Сегодня мы отправимся почти на 30 лет назад, в трудные, "лихие", как только их не называют, девяностые. Но для кого-то они были годами юности, а для кого-то годами рождения...,Кто-то "голодными" называет, но с этим я не очень согласна. Были времена намного, намного труднее.
Реальная история
Год на дворе стоял непростой, 1991. Нет, совсем не война и даже никакой эпидемии, однако, люди были встревожены и напряжены. Что-то в их жизни меняется, причем глобально. Что вообще будет завтра? Со страной? С каждым из них?
Подружка Ее убеждала: «Не рожай, куда сейчас?». Как куда? Первый, желанный. В войну рожали, и в тылу, и даже не фронте. Сейчас не война, да и живут в большом городе, в самой столице. Да, своего огорода, своего хозяйства нет, но столица! Всем, кто дальше, еще труднее.
Прокормят, поднимут. Дитю титьку, сами как-нибудь. Сын будет или дочка. Как так не рожать? Все будет хорошо. Не война. И не голод. Обычный дефицит. Всего, от продуктов, до туалетной бумаги. Логично. Нет первого, ни к чему и второе. Зато сколько радости, если эту бумагу достал. По 10 рулонов в одни руки! Повесишь через плечо, как портупею, несешь эту связку с гордостью, а все вокруг завидуют или спрашивают: "А где, где брали, там есть еще?". Помнит кто-то такое время?
А декрет – так даже на пользу "охоте". Есть время ходить от магазина к магазину в поисках всего, что "выбросили на прилавок", в том числе приданого малышу. Шесть пеленок, шесть распашонок, розовое байковое одеяльце по справке из роддома получены. И не важно, что узи показало, что будет мальчик, розовое так розовое, зато оно уж есть. Можно найти будущую маму, которой для девочки голубой дали и обменяться. А по объявлению в газете ботинки выменять на детское питание! Или наоборот.
Вот такие были на дворе времена.
Три часа в очереди за ползунками, еще три за курточкой. По две курточки отпускают. На вторую всего рубля не хватило, обидно, но что ты будешь делать, не «кинет» никто на телефон или карту.
Не было ни телефонов, ни карт. Только визитная карточка покупателя. Без нее вообще ничего не продадут. Приезжие готовы заплатить только за то, чтобы воспользоваться. Но все будет хорошо. Не война. Одна курточка досталась, хороший день! День был и правда хороший, потом малыш ту курточку лет до 2 "таскал," только рукавчики надставили.
Еще неделя, может дней 10, и они увидят своего кроху! Какой он? На кого похож? Имя еще не придумали....За коляской муж с вечера у магазина дежурил, знакомые сказали, что завезли немецкие, всего-то ночь очередь подержать. Самую красивую взяли! Как так не рожать? Глупая та подружка.
Теперь осталось продуктов чуть-чуть запасти, на первое время, хотя бы на первую неделю после родов. Мало ли что. Осень на дворе, конец октября, погода капризная, а ну как с малышом вообще будет не выйти, да и какими и будут сами роды не угадаешь.
То утро и тот день почему-то она запомнила навсегда. Все эти лица в бесконечных очередях за распашонками и хлебом насущным из памяти быстро стерлись со временем. А два лица сохранились. Сейчас в толпе увидит – узнает. Лицо сердитой дамы лет пятидесяти в сером пальто и пуховом платке из очереди и лицо молодого совсем паренька за прилавком. Парень нынче давно уже не юноша, а тетки той, вероятно, и в живых уже нет.
Утро было, как утро. Осеннее, хмурое, серое. Встала еще затемно, сказала мужу, что уходит, что завтрак на столе. Ему тоже скоро на работу. Только-только после института распределили. Ни опоздать, ни отпроситься. Но главное - работа есть! Не надо искать себя в новой реальности, это уже большая удача.
Ей очень хотелось быть правильной женой. Той, которая мужа встречает после работы борщом и котлетами, особенно теперь, когда сама дома, в декрете.
А доктор сказал больше творога есть, и после родов тоже желательно. Значит, хорошо бы достать мяса и творога. В запас.
