Как мы знаем, кириллицу нам подарили Кирилл и Мефодий — православные монахи, уроженцы города Солунь (теперь это греческие Салоники). Они взяли греческий и алфавит и приспособили его к звучанию языка славян. Было тогда в кириллице 46 букв.
—Так-так, — скажете вы. — А в русском-то алфавите тридцать три буквы. Не сходится, однако!
Точно, не сходится.
Куда подевались буквы?
Тайну пропавших букв легко раскроет тот, кто вспомнит, что до революции (точнее, до реформы орфографии 1918 года) в русском языке была буква ять ( Ѣ ). Эту симпатичную букву отменили как не соответствующую времени. Точнее, реформа позволила сократить орфографические требования, утратившие опору в произношении.
Итак, в пропаже букв виновато время!
Русские, как обособившийся народ, продвигались все дальше по пути самостоятельного развития и в конце концов перестали испытывать нужду в отдельных буквах кириллицы. Вот так и пропали из русского алфавита:
- S — зело;
- I — «и» десятичное;
- OY — оук;
- Ѡ — омега;
- Ѣ — ять;
- Ѫ — большой юс;
- Ѧ — малый юс;
- Ђ — чье;
- Ѱ — пси;
- Ѯ — кси;
- Ѳ — фита;
- Ѵ — ижица.
А твердый знак русские, подумав, заставили сменить профессию.
Тупая, безгласная буква
В прежние времена твердый знак играл куда более важную роль и назывался «ер» (сравните с названиями мягкого знака — «ерь» и буквы Ы — «еры»).
ЕР м. (ъ), 30-я буква в церковной азбуке и 27-я в русской; некогда полугласная, ныне твердый знак, тупая или безгласная буква.
Толковый словарь В. Даля
Ломоносов не любил твердый знак и сравнивал его с пятым колесом.
Лингвист и писатель Л. В. Успенский приводил следующие подсчеты: в романе Льва Толстого «Война и мир» в его дореволюционном «классическом» издании было 2080 страниц, при этом на каждой странице имелось 54-55 твердых знаков в среднем, то есть порядка 115 тысяч на весь роман. Таким количеством букв можно заполнить 70 с лишним страниц! Успенский говорит об этих лишних твердых знаках как о бездельниках, которые не только не помогают читающему, а даже мешают ему.
Зачем же были нужны эти странные твердые знаки? Дело в том, что дореволюционная орфография требовала писать их после согласных в конце слов мужского рода (кроме некоторых исключений), а также между согласным и гласным, если они приходились на границу приставки и корня. Кроме того, твердый знак обосновался в некоторых других словах, вроде слова «обезъяна».
Эти правила являлись пережитком древности, когда твердый знак означал особый гласный звук (возможно, напоминающий «о»). После того, как этот невнятный гласный исчез из языка, положение твердого знака стало сомнительным.
Созданная в 1904 году при Российской академии наук Орфографическая комиссия предложила отказаться от твердого знака, заменив его мягким, но предложение не нашло поддержки у высшей власти. В 1918 году твердый знак был полностью упразднен декретом Совета народных комиссаров — его заменили апострофом (например, «об’ект» ). Но вскоре твердый знак вернулся в алфавит, хоть и в другом качестве. И количестве тоже.
Язык продолжает меняться
Изменения в нашем языке продолжаются. К примеру, в некоторых словах буква «И» превратилась... в «Ы»! Теперь мы пишем «розыск» и «безыскусный», хотя эти слова являются производными от «искать» и «искусный».
Не нужно бояться перемен.
Куприн говорил, что язык — история народа. Чтобы не происходило с нашим языком, какие бы буквы не выбивало из него время, это наша история. Можно, если очень хочется, любить или ненавидеть какие-то отдельные исторические явления — как некоторые любят, например, Николая II и ненавидят советскую власть — но глупо отрицать эти явления, а тем более ими пренебрегать.
А вы что думаете по поводу пропавших букв русского алфавита? Нужны они нам? Может быть, их стоило бы вернуть? Если да, то почему?
---
Еще материалы: