Борьба с пьянством и алкоголизмом в стране с пьющим повсюду населением проводилась нетрезвым руководством во главе с Горбачёвым и его супругой, властолюбивой Раисой Максимовной, которую злые языки величали ещё Рахиль Паскудовной.
Виноградники вырубили, хорошего питья не стало, а жаждущие, на зло Рахиль Паскудовне, кроме спирта «Ройаль» стали пить и нюхать всякую гадость, употребляя коноплю с молочком мака, сапожную ваксу и запивать средствами для стирки, мойки стёкол и мебели. Да мало ли чего ещё на зло не выпьешь и чем только не закусишь?! Народ напивался так, что мог творить различные мелкие чудеса, как Вадик Мудяра и его друг Витёк Водяра.
Однажды в профсоюзную организацию, членами которой были Вадим и Виктор, пришло письмо из медвытрезвителя, служивые которого так же боролись с пьянством и алкоголизмом. В нём они, видимо, не совсем трезвые, писали следующее:
«Члены вашего профсоюза В.Мудяра и В.Водяра нарушили правительственный закон о пьянстве и были доставлены в вытрезвитель. Просим провести с ними воспитательную работу...»
Профсоюзное собрание проводилось после работы, когда многие были уже вмазавши. Ведущая президиума собрания сказала, что, прежде чем проводить воспитательную работу, надо заслушать нарушителей закона о пьянстве.
Вадим вышел к столу президиума и начал:
- Я забрёл по пьяни в тупик какой-то улицы и упал. Проснулся от прикосновения чего-то мокрого и горячего. Оказалось, что лежу в луже горячей воды, бьющей прямо из земли. Тут я, конечно, вскочил и чувствую, что весь мой ревматизм как рукой сняло. Ну, думаю, если это не нарзан, то худо-бедно, боржом. Сел я у бьющего источника, палец сую в него, разглядываю, и в рот. Определяю - мутноватая горячая жидкость углекисло-щелочная на запах и вкус. Всё, думаю, Кисловодску - писец! Дам объявление в газету, что мой источник излечивает ревматизм, половое бессилие у мужиков, мигрень, чесотку и бесплодие у баб, а также улучшает недержание мочи и закрепляет от поносов лиц обоего пола.
Сижу, размышляю, как я стану знаменитым по всей стране. И вдруг вижу, кто-то, держась за забор, валит к моему источнику и поёт: «Ево-о радныи-и ни-и узнали-и-и. Спрасили-и вои-и-на: хто ты?..»
Ну, думаю, примазаться хочет алкаш несчастный к моему источнику. Хер ему! Да как крикну: « Стой! Кто идёт!?» А он вылупил глаза, блымает и молчит.
Я ему:
- Пошёл на хер! Стрелять буду!
Он, наверное, испугался и промямлил, еле ворочая языком:
- Это я, Водяра! Не стреляйте. У меня пузырь есть. Может вмажем?
Как он про пузырь сказал, я сразу узнал Витьку.
Это было деловое предложение. Стали мы по-братски из горла сосать и пришли в сильную жестикуляцию и движение. Водяра сбросил куртку и прямо в штанах бросился в жёлто-горячую лужу источника. Начал плескаться в ней с таким старанием, будто решил избавиться сразу от полового бессилия и алкоголизма. Источник вспенился, всё больше выделяя острый целебный запах.
Я не выдержал, и погрузился прямо в фонтан источника, желая возвратить трезвость ума и юношеское здоровье, как того хочет Наташка, моя жена.
Водяра вылез из целебной лужи и начал уже покрываться ледяной плёнкой, а тут какие-то мужики подъехали и спрашивают:
- Кто вы есть?
Я кричу из фонтана:
- Я Вадик Мудяра, а это мой кореш - Витька Водяра. А вы кто?
- А мы менты, - отвечают.
- А нам по херу, - говорю я, - источник мы открыли. Так что валите отсюда.
А они говорят:
- Пока вы не зарегистрируете источник, он не ваш. Так что поехали, мужики, на регистрацию.
- Ну, да, - говорю я, - пока мы ездить будем, какой-нибудь мудак припрётся сюда и скажет, что это он открыл источник. Я поеду, а Водяра пусть полежит здесь.
А они говорят:
- Витёк тут до утра дуба врежет. Морозище за двадцать. Вас хоть бы довезти тёпленькими. Так что поехали. Да вы не бздите, мужики, мы подтвердим, что вы первые открыли источник.
