Её паровозик «Облачко» вот уже тридцать лет мчится по рельсам, и она в нём бессменный машинист. В гостях у «Жизни» солистка и руководитель легендарной группы «Лицей» Анастасия Макаревич.
- Анастасия, Ваше появление на свет было непростым. Мама пережила клиническую смерть…
- Да, меня поэтому и назвали Анастасия, что в переводе с греческого означает «воскресшая». Мама съела накануне родов что-то вроде клубники, и наступила клиническая смерть. К счастью, нас обеих спасли. Мама рассказывала, что слышала голоса: «Мальчик! Мальчик». Она настроилась на мальчика, а получилась девочка.
- Вас иначе хотели назвать?
- Да, хотели Машей! У меня есть подруга детства Маша, наши родители – соседи, они дружили, обсуждали имена перед родами. И мои решили меня назвать Машей, а её – Настей, а потом взяли и поменяли. Кстати, я с именем своего старшего сына тоже не сразу смогла определиться. Он месяц был то Димой, то Сашей, а потом я пригляделась к нему и поняла – он же Матвей! Прочитала значение имени и увидела, что он «Богом данный». И это так! Со вторым мальчиком я сразу определилась - назвала Макаром. У моего отца было прозвище «Макар» от фамилии, да и само имя мне очень понравилось. Если будет кто-то третий, а я бы очень хотела девочку, то тоже будет на «м». Маруся, наверное. Понимаете, с первым ребёнком вообще не понимаешь, какое имя дать. Ведь «как назовёшь корабль, так он и поплывёт». У меня был даже словарь имён, и все девять месяцев я занималась тем, что его листала. Сейчас всё иначе.
- У Вас интересная семья. Расскажите о своих корнях…
- Мой папа – Алексей Макаревич, в свое время он работал художником-постановщиком. Он окончил архитектурный институт, работал по профессии, но потом понял, что ему это не очень интересно. В молодости он играл в легендарной группе «Воскресение», скучал по тем временам, поэтому ему и пришла в голову мысль придумать группу «Лицей». Мама окончила МГИМО и работала экономистом, а потом занималась мной и сестрой. Мама – самый близкий мой друг, который всегда рядом, всегда поможет. Мы на связи 24 часа в сутки.
- Это правда, что именно Вы предсказали появление сестры в вашей семье?
- Да! Это очень интересная история. Мне было лет 8. Я нарисовала нашу дачу, девочку с длинными косами и написала: «Здесь живёт девочка Варя». И через несколько лет родилась Варька. С именем, кстати, мы долго решали. Это был семейный совет. Было два варианта - Варвара и Евгения. Тянули жребий. В итоге нужную бумажку вытащила наша собака. Так как мы решили, что все члены семьи должны в этом участвовать. А потом мама неожиданно нашла тот самый рисунок. Мама, в принципе, хранит многое из нашего детства – письма из лагеря, рисунки.
- Я знаю, что поездки в лагерь – это отдельная история в Вашей семье. Вас туда отправляли на три месяца. Почему, кстати?
- Это была популярная тогда тема, плюс я там всегда была под чьим-то присмотром. Ездила со знакомыми или родственниками. Однажды поехала в трудовой лагерь под Харьковом с маминой двоюродной сестрой, которая была учительницей. Она взяла свой класс и меня заодно прихватила.
- Сколько Вам было лет?
- Мне было лет 10-11. Мы вставали на рассвете, ехали в поля, что-то копали, сажали. Я увлекающийся человек, поэтому и в этом тоже нашла что-то весёлое. Мы ходили в кино, на дискотеки, танцевали под «Мираж». Я отлично провела время и даже заработала денег. Как сейчас помню - семь рублей и сорок копеек, купила ещё какие-то подарки родителям. Это был прекрасный опыт. Потом я ездила в лагеря на Чёрное море под Анапу, писала оттуда маме письма. «У меня всё хорошо. У одной девочки вши, а сейчас мы идём на море» - и дальнейший поток сознания. В общем, я была жизнерадостным ребёнком.
