– А ты?
– Да что – я? Всё, как у всех.
– Не, ну интересно же! Рассказывай свою историю. Всё равно нам ближайшее время делать нечего, только байки травить.
Недовольный вздох. Всё равно ведь не отстанет.
– Услышал. Со своими не успел уже. Дверь закрыли рано, хотя мест ещё предостаточно было, полудурки. А обратно...
– Обратно не открывается уже, ага! – молодой парнишка резво закивал головой, словно китайский болванчик.
– Угу. – невнятно промычал его собеседник. – Я бы и не поперся сам в такую даль, да только вот этого жалко стало.
Комок рыжей шерсти зашевелился. В темноте настороженно заблестели глаза-бусины. Словно понял, что про него говорят.
Хозяин ласково потрепал Рыжего за ухом. Тот сразу как-то подобрался, и, с присущей ему наглостью полез на колени. Прокатило. На этот раз.
– Да, про тебя, дружище.
– А это мальчик, да? – снова неуёмное любопытство.
– Кобель вообще-то.
– Ну да, ну да. – заворожённый паренёк уже не отрывал взгляда от пса. Тот же решил воспользоваться ситуацией по полной программе и перевернулся, подставляя живот. Так жалобно смотрел, что даже привыкший к подобным фокусам хозяин, невольно поддался. На несколько минут воцарилась долгожданная тишина.
– А я вот тоже собаку хотел. Тоже мальчика, ой, кобеля то есть.
– Угу.
В одном из тёмных уголков, коих в убежище номер тридцать семь было предостаточно, поселилась серая тень.
Он ненавидел свет, не терпел чьё-либо общество, а самым назойливым чувством посещавшим его на протяжении многих дней – была скука.
Он думал, что здесь можно будет наконец ощутить покой. Доспать все часы, что снаружи отдавались надоевшей работе удалось довольно быстро. И тогда пришла она.
Скука съедала минуты, превращая их в часы, закусывала днями, превращая их в недели.
К концу первого месяца в Убежище, мужчине казалось, что он провел внутри годы.
Жаль, что нельзя было отказаться от этого "квеста".
Ещё это паренёк, что всё время таскался за ним.
Его не отталкивал ни дурной характер, не молчаливый протест.
Последней каплей стал предатель пёс. Вот, кому всеобщее внимание по-настоящему нравилось.
Маленький рыжий и милый – таким его видели другие обитатели бетонной коробки.
На самом деле – это был хитрый лис. Волк в овечьей шкуре, но благодаря конфетной внешности на него трудно было сердится. Поэтому им восхищались, его проделкам умилялись, и ему всё сходило с лап.
Хозяину пса приходилось труднее. Поэтому, когда в Убежище номер тридцать семь внезапно ожил громкоговоритель он впервые за долгое время почувствовал надежду.
***
К коридоре перед выходом на поверхность их собралось двадцать. После вступительной речи самопровозглашенного главы осталось семеро.
Счастливое число.
Никому не пришлось собирать вещи. Каждый был готов, и у каждого за плечами была причина уйти.
Тяжёлая дверь Убежища номер тридцать семь отворилась, впуская раскалённый воздух Пустоши.
Запахло Приключением.
