Времени оставалось в обрез, и она озвучила Эдику свою идею.
И Электра не ошиблась в выборе: Эдик сделал все так, что и комар носа не подточит.
Вечером, когда Алена вернулась с очередных деловых переговоров и уже собиралась выходить из машины, он постучался в окно, будто собираясь обратиться к ней с какой-то просьбой. Алена Адлер отворила дверцу. И моментально поняла ошибку - незнакомец схватил сумку с пассажирского кресла и вытянул ее в окно. Адлер и слова молвить не успела, как он запрыгнул в машину и дал по газам. Все случилось настолько быстро, да и в кромешной темноте, что можно было не сомневаться - опознать его черты лица Алена Адлер вряд ли сумеет.
Этим же вечером Электра впервые взяла в руки знаменитую сумку «Биркин». Стараясь не выдать своего волнения, она заставила себя поспорить с Эдиком насчет содержимого кошелька Адлер. Эдик вывалил содержимое сумки на кровать, и Электра с трудом подавила в себе желание выставить его из своей квартиры вместе с кошельком, браслетом и другими «мелочами», которыми Эдику так не хотелось делиться. Однако играть свою роль требовалось до конца. Наконец, они разделили оказавшуюся в кошельке немаленькую сумму, и Эдик убрался восвояси.
Электра перевела дух. Все прошло даже лучше, чем она рассчитывала. Эдик блестяще справился с заданием. Ей удалось не вызвать у своего соучастника никаких подозрений.
Оставалось самое сложное.
Ждать.
Она прекрасно понимала, что продать сумку стоимостью четыре миллиона рублей у нее не получится. Да и не было у нее контактов людей, которые готовы заплатить за сумку даже половину этой суммы.
Но она знала и другое. Это сейчас она никто, и у нее нет этих контактов.
Но она будет ждать. Она будет ждать и год, и два, и три. Пока не забудется эта история. Пока безутешная Алена Адлер не купит себе десятую подобную сумку. Пока не найдется безумный коллекционер, который согласится на предложение Электры.
Тонкая нить интуиции не прерывалась, и она следовала ей, даже зная, что все совершенное было безумием, но зная одновременно и то, что все было сделано правильно.
На следующий день она, согласно расписанию, вышла на работу.
У Эдика был выходной. В клубе не было никаких разговоров, должно быть, никто ничего не знал. Электра мысленно поздравила себя. Она даже не была уверена, что Адлер написала заявление об ограблении. И еще она надеялась, что творческая бизнес-леди от мира искусства, что называется, «утрется», не пожелав называть в милиции стоимость украденного у нее аксессуара.
Несколько дней Электра не могла справиться с абсолютно неконтролируемым страхом. По ночам она просыпалась от кошмаров: то ей снилось, что Эдик во всем признался и сдал ее, то – что ограбление было записано на камеру, установленную во дворе престижного дома Алены Адлер. Она просыпалась в два часа дня вся в холодном поту, безбожно прогуливала занятия в институте. Ей уже даже не нужны были деньги. Она могла думать об одном: только бы ее не арестовали.
Однако в последующие несколько дней за ней никто не явился, и постепенно Электра успокоилась.
Однажды вечером, когда она пришла в клуб, возле раздевалки ее встретил администратор и сообщил, что ее ждет директор. Электра ощутила мгновенное беспокойство. Она поправила локон и спросила совершенно спокойно:
- А в чем дело? У меня скоро выступление.
- Тебе сказали прийти, - последовал ответ.
Электре оставалось только надеяться, что речь идет о каких-либо изменениях в танцевальной программе, не более того.
Когда она вошла в кабинет Сергея, то увидела там того, кого меньше всего ожидала увидеть.