Из книги тренера сборной Казахстана по вольной борьбе, бывшего тренера сборной России Маирбека Юсупова:
"В начале 90-х к руководству сборной России пришел Арсен Фадзаев, и он стал привлекать меня к работе своего тренерского штаба. Как-то с командой мы поехали на совместный сбор в Южную Корею. Как самому молодому из тренеров, чаще всего занятия приходилось проводить мне. Корейцам понравилось, как я работаю, и они предложили мне помочь их сборной в подготовке к Играм в Атланте. До Олимпиады оставалось полгода, и на этот срок был подписан контракт.
Все это время я жил на олимпийской базе под Сеулом, где были созданы великолепные условия для подготовки сборных команд страны. Приведу только одну деталь. На базе имелась видеотека, где можно было найти записи схваток едва ли не всех выдающихся борцов прошлого и современности. Но больше всего меня поразила жесточайшая дисциплина, царившая в сборной. Там трудно было себе представить, чтобы борец ослушался тренера, не выполнил его указание. Для корейцев наставник — бог и царь, которому позволено все.
Однажды на тренировке в ходе совместного сбора с россиянами были устроены спарринги. Корейские борцы проиграли все свои схватки и этим сильно разозлили своего главного тренера. Я пытался ему объяснить, что ничего страшного не произошло, поскольку до этого его подопечные основательно «нагрузились» и боролись на фоне усталости. Но наставник был неумолим, он выстроил всех членов команды и каждому из них палкой от швабры отвесил со всего размаха по пять ударов по мягкому месту. А потом еще заставил бежать кросс. А ведь среди тех, кто подвергся экзекуции, были атлеты с именами, в том числе и олимпийский чемпион Барселоны Пак Янг Сун. У него, кстати, болела нога, и он вынужден был, хромая, отмеривать круги по беговой дорожке.
Или другой пример. Как-то на банкете после Мемориала Дана Колова в Болгарии корейский борец Вон Ен Сон позволил себе употребить спиртное. Его тут же изгнали из сборной. А до этого он выиграл три очень серьезных турнира и должен был ехать на Олимпиаду. Я попытался убедить всех, от кого зависела судьба этого парня, что наказание слишком суровое. В конце концов, со мной согласились.
Процедура возвращения провинившегося в сборную была обставлена по всем канонам театрального искусства. На одну из тренировок пришли ходатаи — представители клуба, в котором занимается парень, и чиновники из Федерации борьбы. Они кланялись, что-то долго говорили главному тренеру, а тот старался демонстрировать непреклонность, хмурил брови, надувал щеки, а потом как бы нехотя все же уступил уговорам. Но перед тем как разрешить борцу встать в строй, он подозвал его к себе и залепил ему две такие увесистые пощечины, что у того чуть не брызнули слезы из глаз"