Глава 7. 2041.
- Итак, майор, вы считаете, что произошёл временной сдвиг?
- Так точно, товарищ генерал.
- Лётчик ещё не пришёл в себя?
- Никак нет. Ему сделали четыре операции, вынули из тела осколки и пули, но он пока в тяжёлом состоянии, в сознание не пришёл.
- Понятно. Что ж, нам остаётся только ждать.
- Товарищ генерал, есть ещё одно в этом деле.
- Что ещё?
- Информация засекречена, под грифом «Совершенно секретно!», но слухи всё-таки ходят…
- Что за слухи, не тяни резину.
- Где-то месяц назад прошёл слух, что в Баренцевом море исчезла АПРК «Ладога», но неизвестно откуда появилась подводная лодка К – 2 «Катюша». Подводники с этой лодки сейчас готовятся выйти в море на учения, в которых мы участвуем. Хорошо бы встретиться с моряками и поговорить. Так сказать в неофициальной обстановке.
- Так это слухи или реальность?
- По моим предположениям, это реальность.
- Когда начинаются учения?
- Начало примерно через пять дней.
- У тебя есть четыре дня, ЧЕТЫРЕ, ты понял?
- А если капитана пригласить к нам в штаб для беседы?
- Идея хорошая, но лучше будет, если мы сами к нему в гости прибудем. С неофициальным визитом, так сказать.
- Понял, товарищ генерал! Разрешите выполнять?
- Выполняй, Валентин Павлович.
Свистунов исчез, как будто в воздухе растворился. Оставил после себя только неприятный запах табака. Как он может вообще курить такую дрянь? Наказать его, что ли за это?
Уже три дня прошло после потери авиаполка Полежаева. На месте его исчезновения нашли обломки «лапотника» и «мессера». В живых остался лётчик «мессера», да и то толку от него мало, потому что в тяжёлом состоянии. А про подводников информация новая, и может стать полезной. Надо встретиться с капитаном лодки, во что бы то ни стало!
В размышления, словно сквозь плотный туман, дошёл голос дежурного:
- Товарищ генерал, Вы меня слышите?
- Что случилось?
- Товарищ генерал, тут из штаба Округа прибыл полковник-особист, требует срочно с Вами поговорить.
- Раз требует – значит, запускай.
- Вы в порядке, товарищ генерал?
- Да, я в порядке. Давай его сюда, этого полковника, будь он неладен.
Капитан открыл дверь и сказал, обращаясь к кому-то в приёмной:
- Товарищ полковник, генерал ждёт Вас.
В кабинет вошёл тучный человек в гражданском костюме и предъявил удостоверение на имя полковника ФСБ Крутикова Серафима Яковлевича. Это как-то сразу отложилось в мозгу и запомнилось.
- Чем могу быть полезен Особому отделу нашего Округа?
- Что вы можете пояснить по поводу исчезновения семьдесят второго смешанного авиаполка?
- Что-то вы припозднились, товарищ полковник, со своими вопросами. Уже целых три дня прошло.
- Это к делу не относится. Так что всё-таки случилось с полком?
- Мне об этом известно столько же, сколько и вам. Полк вылетел на выполнение показательных стрельб, но до цели не долетел. Исчез с локаторов. Поиск ничего не дал, даже травы примятой, если там была посадка. Нашли только обломки двух фашистских самолётов и одного раненого немецкого лётчика.
- Про лётчика попрошу подробнее.
- А чего там подробнее. Он тяжело ранен, сделали четыре операции, в сознание ещё не приходил.
- А документы при нём были?
- По документам он – оберлейтенант Ханс Гесслер, командир звена истребителей Bf – 109. Покопавшись в интернете, выяснили, что он – ас, на счету которого 95 личных побед. Пропал без вести в первый день войны.
- Не густо, но и не пусто. Вся информация по поводу этого дела переходит в разряд «Совершенно секретно!». За разглашение этой информации будет соответствующее наказание. Вам понятно?
- Мне-то понятно, но как вы рот заткнёте всей дивизии, которая три дня размышляет над этим происшествием?
- Найдём как. А пока распишитесь за неразглашение.
- Товарищ подполковник, самолёт к полёту готов! Докладывает старший техник прапорщик Силаев!
Командир эскадрильи Ту-22 МЕ подполковник Овчинников принял доклад.
- Вольно, товарищ прапорщик! Вася, что нового вокруг этих самолётов немецких?
