Сергей Кузнецов-Былинин
У России с Италией весьма давние связи. Начать, пожалуй, можно со времен Юрия Долгорукого и Андрея Боголюбского. Говорят, что для строительства белокаменных храмов в новых городах на северо-востоке Руси они пригласили итальянских мастеров из Ломбардии. Если же это кому-то покажется спорным, то уж точно можно указать на итальянских архитекторов и иных мастеров приглашенных во времена Ивана III. Кремлевские стены и башни, Успенский собор, Грановитая палата и много еще чего...
Что же в ответ дала Россия итальянцам. Ну, например Суворова, освободившего северную часть Италии от французов. Скажете сомнительная помощь, ибо там тотчас укрепились австрияки. Ладно, а как вам наш знаменитый хирург Н.Пирогов, сохранивший от ампутации ногу Гарибальди? Это же несомненный плюс. И вот еще один пример помощи Италии со стороны России. Заметьте, как и сейчас, она связана с нашими военными. В данном случае с военными моряками России.
Ранним утром 28 декабря 1908 г. в Мессинском проливе между Сицилией и Апеннинским полуостровом произошло сильнейшее в Европе землетресение. Подземные толчки привели к смещению участков дна. Огромные волны обрушились на прибережные селения. Города Мессина и Реджо-Калабрия превратились в руины.
На счастье итальянцев в это время близ Сицилии крейсировал Гардемаринский отряд русских военных кораблей, в который входили два броненосца – «Цесаревич» и «Слава» и крейсера «Богатырь» и «Адмирал Макаров». Командовал отрядом контрадмирал В.И. Литвинов.
Вечером 28 декабря к командиру отряда, находившемуся в сицилийском порту Аугуста, обратился российский консул А. Макеев с просьбой оказать помощь населению сильно пострадавшей Мессины. В городе оказались уничтожены все дома и портовые сооружения, вспыхнули многочисленные пожары. Из-под завалов доносились крики раненных.
Высадившись в Мессине российские моряки начали расчистку завалов. Работали круглосуточно и извлекли более двух тысяч пострадавших. Была открыта полевая кухня. Русские медики под руководством врача А. Бунге в кратчайшее время развернули перевязочные пункты, оказавшие своевременную медицинскую помощь мессинцам.
Несколькими часами позже к нашим спасателям присоединились экипажи английской средиземноморской эскадры, также пришедшей на помощь итальянцам.
А при чем тут Пушкин, спросите вы меня. А при том, что Александр Сергеевич в своем Болдинском карантине написал лирический стишок, который некоторые адресуют красавице Амалии по мужу Ризнич, итальянке из Флоренции (хотя может быть и дочь австрийского банкира Риппа). Печальна была ее судьба. Но некоторый след в творчестве великого русского поэта... "Но остался влажный след в морщине старого утеса." Стоп, это же Лермонтов! Ну, не важно...
Короче, Италия в стихотворении Пушкина явно присутствует.
