Мой десятилетний племянник говорит иногда удивительные вещи. Настолько, что частенько хочется бежать к ноутбуку, чтобы записать сказанное.
Например, сегодня днем, когда мы большой семейной компанией сидели у брата, он побежал мыть руки перед едой. Когда вернулся и мы спросили его, вытер ли он руки, он воскликнул:
– Ну конечно!
Но конечно – нет. Мы это поняли сразу – по блеску мокрых ладоней, которые он, с насмешкой, протянул нам.
– Вот! – заверил он.
– Что «вот!», – почти хором ответили мы, – не вытер ты их ничего. Иди вытирай.
Он ответил:
– Да вытер их я, это они не мокрые, это они сияют от чистоты!
Я подумал: ну надо же, как выкрутился. А однажды, когда я разговаривал с мамой, а он в сторонке подслушивал, сказал еще более забавную вещь. Было так: Мама меня спросила, как у меня настроение, а я ответил – де**мово. Так и было! На что племянник (он был тогда младше на 2-3 года) – Илья – вопросил:
– Как это, Денис? У тебя что, в голове собакой нагажено что ли? И ведь лучше этого не скажешь! Так и было – в восемнадцать-то лет, или сколько мне было… не вспомню. А сегодня он меня спросил:
– Денис, а тебя когда-нибудь добавят в литературу? Ты же пишешь книги. Про Котю писал.
– Если очень постараюсь – добавят. – Ответил я, сильно стараясь в это поверить.
– Прочитай мне что-нибудь.
Так я и начал приучать его к литературе. По крайней мере, постарался. Достал из пыльного пакета один из многочисленных экземпляров своего первого сборника рассказов, раскрыл перед ним, сказал:
– Выбирай любой, название которого понравится.
– «Здесь написана смерть»!, – ткнул тонким пальцем он. Хочу его.
– Может «Маленького принца»?..
– А что это?
– Это такая сказка, написанная для детей, но которую лучше поймут взрослые.
– Давай попробуем.
– Читай только сам. Вслух.
Читает он красиво. Правда. И ему не надо пояснять никакие слова – у него богатый словарный запас. Он с легкостью ответил на мой вопрос, когда я спросил, что значит быть «здравомыслящим»:
– Это когда у человека хорошие мысли, и никогда он не думает ничего плохого.
– Правильно! А кого можешь в пример привести?
– Никого. У всех мысли плохие.
И опять – в самую суть!
– Иногда, – он пояснил, – хочется всех вокруг обматерить!
– Ладно тебе! Давай читать дальше.
Но дальше ему было скучно. Он попросил почитать меня что-нибудь из своего. Настоял на рассказе, на который ткнул пальцем сразу, как только увидел его в оглавление. Ладно, думаю, давай его. Мне пришлось ему объяснить, что такое идиллия – так, чтобы было понятно: когда тебе никто не мешает играть в приставку, а она – самая новая, а у тебя – есть все любимые игры, и никто тебе не скажет хватит. Ты просто путешествуешь по любимым мирам, ни о чем не волнуешься, ничего кроме не делаешь.
Возможно, это не лучший пример, зато – понятный. Другие слова ему объяснять не приходилось. Безмятежность, раритетный, ретро и другие – все это он знает, и объясняет, почти не задумываясь. Он внимательно слушал. Прервал меня только раз, сказав:
– Я иногда тоже что-нибудь как напридумываю, что сразу как будто в другом месте оказываюсь, в своем мире, и верится во все, что придумал, и так все красочно и красиво.
– Это показатель богатой фантазии! Развивай ее! Ты представляешь, насколько здорово, когда не ты читаешь что-то, а читают тебя?
Я вот представляю. Чувствую, как ты, читатель, бегаешь глазами по тексту, вылавливая суть. Это и впрямь здорово! Невероятно.
Я продолжил:
– Развивай фантазию. И попробуй писать истории. Если захочешь, я тебе помогу. Обязательно.
Он кивнул головой. Дослушал рассказ. Ему он, кстати, понравился. Мне он, кстати, не очень. Я вырос из него, как вырастают из детской одежды. Я стеснялся. Но ему – ничего. Моя целевая аудитория оказалась гораздо младше, чем я думал. Осмелился прочитать второй. Он о том, как человек однажды превратился в звезды, когда слишком устал от суеты. Он убежал от мира, в поле, и бежал, бежал, бежал всю ночь. А дальше… там, наверное, читать интереснее. Пусть это станет интригой? Племянник спит. А я стараюсь тихо клацать по клавишам ноутбука, пока в другой комнате звучит телевизор, а за стеной чем-то постукивают соседи, а во дворе – редкий рев автомобилей.
Я подумал, что было бы здорово, начни мой племянник писать. Это помогает лучше понять себя, свои мысли. Ты выпишешь их, и они не такие уж спутанные. Вроде как чистые. Ясные. Вроде как – в голове собакой не нагажено...
Мне бы не хотелось, чтобы у Ильи когда-нибудь было кем-то нагажено в голове.