Нахожусь в Тиличиках, готовлюсь к работе в Центре Корякского нагорья. 28-го июля сюда, из Петропавловска-Камчатского, прилетел Александр Анатольевич Турушев – это один из организаторов охоты на корякского снежного барана. С его помощью надеюсь попасть в центр нагорья. В прошлом году я установил там четыре фотоловушки, на БСК (и оказался я там тоже с помощью Турушева).
01. 08. 2015 г. Сидим в аэропорту «Тиличики», ждём прибытия иностранных туристов – охотников на баранов. Как только прилетят, погрузимся в вертолёт, который стоит «под парами» и полетим на 8-10 дней…. Но отправимся, как оказалось, не в центральную часть нагорья, а намного севернее, на территорию Чукотки. Оттуда, до места, где стоят мои фотоловушки – три дня пути по горной местности и горам. Три дня – туда, день уйдёт на сбор аппаратов и три дня – на обратную дорогу. А вдруг, в этот плотный график, вмешается непогода? Я, конечно – сумасшедший, но не на всю голову…! Немаршрутная погода здесь – не редкость. Не имя в запасе двух-трёх дней можно запросто опоздать к вертолёту.
В прошлом году Турушев забросил меня, попутным вертолётом, в верховье р. Ачайваям. Несколько часов я поднимался в горы, до места установки фотоловушек. Четыре дня провёл в горах, в 20-ти километрах юго-западнее горы Ледяной. На пятый день отправился в верховье реки Левой Яёлваям, в лагерь охотников. Туда должен был прилететь вертолёт. Путь оказался очень сложным – 35 км горного маршрута. Прошёл через перевал Каменный. Сам перевал – не проблема. Самое сложное место – дорога к нему по истоку реки Ачайваям. Это 3-4 км изнурительного пути по крупно-каменным россыпям.
10. 08. 2015 г. Девятый день находимся в северной части Корякского нагорья, на Чукотке, в двадцати километрах от границы с Корякией. Охота закончена, сегодня ждём прилёта «вертушки». С большими трудностями четыре охотника добыли четырёх толсторогов – место оказалось неудачным. Я, по просьбе Турушева, выполнял обязанности рабочего по лагерю. Согласился на это только потому, что есть шанс оказаться, со второй группой охотников, поближе к нужному мне месту…. Выкроил время и два раза сходил в короткие маршруты. Второй выход оказался результативным. В трёх километрах, от лагеря, нашёл след берингийской снежной кошки. Да, именно след, а не следы – это был свежий почти чёткий оттиск одной лапы на берегу горного ручья, на влажном песке. Ширина следа, по краям подушечек пальцев – 10 см, ширина пятки – 6,7 см. Длинна оттиска лапы (от кончиков средних пальцев и до задней линии пятки) – 9,3 см.
Начинаю понимать, что шансов, собрать ловушки, остаётся всё меньше. Если в этом сезоне не удастся до них добраться – значит, будет потеряно два полевых сезона! Два – потому, что и в следующем году придётся заниматься сбором ловушек, установленных здесь в 2014 г.
Зря я замахнулся на центральный район нагорья. Для такой, трудоёмкой работы, и средства нужны соответствующие. А где их взять? Не буду повторяться, и перечислять всё и всех, куда и к кому обращался за помощью. Но Русское географическое общество стоит упомянуть. Дважды отправлял им материалы по берингийской кошке. Получил два совершенно противоположных ответа. После второго, отрицательного ответа, который давал мне уже другой, новый исполнительный директор, решил обойти твердолобых чиновников и отправил информацию, по БСК, Председателю Попечительского совета РГО – В.В. Путину. И, чтобы был хоть какой-то шанс, что она дойдёт до адресата, отправил в Администрацию Президента РФ. Но… оттуда мои материалы опять попали в РГО. На этот раз ответа не было. На мой электронный адрес, видимо, случайно поступило сообщение. Сотрудники РГО, осуществляя внутреннюю переписку, допустили какую-то ошибку, и кое-что поступило на мой электронный адрес. Один из них писал, имея в виду меня: «…Кажется, мы уже отвечали этому, назойливому товарищу?»
11. 08. 2015 г. Со второй группой охотников находимся в верховье реки Апуки. Перелетели на другой участок, но почти не приблизились к нужному мне месту. Отсюда, до моих фотоловушек – тоже не меньше трёх дней пути. Впору впасть в отчаяние, но я на что-то ещё надеюсь.
