Вы верите в существование ясновидящих, телепатов, ведьм и колдунов?
Или в какие-нибудь тонкие планы, волновую генетику и прочее такое, чего не получится потрогать руками? Думаю, большинство наших людей в такие штуки не верит.
Мне в этом плане повезло больше. Я не просто в это верю. Я точно знаю, что оно есть. Причём знаю не из телепередач типа "Битва экстрасенсов" и не из художественной литературы, а непосредственно из жизни. Из жизни моего рода.
Потому что была у нас в роду настоящая ведьма. Конечно, сама себя она таковой не считала и тем более не называла. Это теперь мы знаем, что истотно, в переводе с русского на русский, ведьма - это ведающая мать. А в те времена слово это было плохим и ругательным. Да и сейчас ещё немногие со мной согласятся. Ну да ладно, не о том мой сказ.
Звали нашу ведьму бабка Марея. Была она старшей сестрой моей родной бабушки и дочерью моего прадеда - деда Абрама. Причём из восьми дочерей прадеда троих звали: Марея, Мария и Марья, и всё это были разные люди и разные имена))
Ну да ладно. Мой рассказ о бабке Марее. Муж её погиб на войне ( той самой, Великой Отечественной), с той поры она вдовствовала и замуж больше не вышла, да и в годах уж была, да и за кого выходить-то было? Из ста тридцати где-то мужчин, ушедших на войну с нашего сельсовета, вернулось меньше двадцати. Была у неё одна дочь, и звали её Маруся.
Была бабка Марея повитухой, и принимала все роды у всех баб в нашем околотке в радиусе километров в пятьдесят. Дорог в нашем понимании в то время в нашей местности не было, и она где пешком, где на коне, через реки вброд, по тропам добиралась до своей клиентуры. А это были не только роженицы, но и всякие болящие, потому как была бабка Марея ещё и знахаркой, знала травы, правила кости и ставила на место внутренние органы.
По рассказам моей тётки, тёти Кати, во время войны всё лето у бабки не переставала топиться баня. Километрах в десяти выше нашей деревни по реке стоял леспромхоз, и с началом половодья начинался лесосплав. За неимением мужчин сплав гнали бабы. Сплав молевой, то есть брёвна просто скатывались в реку и безпорядочно плыли вниз по течению. Естественно, их прибивало к берегам, затаскивало в протоки, они застревали на перекатах.
И задачей сплавщиц было баграми растаскивать заторы, бродя в ледяной воде, и сопровождать лес до реки Бии, в общей сложности километров тридцать. Так вот уже дойдя до нашей деревни, все эти бедные бабёнки, как выражалась тётка, "испростынут да изнадсадятся", вот тут их бабка Марея и лечила, и правила, и поднимала на ноги. И шли они за своими брёвнами дальше, и на обратном пути опять лечила их бабка.
Что касается её повивальных дел. Уже в середине пятидесятых годов прошлого века, когда вроде уже кое-куда начала проникать медицина, одна из бабкиных племянниц пришла к ней пешком с лесоучастка километров за сорок пять, чтобы родить одного из моих троюродных братьев.
Но не в этом была главная сила нашей бабки Мареи. Умела она искать пропавшую скотину. Но не так, как обычно ищут, бегая по полям и лесам. Нет. А сядет бабка на кровать или на лавку, прикроет лицо ладонями и посидит минут несколько. Потом скажет: иди туда, там она. Или скажет: не ищи, в живых твоей скотины нету.
Рассказывала та же тётя Катя: подростком ещё она была, пасла в войну колхозных телят. И потеряла несколько голов. В слезах и в панике прибежала к бабке, в то время за такое можно было жестоко поплатиться, даром что подросток. Посидела бабка Марея, лицо прикрывши, да и говорит: иди на согру, за ручьём в леске твои телята.
Бабкин зять, муж тётки Маруси, работал после войны в колхозе конюхом. Неоднократно обращался он к своей тёще: отколется косячок коней, с ног собьётся - не может найти. Посидит бабка Марея, скажет где искать. Ни разу промаху у неё не было.
