""Мотор машины работал" - показания свидетелей о нацистских душегубках в Крыму: Люба Фещенко, 13 лет на момент событий: "После о"

"Мотор машины работал" - показания свидетелей о нацистских душегубках в Крыму:

Люба Фещенко, 13 лет на момент событий: "После окончания этого расстрела у обрыва снова был произведен взрыв, и место расстрела было завалено толщей земли. Через несколько дней после этого зверского уничтожения людей в поселке появлялись собаки, таскавшие части ног, рук от трупов расстрелянных…".

Анастасия Олейникова, 36 лет: "Всех нас задержанных поместили в лагерь на ст. Семь Колодезей. Из разговоров заключенных мне известно, что многие советские граждане расстреливались немецкими карательными органами прямо на территории этого лагеря. 18 февраля 1944 года мой муж и сын были взяты с камер и вывезены за село. Там они между ст. Семь Колодезей и с. Ленинским и были расстреляны. При раскопках на местах расстрела я опознала их трупы. Всего в тот период было расстреляно около 600-700 человек советских граждан, среди которых были старики и дети".

Полина Максимова, 14 лет: "С кузова машины доносились нечеловеческий крик, стон и вой, а также стуки с борта машины. Вокруг машины суетились военнослужащие немецкой армии. Затем крик, вой и стуки стали постепенно стихать, в кабину автомашины сел один военнослужащий германской армии, и автомашина поехала в сторону гор. Карасубазар. После этого среди присутствующих стали вести разговоры о том, что машина, в которую погрузили больных, специально приспособлена для удушения людей, да я и сама поняла, что это так".

Семен Борзенко, 1896 года рождения: "Подошло не менее 10 грузовых автомашин, которые остановились на шоссе… Вскоре я услышал выстрелы из автоматического огнестрельного оружия, а затем и одиночные выстрелы. Со стороны рва доносились крики людей. Особенно мне запомнились пронзительные крики детей...".

Снова Люба Фещенко: "Я слышала выстрелы очередями из автоматов. Из-под расстрела убежало в тот вечер два человека. Один из них был русский, второй татарин. Фамилий и имени я их не знаю. Утром следующего дня я ходила к месту этого расстрела. Видела возле колодца, расположенного на левом склоне обрыва, если смотреть в сторону посёлка, много крови, сгустков мозга и разбросанные различные вещи: туфли, головные уборы, обрывки одежды. Весь колодец доверху был наполнен трупами".

И еще одно воспоминание Полины Максимовой: "Машина вновь подъехала задом к калитке, и таким же порядком, как и первый раз, душевнобольных стали погружать в автомашину. Как только начали погружать больных, я сразу же оттуда убежала, так как кто-то сказал, что если больных не хватит, то в машину будут погружать детей и подростков. Что было дальше, я не знаю, но позже видела, что в колонии душевнобольных почти никого не осталось, за исключением нескольких человек из числа выздоравливающих, которые работали в хозяйстве".

#безсрокадавности