- Мама у Вас очень разносторонний человек. Домохозяйкой её назвать трудно…
- Это действительно так. Она даже книгу написала об Африке… Когда маме исполнилось 50 лет, а это был тяжёлый момент – они разводились с отцом, чтобы поддержать её, мы подарили ей поездку в ЮАР. А там она познакомилась со своим будущим мужем, который влюбился в неё без памяти, писал ей письма, присылал цветы. В итоге она вышла замуж и жила в Африке много лет, а мы прилетали к ней в гости. Она написала книгу об Африке. Дело в том, что мамин муж – англичанин Рэй - был охотником, организовывал охоту, а мама ездила в саванну с ним, где всё это происходит. Плюс Рэй прекрасно готовил, поэтому, помимо разных приключений, в маминой книге много интересных рецептов. Африка – это другая планета. Там есть цивилизованные в нашем понимании города, но сам уклад жизни – совершенно другой.
- Вы удивились тому, что мама выходит замуж за иностранца?
- Нам с сестрой хотелось, чтобы мама не ушла в переживания, а заново почувствовала вкус к жизни. Поэтому мы её поддержали. У мамы в Африке был прекрасный уютный дом, у её мужа был огромный кабинет с трофеями. Это было очень впечатляюще. Мы ездили отдохнуть на две-три недели, посещали разные парки, ездили на сафари. Это было захватывающе!
- Бабушка и дедушка… Кем были они?
- Они были замечательные и много в меня вложили. Дедушка был брокером номер два в мире, он много работал за границей: в Норвегии, в Индии, в США. Я даже какое-то время жила с бабушкой и дедушкой в Америке – примерно два года, с 4 до 6 лет. На лето приезжала домой. Мало что помню, но помню…
- Что помните?
- Знаете, что интересно? Мы не писали письма в Россию, мы записывали кассеты, наговаривали, как и что происходит у нас в США. И на этих кассетах очень много меня, и я, главным образом, пою. Кстати, когда недавно я слушала эти кассеты, поняла, что не ошиблась с выбором профессии. Я знала все стихи Чуковского и Барто, знала кучу песен. Бабушка пела в хоре при посольстве, и я присутствовала на всех репетициях. Так что репертуар у меня был обширный… Что я еще делала? Говорила… «Мама, тут столько лекрамы». Рекламы то есть… В США я ходила в садик, помню машину с мороженым, которая приезжала в детсад каждый день и звонила в колокольчик…
- В США скучали по маме?
- Конечно, но бабушка и дедушка меня окружили такой заботой и вниманием, что мне там было хорошо. Я даже как-то приехала и сказала маме: «А бабушку я люблю больше, чем тебя». Бабушки и дедушки на то и есть, чтобы позволять внукам больше, чем родители.
- А Вы заноза были?
- О! Я была жуткая хулиганка. Могла положить ноги на руль велосипеда и в таком виде ехать с горы. Дралась часто: кому губу рассекла, кого в канаву толкнула, подругу лучшую побила – ледянку не поделили.
- Как на Вас нашли управу?
- Направили мою энергию в нужное русло. У меня был такой период в жизни, когда я не разговаривала, а только пела. Даже родителям на их вопросы отвечала песней. Выходила во двор с утра, объявляла, что выступает народная артистка России Настя, кланялась в пол и горланила до вечера.
- Какой был репертуар?
- Песни из фильмов и мультфильмов, была у меня ещё пластинка Пугачёвой… В общем, исполняла всё, что знала.
- Хотели быть на кого-то похожей?
- Я была похожа скорее на Фросю Бурлакову из фильма «Приходите завтра». Мне просто хотелось петь и выступать, чтобы все мной восхищались.
- Вы вернулись из США к первому классу… Что привезли с собой?