К магазину пришла, когда еще не рассвело, только лишь занималось. За час до открытия, к семи. К двум магазинам. Супермаркетов тогда не было, а их аналог, носящий гордое имя «Универсам» имелся не на каждой улице. Магазины узкой специализации: «Мясо», «Молоко», «Колбасы», «Овощи-фрукты» были самым обычным делом. Специально через весь район на ту улицу доехала. Где "Мясо" и "Молоко" в соседних домах обосновались, можно две очереди занять. У входа уже собрался народ.
В мясную лавку чуть больше, в молочную очередь более жидкая, но тоже приличная. Еще час всем на улице мерзнуть, даже час с минутами. Сейчас народ набежит, с каждой минутой его все больше, больше, больше.
Прикинула, человек 25 перед ней за мясом, человек 18 в молочный.
Главное, чтобы очередь не упустить. Так и бегала от одной к другой, чтобы ее не забыли. За этот час уже и сдружились и перезнакомились. А «хвост» сзади все длиннее и длиннее.
Мужчин меньше, хозяек больше. Та самая дама в сером пальто подошла человек через пять после Нее, сразу с другой что-то обсуждать стала.
Дождь начал моросить, даже со снегом. Ноябрь почти. Пуховый платок на тетке теплый, ей хорошо, да и с виду баба такая уютная вся, вроде как добрая.
Запомнила будущая мамочка свою "мясную очередь". Впереди старушка с палочкой, сзади мужчина лет сорока в очках и в смешной шляпе. Похож на ученого. Шляпа у него не по погоде, такую от солнышка надо носить. В «молочной» веренице людей ее местечко меж двух говорливых дамочек, ровесниц мамы, примерно.
Магазины открылись, народ заволновался, зашумел, протиснулся. Очередь заново восстановилась возле прилавка.
На мясном уже лежало два лотка с нарубленным мясом. Только говядины, свинины нет. Давать килограмма по два будут в руки, вряд ли больше. Если с этих лотков должно хватить человек на 30, если нового нарубят...
Это хорошо, вроде не зря стояла.
«Мяса все. что есть!» - зычным голосом объявила заведующая. «Не стойте зря! Машины даже еще не было!».
Очередь загудела возмущенно: «Все по себе, по своим разобрали, ироды», те, кто с конца, качая головами и ворча, отправились ловить удачу в другом месте. Но Ей должно хватить!
Надо стоять. Сзади, не теряя надежды, еще осталось человек 20. Вдруг машина сейчас придет, станут ждать рубки.
Ноги слегка начинали «гудеть», малыш пинался и поворачивался. Все стоят, надо стоять., молодые еще ноги, стойте, стойте. Только вот очередь в молочный, наверняка, подошла. Сказала, что выйдет на минуту и туда бегом. Только не упасть бы. Прибежала, успела, как раз. Веселушки-говорушки Ее сразу пустили, давно заметили, что девушка «в положении», спросили, наконец: «Мальчик или девочка?».
-Да пацан, вроде – сказала Она.
-Да, да, у меня с сыном такой точно живот был, колышком, а с дочкой по кругу – подтвердила одна из женщин и даже показала на себе, как это "кругаля". Пацан! Может я тебе на себя что возьму? Мне самой только сметаны!
И добрая женщина взяла еще две пачки творога!
День переставал быть серым и сумрачным. Все хорошо. Не война. Теперь заморозит на сырники!
Осталось лишь купить мясо. Когда убегала, даже кусочек один приметила. Косточка в нем небольшая, ее в суп вырежет, а мякоти на фарш и запеканку хватит. Очень хотелось быть хорошей женой. Взяли, наверное, тот кусочек, но теперь уж, что останется.
Когда вернулась, со второго лотка «ушла» уже половина товара. Краешек тот с маленькой косточкой тоже. Хороших жен поопытнее в очереди много, глаз наметан.
Она заново встроилась перед «ученым». Еще минут 15 и домой.
Но тут случилось то, чего Она никак предвидеть не могла. Дама в пуховом платке выскочила из очереди, как ошпаренная, схватила девушку за руку и грубо вытащила из очереди. Лицо ее было красным и перекошенным, совсем не таким, каким в самом начале. Вот тебе и "добрая".
-Тебя тут не стояло! – громко и резко отрезала она. Нечего встраиваться, мы давно тут стоим.
