Глубоко внутри височной доли мозга гиппокамп играет центральную роль в нашей способности помнить, воображать и мечтать.
Наши самые яркие сновидения-это замечательное воспроизведение реальности, объединение разрозненных объектов, действий и восприятий в богато детализированный галлюцинаторный опыт. Как же наш мозг справляется с этим? Долгое время считалось, что гиппокамп вносит свой вклад в сновидение, отчасти из-за его тесной связи с памятью: согласно одной оценке, около половины всех сновидений содержат по крайней мере один элемент, происходящий из определенного опыта, когда субъект бодрствовал (Fosse et al., 2003). Хотя эти сны редко являются точной копией какого-либо одного воспоминания, фрагменты различных недавних переживаний смешиваются с другими воспоминаниями (обычно связанными с отдаленными и семантическими воспоминаниями), создавая новый сон. Учитывая все это, можно предположить, что сны создаются теми областями мозга, которые отвечают за память. Однако исследования, проведенные еще в 1960-х годах, показали, что пациенты с поврежденным гиппокампом все еще видят сны (Torda, 1969a; Torda, 1969b; Solms, 2014) и, что несколько удивительно, такие пациенты могут видеть сны, связанные с недавними переживаниями, о которых они не имеют сознательной памяти (Stickgold et al., 2000)!
Но являются ли сны пациентов с повреждением гиппокампа действительно "нормальными"? Или, наоборот, может ли такое повреждение, не препятствуя сновидениям, изменить форму, в которой они выражаются? Действительно, есть основания полагать, что гиппокамп поддерживает важнейшие аспекты построения сновидений помимо простого включения воспоминаний. Недавняя работа в области когнитивной нейробиологии установила, что гиппокамп, помимо участия в формировании воспоминаний, также является частью мозговой системы, которая участвует в использовании памяти для построения новых воображаемых сценариев и моделирования возможных будущих событий (Hassabis et al., 2007; Hassabis and Maguire, 2009; Schacter and Addis, 2007). В результате пациентам без гиппокампа трудно представить себе связные сцены, возможно, потому, что гиппокамп отвечает за объединение различных элементов памяти в пространственно связное целое.
Теперь, в eLife, Элеонора Магуайр из Университетского колледжа Лондона (UCL) и коллеги, включая Гоффредину Спано в качестве первого автора, сообщают, что сны четырех пациентов с амнезией, лишенных гиппокампальной системы памяти, не имеют богатства деталей, обнаруживаемых в большинстве снов (Spanò et al., 2020). Четыре пациента с амнезией не только сообщали о значительно меньшем количестве снов, чем пациенты контрольной группы, но и сообщали о значительно менее детализированных снах: их сны содержали меньше деталей пространственного расположения (например, описания типа "за стойкой бара" или "слева от меня я вижу") и меньше сенсорных деталей. Эти наблюдения подтверждают формирующееся представление о том, что сновидения генерируются сетями в мозге, аналогичными сетям, которые участвуют в воспроизведении воспоминаний и построении воображаемых сценариев во время бодрствования (Fox et al., 2013; Graveline and Wamsley, 2015). Подобно памяти и воображению, яркий сон требует построения подробных, основанных на памяти воображаемых сцен – и этот процесс, по-видимому, зависит от гиппокампа.
Эти наблюдения частично перекликаются с сообщениями Клары Торда более чем полувековой давности, которая характеризовала сны пациентов с амнезией как "короткие", "простые", "повторяющиеся" и "стереотипные" (Torda, 1969a). Но работы торды были написаны еще до изобретения неинвазивных методов визуализации мозга, поэтому не совсем ясно, какие структуры могли быть повреждены у ее пациентов. Напротив, пациенты в работе Spanò et al. все они имеют хорошо выраженные очаги поражения, причем повреждения ограничиваются только гиппокампом. Это позволяет нам с уверенностью отнести их обедненные сновидения к потере самого гиппокампа, а не к другим областям близлежащей височной доли, которые также могут играть определенную роль в сновидении.
Как и во многих исследованиях редких неврологических пациентов, последние работы должны интерпретироваться с осторожностью из-за небольшого размера выборки. Например, сновидения пациентов были не намного короче контрольных сновидений, что приводило к явному избирательному дефициту определенных типов сообщаемых деталей (таких как пространственные детали и сенсорные детали), а не к общему дефициту длины сновидения. Однако в среднем контрольные сны содержали более чем в два раза больше информативных слов, Чем сны пациента, и отсутствие статистической разницы между этими двумя группами может быть просто артефактом низкого размера выборки.
Тем не менее, эти наблюдения и несколько подобных исследований помогают нам понять, как гиппокамп влияет на процесс сновидения. Работа Спано и др. – которые базируются в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса, королевской бесплатной больнице в Лондоне, Университетской больнице Бонна и университетах Аризоны и Оксфорда-предполагают, что повреждение гиппокампа нарушает сновидение таким образом, что оно также нарушает воображение. Это говорит о том, что сновидение не является полностью отдельным феноменом, а является частью континуума спонтанных, конструктивных мыслей и образов, непрерывно генерируемых во время сна и бодрствования