- У меня была огромная коллекция «киндеров». Сейчас этим не удивишь, а тогда это было сокровище. Мультики ещё привезли с собой. Помню эти бесконечные «Том и Джерри».
- Первое сентября в первом классе Вы провели на дереве…
- Да! Я же была хулиганка. Мы с каким-то мальчиком просидели все уроки на дереве. Мама пришла меня забирать, все детки вышли аккуратные, а Настя сидела на дереве. Но школа меня угомонила. Первые годы я ещё отрывалась, а потом всё. Меня даже из пионеров хотели исключить.
- За что?
- Выкрутила лампочки с новогодней ёлки. Зачем они мне были нужны, не помню, бусы, наверное, хотела для кукол сделать. В общем, утренник, все кричат «Ёлочка, гори!», а она не горит. Потом долго выясняли, что к чему, и узнали, что это я. Кто-то меня заложил, наверное. Не помню уже… Я же не одна это делала. Потом было целое собрание. Мол, надо исключить из пионеров. Потом я покаялась, мама испекла огромный противень печенья на весь класс, и меня простили. Тяжело было, когда всё выносилось на обсуждение, но класс у нас был дружный, до сих пор общаюсь с одноклассниками.
- Я слышала, что в 4 года Вы пытались привлечь внимание 19-летнего соседа… Что это за история?
- У нас был сосед, который мне очень нравился. Мне было лет пять. Помню, он должен был прийти в гости, и мне хотелось ему понравиться. Тогда я достала мамину косметичку и накрасилась всем, что там было, надела бусы и вышла его встречать. Он был в шоке. Я его поразила в самое сердце…
- Потом Вы влюбились в Юру Шатунова…
- Да, мне было лет 11, появился «Ласковый май», мы с девочками слушали их песни и рыдали. Помню, у группы был большой концерт в «Лужниках», я уговорила маму, и мы купили билеты. Сидели на трибунах, а там была танцевальная зона, и я рванула туда, чтобы крикнуть ему: «Юра, я здесь». Конечно, он меня не услышал, и в это время по громкой связи объявляют: «Настя, тебя ищет мама». Праздник был испорчен…
- Подобная история у Вас есть и с Юрием Никулиным.
- Да! И это замечательная история. У меня, кстати, до сих пор хранится портрет с его автографом. Я пошла в цирк на Цветном бульваре с бабушкой и дедушкой. Там был розыгрыш, и выиграли наши места. Нам вручили приз и разрешили пройти за кулисы. Никулин погладил меня по голове, а у меня была короткая стрижка, и он сказал: «Хороший, бойкий мальчик». И всё второе отделение я кричала: «Юрик, я здесь!»
- 19-летний сосед, Юрий Шатунов… Кто был следующим?
- Фредди Меркьюри. Эта любовь со мной до сих пор. В общем, влюблялась… И, чтобы отвлечь меня от глупостей, папа и придумал «Лицей». Он сказал, что меня нужно срочно чем-то занять и куда-то направить.
- Мы ещё к этому вернёмся, а пока про семью… Алексей Макаревич ведь не родной Ваш отец. Ваши родители развелись, когда Вы были совсем ребёнком. Мама Вам как-то это сообщила?
- Да, я была достаточно маленькая. Наверное, поэтому меня и отправили в США, чтобы пережить этот момент. Мама сказала, что они расстались с отцом, но я буду общаться с ним, когда захочу, что он никуда из моей жизни не ушёл. Но с Сашей, так я называю своего биологического отца, мы практически не виделись, он почти не появлялся в моей жизни после развода. Лет в 12 я ездила к нему в Болгарию, где он тогда работал, и после этого мы больше никогда не виделись. Я его практически не знала и не знаю… Когда в маминой жизни появился Алексей, он окружил меня такой заботой, что очень быстро стал для меня настоящим папой. Да, есть гены, которые передаются, но главное – это любовь, внимание и забота, которую тебе дарят твои родители.