- Мы поверили. Залезли в кузов и поехали. Кузов железный, колотун в нём страшный. Мы с Витьком стали мандячить кулаками и ногами в стенку кузова и кричать, что мы лучше побежим, чем ехать в такой коладрыге. А они, менты поганные, в окошко зырят по очереди и хохочут. Пока доехали, чуть дуба не врезали. Наконец приехали на эту долбанную регистрацию. Открывают менты двери и говорят:
- Ну, что, сами пойдёте или вас за ноги вытянуть на регистрацию?
- Сами! Сами! - кричим мы. - И на карачках бегом на регистрацию.
Как только заскочили, видим какой-то начальник за столом сидит, перед ним тетрадь такая толстая, и ручка шариковая в руке. Во, думаю, то что надо, зарегистрирует без проблем. Записывайте, говорю, Мудяра и Водяра. Это мы источник целебный открыли. Менты могут подтвердить, что мы.
- Чо за херню вы мне тут несёте?! Какой источник, если от вас говном несёт за версту?
И к ментам, которые нас привезли:
- Где вы этих козлов взяли?
А те смеются и говорят:
- На Ашхабадском канализацию и горячую воду прорвало, а эти чудаки купались там в луже и заверяли нас, что это они открыли целебный источник.
А мы им пообещали, что подтвердим их открытие. Так что метелить их не пришлось.
- Командир, - обращаются они к «регистратору», - сегодня ж день получки на их заводе, может, пусть чистят карманы и валят отсюда? А вони и без них тут хватает, полный обезьянник уже за вечер навозили.
- Так, - говорит начальник, - Мудяра и Водяра, быстренько бабки на стол и чешите отсюда, пока я добрый. Патент мы пришлём на завод письмом. Быстренько линяйте, а то от вашего духана мне рвать хочется.
- Командир, - говорю я, - а вы нас не обманете?
- Нет, не обманем. Сообщим только, что вы прошли регистрацию, а как вы отрывались по случаю открытия источника, сами расскажите. Ну, чешите, чешите, пока трамваи ходят...
- Вот почти и всё я вам рассказал. Если что, то пусть Витёк добавит.
К столу президиума подошёл Витёк и начал:
- Вы все меня знаете. Я, товарищи, рабочий от стакана.
- Оно и видно, что от стакана оторвали тебя на собрание, - прожужжал кто-то.
- Тю, чё я звездю!? Не от стакана, а от станка, - поправил свою речь Водяра.
- И я вам честно скажу, что мне стыдно за товарищей, которые сидят здесь и помалкивают, а нам с Мудярой приходится отдуваться за всех. Поэтому я заявляю, что порываю с мужчинами и с сегодняшнего дня прошу считать меня женщиной. Я, теперь как женщина, Шедевру и Писюндру и близко к себе не подпущу, чтоб знали как предавать товарищей.
Всё собрание превратилось в хохот от заявления и просьбы Водяры.
Слово взяла предцехкома Полушишкина:
- Товарищи, я хочу сказать, что мы собрали профсоюзное собрание не из-за того, что Мудяра и Водяра пьют, а из-за того, что они попались. О том, что они много и давно пьют так, что изо рта у них воняет уже не спиртом, а клеем БФ и скипидаром, знают не только их жёны, но и все членки профсоюза, у которых они клянчат технический спирт. Я предлагаю вынести им общественное порицание за нарушение закона о пьянстве, а Шедевре и Писюндре поставить на вид за то, что пить пили с Мудярой и Водярой, а потом сбежали от них.
- Да мы сами еле домой доползли, - подал голос Шедевра.
- А я,- с вызовом сказал Писюндра, - раз такие дела, заявляю: с Водярой ни больше ни меньше пить не буду. Мне такой гусь не товарищ. Пусть теперь с бабами пьёт.
Члены и «членки» цехового профсоюза подняли единогласно руки за предложение Полушишкиной и на том собрание закончилось.
Возбуждение сплотило Шедевру, Писюндру и примкнувшего к ним Мудяру.
Они решили обмозговать своё отношение к заявлению Водяры за кружкой пива.
Хлебнув «на посошок» Бэ-эФа, отправились в пивную у стадиона «Авангард».
Когда пенное пиво освежило им рот и внутренности, к ним подвалил Водяра.
- Ты, баба, вали отсюда, пока харю не наквасили, - угрожающе промолвил Писюндра.
- Вот, вот,- поддержал его Шедевра, - пошёл на хер, сучара.
- Да вы чё, пацаны? - начал защищаться Витёк.