Все, кто стоял позади тетки, все еще не теряя веры в чудеса, потупили взор. Отвернулись. Помнить всех что ли? Может, и правда эта не стояла. Вся очередь в темном, была бы в красном пальто, другое дело, а так все одинаковые -черные, серые, коричневые, темно-синие.
Даже « коричневый ученый» отвел глаза в сторону. А что? Она перед ним, она конкурент, а свободный день у него всего один.
Может будь Ей годков побольше, может будь она понапористее нравом, возразила бы, отстояла себя, ответила. Но как вот так сразу, найдешь, что ответить?
И оправдание: «Я тут стояла, Вы просто не заметили, я за творогом отходила»,- за ответ не считалось.
-За творогом она отходила, как же! А там сказала, что за мясом, да? Нахалка! Как только не стыдно! Ой, а еще молодая, кто ж из тебя вырастет!
Как тебя мать воспитала?
Даже воздух куда-то пропал, как будто под воду опустили. А глаза, как туман застилали слезы. И где-то в этом тумане плыли, мерещились борщ и котлеты. Все будет хорошо. Не война.
Она стояла в стороне, а слезы текли сами. Домой? Только ноги не идут, обидно очень.
Мнение очереди разделилось. Кто-то выдвинул предположение
-Да, она как будто беременная…может на надо так? – послышался мужской голос.
Совесть, видно, это заговорила «ученого», Девушка уже и не видела никого.
-Да какая беременная! Вы посмотрите! – не унималась обидчица. Беременные ходят в платьях нормальных, а эта в чем? Эта в штанах. Жрать просто надо меньше и не лезть без очереди!
Тетку унять было уже совсем невозможно.
Да, это была правда. Чистая правда. Про брюки. Про еду нет. Все, что на работе в столовой давали, в банку, как другие коллеги собирала и мужу на ужин несла. Себе по минимуму, ради ребенка. А там со всеми бабами чай с баранками. Еще сильно тянуло на томатный сок, его, как ни странно, можно было свободно купить.
Лишнего веса не было. А брюки были. Одежду для будущих мам купить было так же сложно, как мясо. Да и не шили ее тогда массово. Выручила мамочка. Отдала свои платья размера побольше, просторные, вот в них и пробегала все лето. А еще у нее были брючки комбинезоном, заграничные. Может, даже для беременных и шились, но мама купила как себе, как для полных. Это сейчас любую модель выбирай, любого цвета и фасона!
И как же они выручали осенью! Какие были удобные. Тепло, уютно, красиво даже! И вот так «подвели» свою хозяйку в то утро, выглянув из- под пальто. Ну да, штаны – это аргумент.
А слезы все никак не прекращались. Уже и бабушка с клюшкой себе кусочек выбрала. Столько тоже старушка простояла! На старых ногах.
И вдруг оно случилось! Чудо! Чудо, которое запомнилось на всю жизнь. Молодой продавец, совсем еще юный парнишка, возможно даже практикант от училища, поняв о чем шум, подозвал Ее к себе и сказал:
-Девушка, девушка, идите сюда!
Очередь расступилась. Она подошла к прилавку. На лотке еще оставалось кусков пять сильно костлявого мяса.
И оно бы сейчас за счастье!
Но парень протянул руку куда-то под прилавок извлёк оттуда кусок вырезки. Большой кусок говяжьей вырезки, килограмма на три! Одна мякоть! Он положил кусок на весы и озвучил цену.
-Вот, берите, только не плачьте, – протянул он мясо.
Очередь притихла.
Пацану лет 18 всего, точно не больше. Никакого опыта в жизни, а такое сердце в груди. Ладно бы то была продавщица в годах с кучей своих ребятишек. Нет, сам почти ребенок.
И его лицо осталось в памяти навсегда. И мясо то, которого надолго хватило. Все было хорошо. Не война. И ценным было теперь вовсе не мясо, без него прожить можно, а что-то другое, что-то куда большее.
И, спустя много лет, Она все помнила тот день, ту очередь. Иногда воспоминание всплывало само.., непроизвольно.
Через лет уж 25 мать сына, что теперь был старше того продавца, оказалась снова буднично в магазине. Соседнем, где можно было купить все и сразу, никуда не ездя за час до открытия, не томясь в ожидании, гадая, хватит или не хватит товара на этот раз.