- Как Вы восприняли появление нового мужчины в жизни мамы?
- Нормально! Я, наоборот, как говорит мама, всегда пыталась подобрать ей жениха. Останавливала прохожего и спрашивала, не женат ли он. Мне хотелось, чтобы она была счастлива. Я всегда её сватала.
- Как Вас познакомили?
- Папа пришёл домой, и мама нас познакомила. Был момент привыкания, конечно, но столько было любви с его стороны… Помню, мы сидели за столом, а мама сказала, что я сама должна решить, как называть Алексея. Я и сказала тут же: «Папа, вы хотите огурца». С тех пор и начала называть его отцом. Он был рад! Это было важно для него… Всю свою жизнь я чувствую себя его любимой дочкой. Это неоценимые чувства. Такое же отношение я хотела перенести на свою семью. Даже когда через много лет родители развелись, мы продолжили общаться, с мамой у них хорошие отношения сохранились.
- На чьей стороне Вы были, когда произошёл развод?
- Я злилась больше на отца. Мне казалось, что он был в той ситуации неправ, и, наверное, так оно и было. Хотя говорят, что всегда виноваты оба. Обида была, но это очень сложный момент.
- Ваша мама сказала, что осень в их отношениях наступила, когда появилась песня «Осень».
- Наверное, да… Был такой момент у отца, что он отстранился от семьи.
- Успех «Лицея» затмил всё?
- Может быть. Поднять и сделать дело – это тяжёлая и нервная работа. Он придумал проект, создал, благодаря его энергии всё это и случилось. Он был всем: продюсером, композитором, художником по костюмам, и в какой-то момент это сыграло свою роль. Он не умел расслабляться. Это его съело, я так думаю.
- Его не стало семь лет назад. Какое у Вас самое счастливое воспоминание о нём?
- В нём были два человека. Он мог быть весёлым и лёгким, душой компании, но иногда мог быть нервным и строгим. Самые памятные моменты - это семейные концерты. На день рождения Матвея всегда собиралась вся семья. Папа приезжал с гитарой, мы садились и пели на две гитары. «Битлз», «Воскресение»… Жаль, что немного осталось записей.
- Папа Вас хвалил?
- Папина похвала была для меня очень важна, так как хвалил он меня очень редко. Когда ты работаешь с родным человеком, спрос больше. Он спрашивал с меня больше, чем с остальных… Я, наверное, тоже жёсткий человек со своими детьми, но стараюсь соблюдать золотую середину. Старший – в спорте, рада, что он нашёл своё, и стараюсь ему помочь и поддержать его в этом, как делали мои родители. Но в какие-то моменты говорю ему, как нужно действовать. Как говорил мой отец, чтобы добиться успеха, есть несколько составляющих: упорный труд, дай Бог, чтоб тебе повезло, и хорошо, если есть талант! Это я передаю теперь своим детям, чтобы они учились трудиться.
- Что чаще всего критиковал отец?
- Отцу всё время не нравилось, как я спела, как сыграла. Мне тоже всё время всё не нравится. Я иногда пишу по триста дублей на студии, но первый всегда оказывается самый верный. «Осень» - это единственная песня, которую я спела с первого дубля. У отца тоже была высокая планка. Однажды после домашнего концерта, когда я пела романсы, он сказал: «Вот сегодня ты пела как надо». Это была самая приятная похвала для меня.
- Кому Вы жаловались на продюсера-папу?
- Маме, конечно! Она всё это терпела… Терпела жалобы с одной и с другой стороны, старалась как-то урегулировать ситуацию, утрясти.
- Как Вы узнали о смерти отца?
- Мы всё время были на связи, и тут папин телефон перестал отвечать. Мы не могли его найти. У него тогда были активные репетиции с группой «Воскресение», у них должен был быть юбилейный концерт. Приехали в его квартиру… Там его и нашли. У него во сне случился инсульт. Знаки были, но ты только потом их понимаешь.