- А чё ты говорил на собрании? Так что не мылься.
- Мало ли что сказал, мне забыть, что два пальца обоссать, - продолжил Витёк.
- Ну ты, Водяра, и сучара! Тебя убить мало, - говорит Шедевра. - Кто тебя за язык тянул на собрании насчёт нас? На вот, пей, а будешь товарищей подставлять, мы тебе ноги из повыдёргиваем.
Запасливый Вадик извлёк фляжку со спиртом-ратификатом из-за пояса, и на душе у всех повеселело. Вадик продолжил свой рассказ об источнике:
- Когда нас менты отпустили и я кое-как доскакал домой, Наташка, зараза, притворилась, что не слышит звонка и дверь не открывает. Начал я кулаками и ногами сандалить в дверь, а она, стерва, молчит. Ну, думаю, не открывает, потому что хахаль у неё. Я ещё сильней барабаню, а потом меня как шибануло - пока я тут стучу, а хахаль через балкон дрыснет. Нет, уж хер вы меня проведёте!
Выскочил я на улицу под балкон, а там никого, только алкаши Курносов с Насосом под аркою кучкуются. Я у них спрашиваю, не видели ли они, кто с моего балкона спрыгивал.
- Как не видели!? Трое спрыгивали. Один за другим.
- Куда они побежали? - спрашиваю.
- За трансформаторную будку, - говорит Курносов.
- Наверное, ссать побежали, - глубокомысленно высказал догадку Насос. - Серут-то за гаражами.
Спрашиваю у них:
- Так правда, что трое?
- Да крест святой, Мудяра. Ты что, нам не веришь? Мы тут уже три часа торчим.
Писец, думаю, Наташку угрохаю.
А Курносый подливает масла в огонь и говорит:
- Все они, Вадик, бабы стервы. Пока мы на работе, они тут фигнёй занимаются.
- Стоп, думаю, вот я перестал стучать, Наташка подумает, что я к матери спать пошёл, и тех троих позвать может. До утра любовью заниматься будут.
От этих мыслей меня такая злость взяла, что я решил застукать Наташку с поличным. Уселся на лавку в беседке, жду, самого трясёт от бешенства. Ну, думаю, падлы, я вам устрою любовь с пляской! Ждал, ждал, корчился, корчился от холодины, да и прикимарил. Насколько отключился, не знаю, только слышу Наташкин голос:
- Ты что, околеть решил? А ну иди домой, рожа пьяная. И когда ты только нажрёшься, свинья вонючая? Я из-за тебя глаз ещё не сомкнула, скотина, а ты тут из себя мученика строишь. - Да как хватанёт меня за шкирку и поволокла домой.
Дома втолкнула меня в туалет и говорит:
- Стирай всё сам, гад ползучий. На кого ты похож? В говне весь. И чего ты не задохнулся? Переплакала бы раз, и не мучилась с такой чумой как ты. Не муж, а одно название.
- Снял я с себя шмотки, бросил в ванную, включил горячую воду, а её нет. Включил холодную, а сам уселся на унитаз и думаю, какую лапшу на уши Наташке вешать. Она открыла двери в туалет и говорит:
- Получку давай.
А я ей говорю:
- Наташ, тут такое дело - я целебный источник открыл на Ашхабадском.
А она:
- Ты мне зубы не заговаривай. Получку давай.
- Так менты в регистратуре все бабки забрали. Моих не хватило, так и у Витьки Водяры тоже взяли. Еле-еле наскребли на регистрацию источника. Теперь он мой и Витькин. Менты сказали, что патент на завод пришлют. Ты, Наташ, не сердись. Денег у нас теперь навалом будет.
Тут Наташка с копыток на пол брякнулась, да как завопит на весь дом:
- Убирайся, падло вонючее, куда хочешь. Развод! Пусть тебя твоя мама кормит, пьянь недоделанная!..
- Теперь, пацаны, не знаю куда мне сегодня идти. С дому жена прогнала, а матери какая с меня радость? Может у тебя, Писюндра, переночевать сегодня?
- Да ты чё, Мудяра? Я сам на птичьих правах на раскладушке сплю. Я уже забыл какая она кровать есть.
- А у тебя, Шедевра, можно?
- Ты, Вадик, наверное хочешь чтоб я тебе компанию составил где-нибудь на лавке? Я с Любкой договорился домой никого из друзей не приводить. Так что этот вариант отпадает.
- А куда ж мне, бедному татарину, податься?
P.S....А и правда - куда?…