* * *
Стою, в душе звериной просвет не находя,
Над песенкой старинной слезами изойдя.
Не тенор при капелле, раскормлен и усат,
Ее мы с мамой пели сто тысяч лет назад.
Горланили дуэтом, два брошенных птенца,
А думали при этом - синхронно – про отца,
Что, мол, кому-то крышка, кранты, как ни крути,
А наш-то, докторишка, у смерти на пути.
Мы вслух его бранили, грехи его копя,
Мы так его любили! Безмолвно, про себя...
Из подкаблучной дали, с восточной стороны,
О, как его мы ждали! Как были мы верны!
Сквалыга-алиментщик, смотавшийся в астрал!
Игрок, фигляр, изменщик, он всех нас разыграл!
Я сердце заклинаю, чтоб было, как броня.
Я до сих пор не знаю, любил ли он меня.
Ах, белые халаты! Ах, жизни торжество!
А жизнь – одни заплаты и больше ничего!
Паршивая шарада! Грабительский кредит!
Вот смерть - святая правда – слепа и не щадит.