- Не будем о грустном, давайте о «Лицее»… С чего всё началось?
- Я в детстве была очень музыкальная, занималась в разных студиях. Занималась джазом, потом был детский театр эстрады, где мы познакомились с Леной и Изольдой. И у нас сложилось трио, мы стали петь вместе. Нам было по 12-13 лет, и папа сказал: «Давай попробуем что-то сделать». Папа нас с девочками послушал и принял решение. Так появился «Лицей».
- Никаких кастингов?
- Нет! Решили попробовать нас троих. Мы пели песни Валентина Овсянникова. Был как-то у нас выход на «Звуковой дорожке». Помню, Артур Гаспарян сказал: «Девочкам всего по 14 лет». И весь «Олимпийский»: «Вау»! Я в мамином платье с какой-то желтой розой на груди. Тогда мы были без гитар, но с танцами.
- Потом была «Утренняя звезда»…
- Очень памятное выступление. У нас в репертуаре было несколько песен группы ABBA, мы учились на их песнях, разучивали многоголосье. Юра Николаев нас позвал, и это было первое наше выступление в качестве группы «Лицей». Мы придумали название буквально за кулисами «Утренней звезды». До этого мы были группой «Каникулы», но в итоге это название нас не устроило, и мы стали «Лицеем».
- Отец принимал участие в выборе названия?
- Мы все вместе сидели и думали. И «Лицей» понравился всем и отцу. Но папа потом всё равно сомневался. Мол, привязка к школе. Но со временем это название стало ассоциироваться с нами и нашей музыкой. В общем, нас заметили, так как «Утреннюю звезду» все очень любили, а потом отец решил дать нам в руки гитары. Папу не устроили наши танцы, а я занималась по классу классической гитары, у меня был замечательный педагог, который в меня очень верил и хотел сделать из меня классическую гитаристку. У меня легко получалось, но я была очень ленивая и не особенно занималась. Потом отец со мной стал заниматься и передавал азы рок-н-ролла. Мы дома репетировали с девочками.
- Тогда Вы не планировали заниматься этим серьёзно?
- А тогда даже понятия такого не было, как шоу-бизнес. Группа только зарождалась. Нам просто хотелось что-то сделать.
- Как это восприняли родители остальных девочек?
- Отец всех собрал и со всеми поговорил. Сказал, что мы попробуем, но он ничего не обещает. Нам он в шутку обещал только грязные гостиницы, тяжёлый труд, перелёты и переезды. Но нам хотелось работать, мы этим горели и жили, много работали. Удачным получился первый альбом, который мы записывали с Сашей Кутиковым из «Машины времени». Это мой любимый альбом до сих пор.
- А как же школа?
- В какой-то момент, когда всё закрутилось, я перешла в школу №1113, в то время она называлась «школа для дураков», а до этого я училась в английской школе. Ну как для дураков… Там учились все те, кто танцует, поёт и занимается спортом. Хорошая на самом деле была школа. Там учились девочки из «Тату», наши синхронистки, Коля Басков, Инна Маликова. В общем, балалаечники, как нас называли учителя. Там была более вольная и свободная обстановка, учителя относились с пониманием. Изольда училась со мной в параллельном классе.
- Вы дружили с девочками вне творчества?
- Да! Мы дружили и проводили много времени вместе.
- Но в любом коллективе бывают ссоры… Из-за ерунды! Были такие мелочи?
- Крупных ссор я не могу вспомнить. Творческие моменты обсуждали, да! Но отец очень хорошо разруливал, чтобы всем было комфортно. Да, акцент делался на меня. Папа понимал, что я тот человек, который всегда останется с ним. Так и произошло. Кто-то вырастал и уходил… С Леной Перовой был момент не очень приятный, она нарушила условия контракта, и папе пришлось её уволить.
- Женский коллектив славится тем, что кто-то дружит против кого-то. Против Вас дружили?