Продолжаю трудиться рабочим по лагерю. В мои обязанности входит – облагораживать лагерь, носить воду, собирать дрова для большого костра, рядом с костром выкопать глубокую яму. Костёр – для сожжения бытовых отходов и прочего мусора, яма – для погребения несгораемого мусора – банок и т. п.
Надеюсь, что и здесь у меня получится хотя бы пару раз сходить в маршруты. Место, по всем признакам – неплохое. Ждать, когда кто-то из клиентов удачно отохотится, придётся недолго. Думаю, что это случится в первый день охоты – завтра. Попрошу, освободившегося проводника подменить меня, как это уже было в «чукотском» лагере.
12. 08. 2015 г. Бог услышал причитания атеиста. Под вечер три охотника, из четырёх, вернулись в лагерь с хорошими трофеями. А это значит, что очень скоро и у меня появится возможность походить по горам. На обработку трофеев егерям потребуется два дня.
13. 08. 2015 г. Пытаюсь не быть суеверным, но почему-то именно 13-ое, для меня – плохое число. Вот и сейчас, вокруг – скверная погода: идёт дождь, тучи едва не касаются палаток, дует юго-восточный ветер. Ветер несильный, но это плохой ветер. Это направление (восток и юго-восток) здесь, на северо-восточном побережье Камчатского края, как уже не раз отмечалось в моих полевых дневниках – «гнилой угол». Летом – дождливая, а зимой – снежная погода, пришедшая с Берингова моря, как будто цепляется за горы Корякского нагорья и задерживается здесь на несколько дней.
Егеря, в довольно комфортных условиях, занимаются трофеями. Именно для такой погоды мы предусмотрительно поставили для них большую палатку, с печкой-буржуйкой.
16. 07. 2015 г. Наконец-то немного распогодилось! Дожди прекратились, но рваные тучи ещё цепляются за вершины гор. В разрыве между тучами кто-то заметил, на горе напротив лагеря, нескольких пасущихся толсторогов. Охотник и егерь пошли к ним, а я, не теряя драгоценного времени, в 11:30 отправился в другом направлении, по своим делам. Ушёл вниз по реке. Воды, в речке из-за дождей, заметно прибавилось, и она стала почти непроходимой, но только не для меня. Моя обувь, на все случаи дорожно-маршрутных разнообразий и сюрпризов – болотные сапоги.
В километре, ниже лагеря, перебрёл речушку, поднялся в горы. Ищу признаки присутствия здесь берингийской снежной кошки – следы, поскрёбы, экскременты, остатки трапезы. Следы зверя, ходящего на мягких лапах-снегоступах, в горах Корякского нагорья отыскать сложно. Дело в том, что в наших горах очень мало мест, где эта кошечка может наследить в бесснежный период. Горы почти сплошь покрыты альпийской растительностью и каменистым грунтом. Другое дело – поскрёбы. Барсы делают их и постоянно обновляют, маркируя свою территорию. Но вот, вопрос: БСК – это барс? Думаю, что да. Это будет подвид снежного барса – берингийский барс. На все 100% не уверен, но так думаю потому, что уже находил специфичный, барсовый поскрёб на п-ове Говена. И следы берингийской кошки, которые я встречал за несколько предыдущих лет (7 следов), по всем параметрам совпадают со следами снежного барса – ирбиса.
В 18:45 спустился с хребта. Возвращаюсь в лагерь. До палаток, по прямой – четыре километра. Мои «трофеи» – чудесные снимки трёх молодых толсторогов в возрасте 5-6-ти лет, запечатлённые против света (тучи, к тому времени, рассеялись). Видел группу баранов, состоящую из пяти самок и молодняка. На пять самок – два сеголетка и прошлого года рождения барашек – самец. С расстояния трёх сотен метров сфотографировал одиночного возрастного самца 12-13-ти лет. По теме БСК сегодня ничего не приобрёл.
17. 08. 2015 г. День пасмурный, но без осадков. Сходил ещё в один маршрут. Опять ушёл вниз по речке, но в этот раз поднялся на правобережные горы. Нашёл экскременты хищника средних размеров, которые состояли, в основном, из бараньей шерсти. Они могли быть оставлены там волком, крупным самцом рыси или БСК, но не росомахой или лисицей – у них, экскременты, меньших размеров и имеют другую структуру. Снаружи экскременты выглядели подсохшими, и я взял пробу снизу, где те были ещё влажными и отправил в специальный спиртовой контейнер. Но нет уверенности, что биоматериал пролежал здесь меньше трёх суток, поэтому могут быть проблемы с выделением ДНК. Ну, посмотрим….
