой. Поразмыслив и проникшись здешним отношением к топливу, я решил ещё и три литра соляры долить в бачок автономки.
На заправке был термометр, показывавший 26 градусов ниже нуля. И это был ещё только шестой час вечера. Под Плесецком Интернет ловил хорошо, я посмотрел прогноз погоды - обещали ночью 31 градус ниже нуля. Снова позволил себе минут пятнадцать попользоваться роскошью быстрого Интернета. Написал всем, что заправил полные баки в Плесецке, еду ночевать в Турчасово, там связи может не быть. Выложил в Инстаграм фото церкви Иоанна Златоуста в Саунине:
Обычно я очень люблю растечься мыслью по древу, и если бы было время - написал бы в Инстаграме под фотографией добрых полстраницы текста. Но времени не было, нужно было спешить - догонять Сашу с Денисом. Я продолжил путь на север по шоссе. Запомнилась мне река Емца, от которой шёл пар, прямо как от Большой Сондолы. Фотографировать я не останавливался, поскольку уже стемнело: хорошего фото бы не получилось. Емца - весьма амбициозная река. Судя по карте, она берёт начало в каком-то лесном озерце в всего в трёх-четырёх километрах от Онеги. Казалось бы, ей нужно было течь на запад и впадать в Онегу, оставшись узеньким и коротеньким безвестным ручейком. Вместо этого Емца течёт на северо-восток, длина её составляет почти 200 километров. Емца впадает в Северную Двину, а в районе её устья расположено крупное село Емецк - на трассе М-8, по которой нам предстояло возвращаться из путешествия. Но в тот момент, под Плесецком, возвращение домой казалось каким-то отдалённым и довольно туманным будущим, а федеральная трасса М-8 вообще представлялась атрибутом другого мира, который мы покинули вечером предыдущего дня по грейдеру Прокшино - Солза.
Через 35 километров после Плесецка я свернул налево, на грейдер 11К-571 "Савинский - Ярнема - Онега". По этому узкому, извилистому и заснеженному грейдеру мне нужно было проехать около 80 километров до Турчасова. Ехал на полном приводе и с дальним светом, в диапазоне скоростей от 40 до 60 км/ч. Пока ехал сквозь лес, бортовой альтиметр Ховера показывал до 120 метров над уровнем моря. А потом я добрался до Ярнемы, расположенной на берегу Онеги, и там высота была уже около 20 метров. Сотовая связь местами ловила, но я не пытался звонить Саше с Денисом: рассчитывал доехать до Турчасова - а уж там их искать, вызывая по рации. Перед поворотом на Турчасово на пригорке я увидел горящие габаритные огни - это и был Паджеро Спорт. Денис с Сашей сказали:
- А мы кричим, кричим тебе по рации - ты не отвечаешь, - моя рация была выключена.
Они успели пересечь Онегу по ледовой переправе и заехать в само Турчасово, стоящее на левом берегу. Кроме того, на правом берегу подыскали хорошее место для ночёвки, прямо на берегу Онеги. После этого они вернулись на грейдер и встали на обочине на возвышенности: чтобы и меня издалека увидеть, и себя обозначить. Даже успели поставить чайник прямо в машине: меня они ожидали часа на полтора позднее.
Поскольку я уже приехал, чайник решили не докипячивать. На двух машинах мы достигли ледовой переправы, перед которой повернули направо, и по одиночной колее в сугробе доехали до точки N 63°08.140' E39°12.455', где остановились. Разложили стол, Саша тут же положил на него термометр - тот показал 28 градусов ниже нуля. Саша с Денисом разогрели замороженный суп и вскипятили чайник прямо в салоне Паджеро Спорта. А ужинали мы на улице, и не казалось, что было особенно холодно. Только суп и закуски очень быстро замерзали на открытом воздухе. Я достал бутылку виски, мы с Сашей за ужином выпили понемногу, но очень быстро поняли бестолковость этой затеи: на таком лютом морозе совершенно не ощущались ни опьянение, ни благородный вкус качественного алкоголя. Да и губы довольно болезненно примерзали к кружкам. А согреваться спиртным тоже бесполезно: греться нужно в тёплом салоне своего автомобиля, ставшего на время путешествия домом. Помня опыт предыдущей ночёвки, автономный отопитель я запустил сразу же по приезду.
Несмотря на мороз, мы немного поговорили о впечатлениях от второго дня путешествия, который провели по отдельности. Денис с Сашей заезжали в Бережную Дуброву на левом берегу Онеги. Поскольку ледовой переправы туда не было, им пришлось сделать 30-километровый крюк (видимо, как раз через Вознесенскую). Я рассказал о наглом псе-попрошайке на переправе - они в ответ оба расхохотались и рассказали, как в одной из деревень увидели собаку, громко стучавшую зубами от холода. Оба очень сожалели, что не догадались снять это на видео.
Пока мы ужинали и беседовали, на улице стремительно холодало. Лежавший на столе термометр показывал уже 33 градуса ниже нуля. Мы сошлись во мнении, что ночью двигатели нужно будет заводить для прогрева - иначе утром возможны осложнения. Саша говорил, что достаточно раз в четыре часа, а я для перестраховки решил делать это раз в три часа. Пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по машинам. Автономка неплохо согрела салон (окна я по возможности завесил одеждой, чтобы уменьшить теплопотери), и в этот раз я нашёл в себе силы сделать записи в блокноте. Но и вечерний видеодневник тоже записал (я тогда по своей неграмотности ещё не знал, что ряжевый мост и мост на городнях - это одно и то же):
Перед тем как окончательно укладываться спать, я завёл двигатель, чтобы прогреть. Заработала магнитола - и как раз заиграла песня "Метель" группы "Калевала". Много раз её слышал, но только в этот момент осознал весь ужас строк:
Между смертью и тобой нет никого,
Лишь только ты - и белая зима...
На улице было 33 градуса мороза и продолжало холодать. Но между нами и суровой северной зимой с её арктическим морозом каменной стеной стояли два автономных отопителя "Планар 2Д-12".
Оглавление
- Глава IX. От Поонежья до Беломорья