Много чего рассказывали про бабку Марею и тётя Катя, и тётка Маруся. Мало что запомнил. Записывать надо было. Был в соседнем леспромхозе в больнице главврач (да, были такие времена, были в леспромхозах стационарные больницы, мне в той больнице аппендицит вырезали лет в четырнадцать). Так вот владел тот главврач гипнозом. Я того врача помню и видел некоторые его штучки. Садит мужика на стул, руки на колени. Потом мужик руки не может от коленей оторвать. Ну типа того. Так вот тот врач к бабке Марее приезжал специально силой гипноза меряться! И бабка его победила. Не знаю деталей борьбы. Тётка рассказывала.
Ещё запомнил из её же рассказов, что незадолго до кончины уж подняла бабка, поставила на ноги совсем больного человека, не знаю, что за болезнь была, да и тётка сама толком не знала.
Но самую поразившую меня историю рассказала моя подружка детства. Звали подружку Валька, была она на год меня младше и жили они в соседях. Был у Вальки с малолетства видать какой-то сбой в организме, и была она непомерно толстая, за что впоследствии получила кликуху "Боча". Когда мне было лет шесть, они переехали за речку, деревня та называется по-другому, но сельсовет один, совхоз был когда-то один и все ребятишки ходили в нашу школу. В нашей деревне называли соседнюю "урочищем". Там как раз и жила бабка Марея.
Классе в шестом - седьмом Валька бросила школу, потом и я уехал учиться, в родной деревне бывал редко и Вальку больше можно сказать не видел. И случайно встретился с ней в больнице. Вообще я в больницах лежал всего-то раза два - три, а тут отнялись ноги - случился артрит и попал я в больницу. И Валька там лежит.
И рассказала она мне в тот раз много всего про нашу бабку Марею, но один рассказ запал мне в память особенно. Дружила бабка Марея с Валькиной матерью, тёткой Олей, и бывала иногда у них дома. И вот приходит как-то раз бабка с визитом, а тётка Оля в печали. И рассказывает: уехала старшая дочь тётки Оли, Анна, в Германию, и вот уж который месяц от неё ни слуху ни духу. Было это где-то в семидесятых годах прошлого века, как уж Анну занесло тогда в Германию, не знаю. Но факт остаётся фактом.
А бабка Марея и говорит: да ты не переживай, Оля, с ней всё хорошо, я с ней поговорю, она тебе напишет! Ну все как-то и внимания особо не придали, так посмеялись малость: Анна в центре Европы, а бабка Марея в центре Азии, поговорить она собралась!
Однако невдолге приходит от Анны письмо. И описывает Анна такую штуку: сплю, вдруг чувствую, что в комнате кто-то есть! Проснулась в испуге, естественно. И то ли слышит, то ли ощущает голос: ты не пугайся, Анна, это я, бабка Марея. Ты матери-то напиши, а то потеряла она тебя, переживает. И пропало всё. Ну видимо Анна тут же и села письмо писать.
Тут надо сказать, что у Вальки были видимо какие-то способности, что-то она могла, и бабка Марея видела это в ней. "Встретит, бывало, меня, и гладит, гладит по голове, принцесса ты моя - говорит" - рассказывала Валька. Но видно недостаточно было у Вальки тех способностей, и померла бабка Марея, никому свой дар не передав. И помирала поэтому очень тяжко.
О её последних неделях и днях я знаю из рассказа тётки Маруси. Тётка была юморная, особо не чинилась и за словом в карман не лезла. "Незадолго перед кончиной у бабки "гуси полетели" конкретно, - рассказывала тётка Маруся. - Захожу я к ней в избушку, она говорит: тихо, Маруська, ребятёшек мне не разбуди. Ишь ребятёшки спят! - и показывает на кровать. А там куклы из тряпочек накручены и лежат в рядок".
Помирала бабка Марея трое суток, всё никак не могла отойти. Потом тётка Маруся ненадолго отлучилась, и бабка скатилась в это время на пол с кровати, тут и отошла. Тётка пришла - а она уж отдала Богу душу. Было ей где-то немного за сотню лет, точно никто не знал.
Я помню бабку Марею. Мелким совсем приходил к ней с приятелем. Помню высокий сплошной забор, внутри ограды чёрный злой козёл на привязи. Избушка была небольшая, вся завешанная пучками каких-то трав. Поила она нас чаем с конфетами.
Потом, в более разумном возрасте, я почему-то перестал у ней бывать. Как-то наверное незачем было, неинтересно. А зря.