- Нет! У нас были хорошие отношения, но у Изольды всегда была какая-то своя компания, и мы были больше дружны с Леной. У нас было больше общих интересов.
- Вы объездили всю страну. Я читала, как Вы, выступая на огромном стадионе, пели песню «Паровозик облачко» и решили пробежаться к зрителям…
- Я решила всех обежать, однако это оказалось довольно сложно. Бегала я с гитарой и к концу забега начала задыхаться. Спасибо, что девочки поддержали голосами.
- То есть вы пели без фонограммы? Вживую?
- Мы работаем вживую, для нас это очень важно. Хочется, чтобы был кайф. Когда появилась песня «Осень», мы уехали на два года в тур, в день у нас было по два двухчасовых концерта. Это тяжело… Помню, в какой-то момент мы устали и сказали: «Всё. Мы больше не можем».
- Изольда не выдержала такого ритма, как я понимаю?
- В какой-то момент да!
- Почему Вы выдерживаете?
- Это моя жизнь! Это дело моей жизнь. Я не мыслю себя без группы.
- Как Вы сказали, изначально ставка делалась на Вас. Девочки об этом знали с самого начала?
- Ставка делалась на меня в вокальном плане. Когда отец писал все эти песни, он отталкивался от моих переживаний и ощущений. Подстраивался под меня, подбирал по голосу. Но он при этом старался никого не обидеть, у всех были свои сольные партии. Мы делили все песни по частям. В какой-то момент сольных песен было больше у меня, так как отец писал их все-таки под меня. Однако, на мой взгляд, он в каждую из нас много вложил, научил нас правильному отношению к работе и подарил всем нам эту удивительную историю.
- Большинство песен написал вам Ваш отец, но они такие девичьи. Как мужчина смог написать такие тексты?
- Он наблюдал за тем, что происходит в моей душе и жизни, и старался это отразить. Изначально он писал музыку только, сочинял мелодию и давал посыл автору текстов. Отец умел находить людей, которые вписывались в нашу историю. Однако успеха не было. И тут отец предложил самостоятельно написать альбом. Мол, или мы добиваемся успеха, или закрываем лавочку. Это потребовало много усилий и вложений из семейного фонда. Отец надолго закрылся в комнате и написал полностью третий альбом. Так появилась песня «Осень». Мы не ожидали, что будет такой успех, что она найдёт такой мощный отклик у людей. Никто не рассчитывал, что это будет хит.
- Как она родилась?
- Сначала песня называлась «Школа-школа», но отец сказал, что пора выходить из образа девочек. Получилась «Осень-осень». И несколько строк поправил Михаил Танич. А потом просто всё совпало, сложилось.
- Как отец оберегал от соблазнов? Любовь поклонников, деньги, алкоголь…
- Если чем-то занять ребёнка, у него нет времени на глупости. Недавно мы с сестрой вспоминали случай. Она рассказала, как отец ей в 14 лет налил вина и сказал: «Попробуй». И рассказал, что с чем и как надо пить. Выпивать же надо уметь. У моего двоюродного дяди Андрея Макаревича есть книга даже на эту тему. Мне родители тоже однажды предложили выпить вина, и всё про него рассказали.
- То есть тусовок не было…
- Были, конечно! Но без дурных пристрастий. Хватило ума. Плюс я очень домашний человек. А у кого-то сносит башню.
- Но слава вскружила голову?
- Конечно! Всем вскружила. Был такой момент, что даже друзья говорили потом, что я была вся такая неприступная. А я этого не замечала. Я по жизни не очень звёздный человек. Не люблю из себя кого-то строить, но в юности, видать, голову мне прилично вскружило.
- И папа поговорил с Вами…
- Все поговорили и нашли правильные слова, чтобы меня вразумить.
