Яань.
Красивый город над рекой жёлтого цвета.
Вдоль реки две яркие улицы – на каждом шагу магазины.
Здесь я с особой силой понял два различия между нами и китайцами. У нас совершенно разные шумовые пороги; что китайцу кажется нормой, нам кажется диким грохотом. На улицах часто играет музыка. На мой вкус она не играет – она гремит. Какая-то какофония доносится из ревущих динамиков. Часто два, стоящие рядом ревут разные мелодии. Мешанина лютая. Через какое-то время начинает казаться, что тебе бьют чем-то мягким по голове. Скрыться никуда невозможно, разве что в туалет ближайшего магазина, торгующего китайским, как Вы сами понимаете, ширпотребом. Радикальная мера: уйти с центральной улицы города – там полегче.
Вторая беда – порог брезгливости. Для китайца что-то может быть в порядке вещей, а у нашего туриста, то же самое, вызовет рвотный рефлекс.
По вагону гуляет мальчик. Промежность штанишек вырезана. Где приспичит, там и присядет – пописает. По нашему пониманию мать должна подтереть за ним лужицу. Ничего подобного. Лужи так и остаются в центре коридора. Народ наступает в них и разносит пахучие следы по всему вагону. В воздухе распространяется солёный запах мочи. Пассажиры не обращают на это никакого внимания.
Оставленный китайцем стол в ресторане, заваленный грязными салфетками, остатками пищи, разлитыми по скатерти напитками, любого нашего официанта поверг бы в ужас. В Китае это нормально. Говорят это даже выражение одобрения заведению: вот как мы хорошо ели – много, вкусно, и на широкую ногу. Одного только кетчупа разлили пол литра.
Еда. Та же схема шведского стола. Китайцы предупреждают Вас о том, какие соусы лучше не брать. Рестораны на берегу реки с круглыми столами, в которых устроены углубления для жаровен.
Думая о председателе Мао я понял, как был создан другой китайский бог – Конфуций. Лет через 100 о человеке Мао забудут. Но дело великого председателя останется жить. Не он сам, а его образ, вылепленный народным воображением, останется в памяти народа. Клубок из его идей, его достижений, его свершений в сознании последующих поколений превратится в некую доминирующую духовную сущность, которой будут поклоняться и следовать неукоснительно. Делай так, как завещал великий Мао, и всё получится.
Отсюда я поехал к Пандам. Более милого – более ленивого существа на свете нет. Ещё одно противопоставление. Этих лентяев очень любят деловые, работящие китайцы. За что? Они, кажется постоянно, пребывают в состоянии блаженной лени, и человеку постоянно занятому приятно знать, что живут на белом свете такие лодыри. Может быть и он когда-нибудь вдоволь отдохнёт от своих забот, или хотя бы дождётся воскресенья, и вдоволь наваляется на любимом диване.
Дерево, на верхушке которого, висит, отдыхая Панда, чуть покачиваясь на ветвях, уже таких тонких, что каждая по отдельности сломалась бы, а все вместе они выдерживают вес этого медвежонка. Он может пребывать в таком состоянии часами. Посматривает сверху на прохожих, а то просто спит.
Убийство панды наказывается расстрелом. Говорят, что даже было вынесено два таких приговора. Я против, по простой причине: не верю, что найдётся сволочь, способная сознательно это сделать. Случайность, оговор – что угодно, но, только не умышленное убийство.
А какой там красивый парк! Приятная прогулка по живописному ущелью. Спускаешься вниз на лифте. Вверх поднимаешься по живописной тропе, вьющейся вдоль извилистого ручья.