- Товарищ подполковник, я же не в курсе вообще!
- Да ладно тебе, Вась! Весь полк в курсе, что ты увлекаешься разного рода такими находками, и тут вдруг ты – и не в курсе!
Прапорщик замялся.
- Не хочется говорить об этом, я считаю слишком рано утверждать… Но там самолётов лежит не два, а четыре.
- Это как ты к такому выводу пришёл?
- На выходных мы с ребятами из поискового отряда поработали над обломками. По внешнему виду – да, всё сходится, детали, обломки парные, как и должно быть. Но при стыковке этих самых деталей выясняется, что плоскости самолётов – от разных. Например, у «Юнкерса» не может быть два левых крыла, а у «Мессершмитта» не может быть одно крыло и два хвоста.
- Ого! Продолжай!
- Да это почти всё. Кроме того, что у «Юнкерса» не было бомб, а у «мессера» патроны на исходе.
- А вы молодцы, ребята! Столько информации из одних только обломков почерпнули! А сколько из них фантазии для размышлений!
- Да, что Вы, товарищ подполковник!
- Слушай, Василий. А давай с тобой на «ты»? возраст у нас с тобой почти одинаковый… Давай дружить? Для тебя я – Сергей. Идёт?
Василий пожал плечами:
- Идёт, Сергей.
- И самый последний вопрос. В экипаже «Юнкерса», насколько я помню, всегда было два члена экипажа.
- Я понял твой вопрос, Сергей. У этого самолёта был только один лётчик, стрелка-радиста, по нашим понятиям, с ним не было.
- Может быть, выпал, или вырвало из его места?
- Нет, в этом самолёте его не было. Или он выжил и сбежал.
- Ладно, спасибо за информацию. Слушай, а ты можешь меня пригласить на ваши съезды, на копы? Я бы с удовольствием поучаствовал.
- Да без проблем! Согласуем!
На вышке аэродрома Североморск – 1 шла обычная рутина. Ничего необычного. Скукотища, одним словом. Выпив очередной бокал кофе, старший лейтенант Дятлов от скуки обратился к солдатам связи:
- Ну, что, воины! Засекли какого-нибудь диверсанта за последние полчаса?
- Товарищ старший лейтенант, тут местный лесник по рации кричит, что фашиста поймал.
О! Уже развлечение!
- Какого ещё фашиста?
- Говорит, что натурального! Даже в их форму одетого.
- Когда выходил на связь?
- Десять минут назад.
- Ну-ка дай-ка мне его.
- Семёныч, ответь «Калине».
- Слушаю тебя, «Калина».
- Семёныч, старший лейтенант Дятлов на связи. Ну-ка опиши мне этого фашиста.
- Товарищ старший лейтенант, натуральный фриц. Форма на нём немецкая, лётная.
- Откуда ты знаешь, что лётная?
- У лётчиков были отличия от полевой формы, эмблемы другой формы. И он ещё в шлемофоне.
- Понятно, дальше.
- Пистолет у него был, «Браунинг».
- Ты его что, разоружить смог?
- Товарищ старший лейтенант, да вы заберите его от меня, от греха подальше, сами всё увидите.
- Где вы находитесь?
- Я сейчас объясню.
Вертолёт садился на поляну, а из леса к нему бежали лесник с карабином наперевес, который подгонял военного в странной форме. Глаза у подгоняемого готовы были вылезти из орбит. Такую технику он никогда раньше не видел. Из вертолёта на землю выскочили пять солдат и старший лейтенант.
- Вот он, настоящий фриц!
Офицер хохотнул:
- Семёныч! Ты где их только находишь? За два года, что я здесь служу, уже пятый нарушитель! Ты прекращай, однако! Дай другим отличиться!
- Петя, так ты посмотри на него! Он не говорит по-русски, что-то лопочет по-своему, не понять что.
- Ты где его взял?
- Да я с обходом шёл. Смотрю, куст дрожит. Присмотрелся, а он спит себе, зараза. Я подошёл тихонько, смотрю, а у него под головой пистолетик. Я его конфисковал, а потом будить его стал. Он подскочил, давай пистолет искать, но только зря старался. Поэтому против карабина не попёр, а сдался.
- Ну, спасибо тебе, Семёныч! Готовь дырочку для очередной медали!
Семёныч вытянулся в струнку, приложил правую руку к козырьку форменной фуражки:
- Служу Отечеству!