- А что это за слова такие? Ваш сын сейчас играет за футбольный «Локомотив», за молодёжку. Ему ведь тоже может голову вскружить…
- Понимаете, это не сиюминутный процесс. Папа научил нас правильно относиться к работе, понимать, что успех эфемерен, бывает то пик, то затишье, но всегда надо двигаться дальше, не останавливаться на достигнутом. Этому я и сына учу.
- Давайте о любви. Ваш супруг добивался Вашего внимания год. Не ошибаюсь?
- Наверное.
- Что стало переломным моментом?
- Он трепетно за мной ухаживал, добивался меня и даже спел мне однажды со сцены, а ведь он совсем не публичный человек. Это был романс «Очарована, околдована». Меня это сразило наповал. А потом я поняла, что это мой человек. У нас даже песня такая есть - «Мой человек».
- Как Вы познакомились?
- Он работал директором группы, а потом ушёл. Он юрист по образованию.
- Вы официально женаты?
- Нет! Но были… Мы решали квартирный вопрос и развелись. Говорю ему сейчас: «Сделай заново мне предложение». Мы вместе уже 20 лет.
- То есть вы стали парой, когда Вы были на пике популярности…
- Он, кстати, говорит, что я в тот период была очень неприступная.
- Назовите его самую лучшую черту и худшую?
- Он очень надежный человек. За ним как за стеной. Он меня очень любит, и я чувствую это каждый день. Это прекрасная черта, как мне кажется. Забота, внимание, нежность по отношению друг к другу – это все хорошие черты. Плохая? Он очень упёртый, как и я. Поэтому, когда мы сталкиваемся, это серьёзно. Я буду гнуть свою линию, он будет гнуть свою.
- Кто идёт первым мириться?
- По-разному, но долго ссориться мы не можем. Я вообще считаю, что лучше худой мир, чем добрая ссора. День-два можем подуться.
- Кто готовит завтрак?
- Тоже по-разному, иногда уже и старший сын может приготовить. Вообще, муж у меня прекрасно готовит и любит это дело. В семейные торжества основные блюда готовит он. Я на подхвате. В будни он тоже готовит и убираться любит. Маме хвастаюсь: «Женька сегодня и приготовил, и убрал» Мама в ответ: «Цени!» Я ценю…
- У Вас два сына. Старший в молодёжке «Локо». Почему там?
- Так как-то сложилось. Мне хотелось, чтобы у детей было бы своё дело. Особенно это важно для мужчины. Сын ходил в разные секции: плавание, тхэквондо, а потом попал в футбол и понял, что это его. Я даже иногда предлагаю пропустить тренировку, а Мотя ни в какую. «Мне это нравится», – говорит. Он этим живёт. Нам повезло с первым тренером, который его заметил и вырастил, а потом пошли предложения. Так и срослось с «Локомотивом». Теперь мы все болеем за этот клуб.
- Мечтает о «Реале»?
- Я думаю, он рассмотрит предложение, если поступит. Но сейчас он болеет за лондонский «Арсенал», мы вместе смотрим матчи этого клуба. Играть в «Арсенале»? Хм… Было бы неплохо для начала.
- Вы разбираетесь, я смотрю…
- Да! У меня дедушка был очень активным футбольным болельщиком, правда, он болел за «Спартак». Он был очень азартным, и я в него. Ему было всё интересно. Он всё делал с азартом, очень любил жизнь!
- Чем увлекается младший?
- У него пока разброд и шатания. Тут поплавал, тут поиграл на гитаре – у нас их много. Пытаюсь его приобщить к музыке, хочу, чтобы он продолжил семейную традицию.
- А сколько у Вас гитар?
- Большая часть хранится в загородном доме. Там, например, есть гитары, которые нам сделали на заказ – золотая, серебряная и розовая. Много акустических, электрогитар, но я не считала.
- Вы много читаете. Какая книга произвела на Вас неизгладимое впечатление?