На входе какой-то шум. Молодая девчонка лет 17-18, грубо и сильно бьет собаку. Собака взвизгивает, скулит, но не отходит. Обычный такой пес, дворняга. На простом поводке.
Собрались люди вокруг…Начали укорять, стыдить, мол, да разве так можно, это же живое существо, как может так вести себя женщина? За что? А ну как, укусил пес кого, вдруг дикий, больной? Надо же разобраться. Но лупили животное лишь за то, что собака отвязалась от ограды и отбежала к голубям, пока хозяйку ждала. Та за сигаретами заходила.
Народ не понял, в чем провинилось животное. Надо было привязывать лучше! Толпа «гудела», как улей, пытаясь вразумить малолетку. На что девчонка вдруг взвизгнула:
-Я вообще беременная! Меня нельзя нервировать! Я милицию вызову, скажу, что вы меня довели! А дальше окрестности огласила непечатная брань.
Будущая мать, продолжая ругаться, потащила собаку на веревке вдоль улицы. Пес слегка упирался, но шел. Из подсознания откуда то выплыл иконный образ матери и младенца.....
Народ еще долго не расходился, дискутировал.
Мама "из девяностых" принимать участие в споре не стала, пошла купить то , за чем приходила. Но такой гадкий осадок на душе остался, до самого вечера не проходил….как будто саму на поводке вдоль улицы тащили.
Времена настали – рожай да расти, рожай да расти, а это что было?
Другой эпизод случился позднее, буквально, недавно. Снова очередь Как, опять? Миновали же тяжелые времена! Да, миновали. Небольшая такая очередь, в кассу, в час-пик, когда все после работы идут. Человек 8-9, для молодых непривычно. И еще кассирша копуша большая. Сколько раз давала себе слово, к ней на занимать, и вот снова встала. За день намоталась, закрутилась, даже такая очередь теперь и ее огорчает. Будто и не стояла по 3 часа за туалетной бумагой!
Или это уже старость? Душно еще. Но что ж, сама виновата, пришла в магазин в такое время.
Мамочка молодая с коляской подошла. Ребенок мирно так в ней спит, чисто ангелочек. Прогулочная коляска, малышу года полтора. Он очарователен. Девушка прошла вдоль всех касс, вдоль всех очередей, выбрала себе соседнюю. Но не по кассирше, та тоже не сильно шустра, новенькая. По публике, видимо…ту очередь, где людей в годах побольше.
Покрутилась, покрутилась, никто пройти ей вперед не предложил.
Что она сделала потом в голове тех, кто заметил так и не уложилось. Заметили, правда, совсем немногие. Она исподтишка ущипнула собственное дитя! Видимо больно, и, похоже, не в первый раз. Малыш проснулся и зашелся громким плачем. Вот тут их сразу все заметили.
-Проходите, проходите, не стойте! – тут же засуетились тетушки в очереди, давай давай, дочка, проходи.
Девушка мило улыбнулась и оплатила покупки. Да, она мать…., это такое счастье. Но почему на душе опять так гадко? Ее же пропустили, проявили доброту и милосердие. Никто не сказал: "Ты тут не стояла!"
А внутри какая-то черная сажа снова осела.
Нет смысла ни разоблачать, ни судить.... Бог рассудит. Всех, однажды.
Добра вокруг все равно пока больше! И тогда, 30 лет назад было больше, и хочется верить теперь.
Взять хотя бы молодую соседку, которая готова в одной руке малыша своего по лестнице без лифта нести, а другой сумку из рук тянуть, чтобы помочь. Другой парень во дворе с двумя детками вообще отрада для глаз, как он с ними играет, как забавляет. Ни разу на лавочку не сядет, телефон не достанет, уткнувшись.
Нет, все хорошо, правда. Как говорили бабушки «Лишь бы войны не было!», а они точно знали, о чем говорили.
Только по сей день мучал вопрос, наказали ли паренька за ту продажу. То мясо явно было из того, что «по себе разобрали». И вряд ли это была доля самого парня, а для кого-то, куда более значимого, чем беременная девчонка, приготовлена. Может, продавец тоже запомнил тот день навсегда. Потерял работу, к примеру, в столь сложное время. Но не мог Бог такое допустить, никак не мог...,хотя разное иногда допускает..., ему видней.
С Уважением КВАм! Это на самом деле реальные истории.