Если бы меня спросили, за что я так ценю писателя Алексея Иванова, я бы, не задумываясь, ответила: за редкое умение представить очень сложный материал с потрясающе занимательно.
В полной мере это относится к новому роману талантливого прозаика – «Тени тевтонов».
Роман, как и положено произведению постмодернистскому (а А. Иванов и не скрывает, что является сторонником этого неувядающего направления), имеет и поверхностные, и глубинные смыслы.
Что же на поверхности? История о последних днях Великой Отечественной войны в Восточной Пруссии весной 1945 года. Когда советские войска освобождали город Пиллау, а нацистский гауляйтер Кох пытался сбежать от возмездия. Причем история эта преподнесена с потрясающим динамизмом и будоражащими сюжетными поворотами – по лучшим лекалам образчиков авантюрной прозы.
Особую прелесть роману придает то, что повествование строится по принципу двоемирия: события 20 и 15 веков чередуются друг с другом. А окончательно берет в плен читателя древняя тайна тевтонского ордена – неуловимый и инфернальный меч Лагуэт.
Но, когда углубляешься в текст, понимаешь, что завораживающая фабула – не более чем восхитительная ловушка. И нужна она автору для того, чтобы вовлечь читателя в серьезные размышления о насущных для любой эпохи проблемах.
Например, о том, что не стоит растрачивать силы ради магического и эфемерного идеала, о том, что крылаты бывают не только ангелы, но и пришельцы из темных миров , и, наконец, о том, что нельзя опрометчиво заключать соглашения, ведь среди жертвенных марионеток странной игры можешь оказаться не только ты, но и твои потомки …
Очень интересно при этом, как осмысливаются некоторые аксиомы.
Так, мотив исторической преемственности, настойчиво претворяемый в образах-двойниках (буквально каждому современному герою соответствует средневековая персона), в финале приобретает зловещий смысловой окрас. Повторение истории, оказывается, угодно Сатане. И этот деструктивный процесс непосредственно касается не только глобальных категорий, но и человеческих чувств. В связи с этим любовь юной немки и русского солдата изначально обречена на гибель, как и отношения крылатой Сигельды с молодым армариусом Рето.
И все же главное обаяние «Тени тевтонов» – фирменный авторский стиль.
Все события романа (особенно средневековые эпизоды) не равны самим себе, феерично двусмысленны, благодаря любимой Ивановым манере преподносить действительность сквозь призму «магического реализма». Подобные эпизоды – настоящие жемчужины романа. С присущей только ему органикой Алексей Иванов вплетает в реалистичную ткань своего романа фантасмагорические образы беса-искусителя Бафомета, прекрасной ведьмы-суккуба. При этом выглядит автор романа не как подражатель таких корифеев, как Гоголь, Булгаков, Маркес, а как достойный их последователь.