- Мне нравится шведский писатель Фредрик Бакман, который написал «Вторая жизнь Уве», «Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения». Из последнего – «Подозрительные лица». Мне очень нравится этот автор, он пишет мудро и просто, по-доброму, всегда в его книгах есть надежда.
- Вы любите собак. Кто у вас живёт?
- У нас живёт пёс породы бигль, в мае Форесту исполнится три года.
- Бигли сложные, насколько я знаю…
- Очень своенравные, но если с ними заниматься, то они поддаются дрессировке.
- Они ведь могут разодрать дом…
- О, да! Когда Форест был маленький, много хулиганил, поэтому мы купили ему особенную будку, в которой мы его закрывали, когда уходили. Но как-то раз я забыла закрыть клетку – торопилась, и он, конечно, натворил дел. По всей квартире была туалетная бумага вперемешку с цветами.
- Вы за рулём с 18 лет. И первую машину Вы купили себе сами.
- Да, сама. Купила у сокурсницы. Это была почти вишнёвая «девятка». Многострадальная моя машина. Она была на механике, мне очень нравилась.
- Это на ней Вы протаранили трамвай?
- Была такая история: я ехала на прямой эфир и очень опаздывала. Это были лихие 90-е. Кстати, я рассказываю об этом старшему сыну, который готовится стать водителем. Мол, так нельзя. А тогда ездили кое-как, было активное движение. Я не заметила трамвай и врезалась в него. И что я сделала? Поехала дальше и успела на съёмку. «Девятка» моя многое повидала…
- Вас не наказали за это?
- У меня было больше повреждений, чем у трамвая. Я была в шоке, конечно, но это была не первая моя авария. К счастью, серьёзных ДТП у меня не было, да и расходились всегда без конфликтов. Как-то давно едем мы с концерта, дождь, град. И у меня спускает колесо, вышли на улицу с подругами, тормознули водителя, и он нам помог. Мы даже ему что-то спели воодушевляющее.
- Не могу не спросить про Вашего двоюродного дядю Андрея Макаревича. Вы как-то сказали, что никакого участия в Вашем творчестве он не принимал. Но наставления он хоть какие-то давал? Критиковал? Вы ведь даже выступали вместе.
- Хвалил время от времени, когда встречались, что было очень приятно. В целом он оказал на меня большое влияние, потому что его музыка всегда была со мной. Потому что папа ввёл меня в этот круг групп «Машина времени» и «Воскресение». Это всё мои детство и юность. Мы не часто пересекались в семейном кругу, так как мой отец и Андрей Макаревич - двоюродные братья, но было много памятных концертов. Например, 25 лет «Машине времени». У меня как раз был выпускной. У нас тогда была уже «Осень». И мы открывали концерт «Машины времени» на Красной площади. Круть-верть была…. Недавно у нас был большой семейный слёт. У нас большое семейство – дядюшки, тётушки, племянники. Всех перезнакомили. И это как раз было дома у Андрея.
- Правда, что, когда Вы были ребёнком, под вами жила Ирина Аллегрова. Такое соседство - это здорово?
- Это была головная боль для наших соседей, потому что Ира жила на первом этаже, а мы на четвёртом. Она репетировала с группой «Электроклуб», плюс весь подъезд был исписан: «Ира, мы тебя любим». И только жители сложились на ремонт, чтобы всё это великолепие закрасить, как началась моя карьера, и за дело уже взялись мои поклонники.
- Соседи возмущались?
- Нет! Они с пониманием относились ко всему! Сейчас соседи мало общаются между собой, тогда же всё было иначе. У нас был очень дружный дом.
- Не могу не обратить внимание на украшение у Вас на шее. Что это?
- Это кольцо моего отца. Я ношу его в память о нём. Это было его любимое кольцо с лунным камнем. Это, кстати, был мамин подарок отцу, который он очень любил. Говорил: «На мне лунный камень, значит, всё будет хорошо». Я его ношу, и оно мне очень помогает…
Автор: Юлия Ягафарова (@bianzel)