Встречал, сегодня, множество бараньих следов и их горохообразных фекалий, в том числе и свежих. Но самих животных не видел даже издалека. Но они были где-то здесь. Да, так бывает, когда сложные, горные складки местности не позволяют их увидеть.
18. 08. 2015 г. Завтра – день возвращения в цивилизацию. А сегодня мы, с Анстэном, ходили в горный маршрут (Анстэн Оустби – норвежский аутфиттер, периодически доставляющий в Корякское нагорье охотников, мы знакомы с 2009 года). Интересы у нас разные, но мы сошлись на одном – любовь к бродяжничеству по диким местам. А это даёт возможность увидеть то, что не дано увидеть простому смертному. Но в этот приезд у норвежца был ещё один интерес – желание добыть, по имевшейся у него лицензии, чемпионский трофей снежного барана корякского подвида. А в две пары глаз, вооруженных биноклями, оптической трубой и дальномером можно больше увидеть и больше шансов не ошибиться при определении, на расстоянии, размеров рог животного.
Из лагеря вышли в 11:05. Отправились вверх по реке, вглубь горного массива. Прошли 4-5 км, затем поднялись по широкой расщелине в горы. За несколько часов хождения по горам, баранов – самцов видели дважды. В одной группе было четыре самца; самому старшему, примерно – 9 лет. Другая группа состояла их трёх толсторогов. Они лежали на осыпи, вытоптав в гравийно-глинистом грунте удобные лёжки. Одного из них, с расстояния 270 метров, мы рассматривали долго. Я сделал снимок, применив все приближающие возможности фотоаппарата – 42Х. Затем увеличил снимок на мониторе и определил возраст барана, посчитав годовые кольца на рогах. Ему было 12 лет. Рога, у животного, были красивые, без изъянов. На выставке охотничьих трофеев им могли бы присудить «золото», но на корякского чемпиона они не тянули.
В 17:30 отправились в обратный путь. Вскоре начал накрапывать дождь, затем пошёл сильнее. Я накинул плащ-дождевик, на себя и рюкзак. У Анстэна плаща не оказалось….
В одном месте я заметил, на соседнем отроге, что-то рыжее. Достал из-за пазухи бинокль, но ничего разглядеть не успел, поскольку дождь, перешедший к тому времени на густую морось и гонимый ветром нам навстречу, моментально забил линзы. Анстэн, учтя мою ошибку, спрятался от дождя за скалу-останец и приложился к биноклю. Мой норвежский друг, хотя и с акцентом, но вполне сносно говорит по-русски, но тут его вдруг «заклинило», вероятно – от волнения: «Лись, рись, лись…!» Звук «л» звучал то картаво, то нормально и я подумал, что там – лиса. Но почему она рыжая, а не красная, как местный кряж лисицы-огнёвки? Протёр линзы и тоже укрылся от дождя за скалой. В трёх сотнях метрах, от нас, пировала… рысь. Это был рыжеватого окраса, крупный самец. Сравнить – было с чем. Он грыз тушу барана добытого и оставленного здесь нашими охотниками, и «кошечка» смотрелась не намного меньше того барана. Может быть те экскременты, с которых я взял биоматериал, принадлежат ей? Но отсюда, до того места, 15-17 км.
Вернулись в лагерь незадолго до сумерек – уставшие, промокшие, но вполне довольные. Завтра должен прилететь вертолёт, но он прибудет только в том случае, если по всей трассе будет хорошая погода (времена пилотов, как В. Самарский, которые летали здесь как боги, прошли…).
Во время ужина, находясь в просторной палатке-столовой, показывал, одному из иностранных охотников видео предыдущих лет. На видеокадрах много интересного, необычного из жизни местной фауны, но это, в большей части, были видеосъёмки медведей. Поставил перед охотником включенную на воспроизведение камеру, а сам продолжил ужинать. Через какое-то время слышу, тот что-то бормочет, временами посматривая на меня и покачивая головой. Я перестал жевать, чтобы понять, что он говорит и слышу: «Радэк – крэйзи… крэйзи…» («Радэк» – так я представляюсь иностранцам, а «крэйзи», по-английски – сумасшедший). Но, не зная толком английского, я не мог ему объяснить, что всё, что он видит – это моя повседневная экспедиционная жизнь. Это жизнь сумасбродного криптозоолога, и я давно привык к постоянному риску, который стал частью моей жизни. А по-другому здесь никак не получится…. Это вынужденный риск, но, как говорится, волков бояться – в лес не ходить.
Р. Сиволобов.