Голубую юбку, вышитую звездами и сотканную из латок
горной травы не рви. Век прошел, как я вышла из строя,
нервные клубки намотала, а нитку дала лишь тебе,
новейший ты мой финикийцу, оставила левые следы,
а правые ты должен с homo пройти, как слепым поводырь,
Ибо движение твое-это спелая энергия сотни глубинных турбин.
Столбы Геркулеса-то руки, пролив-моя аорта,
что питает. Живи, пока я поглощаю пакеты и свертки
на память никому/пришельцам/потомкам. К счастью, к сожалению,
я вижу тебя на скрижалях, будущее — в сепийных рисунках.
А время проскальзывает мимо тебя в серно-душные дюны.
Беги по следам, как тот, кто убегает от лезвия ножа.
Безразлично, бессмысленно, безжалостно пачкать то место, где спишь.
Скажи это им, пока я сею по кругу плодородный спорыш.
Юбка чернеет от нефти. Мусор прорастает вокруг.
Взбесись и скажи, потому что сегодня лишь слышат юродиво-странных,
блаженно-бешеных, которыми управляют приливы и отливы.
Ты воешь на Луну с волками, вдыхая едкость фенола.
До боли колотится музыка колоколов: тень-тень-ты, тень-тень-я.
Медлителен ты мой финикийцу, я – Тегга, мой танец-дрожь.
**
Она как цветок цветет в поле,
И прекрасна ранняя весна,
Когда спят деревья еще голые,
То уже солнцем согрета она,
О, у нее в глазах океан,
Роскошные шелковые волосы,
И прекрасное бриллиантовое состояние,
Я не знаю красивее до сих пор!
Р. S. Спасибо всем, кто читает