- Это просто возмутительно! – Пронзительный голос Елены Александровны разнесся по всему коридору. – Я все-таки подниму вопрос о смене младшего персонала. Вы не дотягиваете до уровня нашей больницы.
- Извините, сейчас все исправим. – Робкий голос пытался оправдаться.
- Извините? – Разъяренная женщина громко хмыкнула. Стук ее каблуков зазвучал сзади Насти, которая с большим усердием стала тереть шваброй пол. Поравнявшись с девушкой, Елена Александровна остановилась, но через пару секунд продолжила свой путь. Ее распахнутый белоснежный халат развевался за ней, как плащ.
Настя выдохнула. Она очень сильно боялась гнева суровой женщины, и за глаза называла ее Гаргоной за кудрявые, торчащие во все стороны волосы и стальной голос. А ее походка…. Идет, как терминатор, напролом, громко стуча каблуками.
Настя дождалась, когда та скроется из виду, сделала суровое лицо и зашагала по коридору, размахивая руками и подтягивая на ходу сползающие с ног сланцы. Кажется, так она ходит?
- Лебедева! – Эхом пронеслось по коридору. Та отшатнулась и запнулась об ведро. Внушительная часть грязной воды вылилась ей на ноги.
- Черт! – Выругалась она, вытирая шваброй лужу.
- Ну, почему ты такая бестолковая?! – Старшая медсестра Ольга громко вздохнула и закрыла лицо ладонями. – Что мне с тобой делать? Елена Александровна снова жалуется на тебя. Унитазы грязные, полы тоже кое-как помыты. Посмотри, какая в ведре вода. Ее пора менять.
- Только что собиралась. – Настя виновато опустила глаза. – А унитазы тоже пора менять. Они все протекают, а этот балбес – Степан, только и может, что языком чесать и клеиться ко всем.
- Лебедева, ты на себя смотри. Да, больница не новая, ремонт требуется во всех санузлах, но твое дело – чистота. Все должно блестеть. Поняла?
- Да, сэр. – Настя взяла ведро и медленно поплелась в сторону туалета. Сланцы были сырые, и ноги выскальзывали из них. Ольга вздохнула и закатила глаза.
- Не обижайся, ты же знаешь, я к тебе хорошо отношусь, но мне надоело каждый день выслушивать замечания…
- Кажется, Гаргона Александровна меня невзлюбила, завидует, наверное.
- Тише, ты. – Ольга покраснела и стала озираться по сторонам.
Настя прыснула от смеха при виде взволнованного лица старшей медсестры. Девушка зашла в туалет и посмотрела в зеркало.
Косынка на голове съехала на бок, волосы прилипли ко лбу, усталые глаза, бледная кожа, но самая неотъемлемая часть ее отражения – щеки. Сколько бы Настя не худела, они всегда были с ней. «Жили они долго и счастливо, и умерли в один день» - смиренно подвела она итог и открыла дверь кабинки.
- Привет, пышка. – Громко сказал наклонившийся над унитазом Степан. – Тебя опять с утра распинают?
- Не твое дело. – Она резко захлопнула дверь, но тот снова ее распахнул.
- Ну, не злись, колобочек. Чем тебя угостить? Пончиком или ватрушкой?
- Ты ко мне свои ватрушки не подбивай, у меня рука тяжелая, сам знаешь. Еще раз назовешь так…
- Какая ты колючая. В твоем возрасте надо радоваться, что мужчина внимание обратил. А то так и останешься старой девой на всю жизнь.
- Это ты-то – мужчина? – Настя схватила ведро, собираясь напугать Степана, но не удержала и вылила на него половину грязной жижи.
- Совсем сдурела? – Он выскочил из кабинки, отряхиваясь. – Сумасшедшая. С таким характером никому не будешь нужна. Колобок!
Он выскочил из туалета, прежде чем Настя успела опомниться. Эх, попадись он еще ей! Девушка нахмурилась и принялась протирать лужу на полу. Только не реветь! Но слезы предательски наворачивались на глаза.
Да, она не худышка, и никогда такой не была, но разве это так важно? Все сейчас помешаны на здоровом питании и йоге, а Настя любит покушать. Ну, никак она не может сдержаться при виде тортика или конфет. Бедные, несчастные люди, которые грызут огурец, когда можно съесть добротный бутерброд с ветчиной.
Так успокаивала себя Настя, оправдывая за собственную слабость. Внешность – не главное. Важно то, что внутри. А человек она – добрый, отзывчивый. У нее много друзей, что является большим показателем и определяет ее, как девушку положительную и хорошую, хотя и временами неуклюжую.
Настя спотыкалась на ровном месте, она была неповоротливая, но это, разумеется, совершенно не из-за лишнего веса. В этом она была абсолютно уверена.
С полами покончено. Осталось поменять утки некоторым пациентам и отправится на обед. При воспоминании о жареной курочке, которую Настя заботливо положила с собой на работу, у нее засосало под ложечкой.
- Настенька, - Маленькая старушка из первой палаты улыбнулась. Несмотря на отсутствие зубов, она была очень милой.
- Вы еще здесь? А ну-ка, бегом в столовую.
- Куда же я побегу? Мои ноги совсем не ходят. – Старушка засмеялась, но тут же перешла на сильный кашель. Настя подложила ей под спину еще одну подушку.
- Знаю я. – Вздохнула девушка. – Принесу вам еду, когда обойду всех пациентов.
- Я не голодная.
- Ну-ну, конечно. Посмотрите-ка на меня. Пока не станете такой же кругленькой и упитанной, я вас отсюда не выпущу.
- Куда уж мне. Какая же ты хорошая, Настенька. Такая добрая. Как моя внучка.
«Где же она только, эта внучка?» - подумала девушка, выходя из палаты. За месяц пребывания старушки в больнице, ее никто так и не навестил.
В следующей палате лежал пожилой мужчина. Увидев Настю, он стал довольно потирать ладони.
- Анастасия, душа моя, я заждался.
- Нет, нет, нет. И не настаивайте. В прошлый раз мне влепили хорошенький выговор. Я как-никак на работе.
- Разве я виноват, что в этой больнице никто больше не играет в шахматы? Я скоро уже с ума сойду. Одну партеечку, Настюш. Я буду есть все эти вредные химические таблетки беспрекословно.
- Обещаете?
- Клянусь. – Мужчина торжественно положил левую руку на грудь.
- Сердце с другой стороны. Ох, горе мое! – Она вздохнула, скинула сланцы и села на край кровати. Носки оставались до сих пор сырые, находится в них крайне неприятно. Одна быстрая игра, которую она, конечно же, проиграет, и можно будет переодеться и пообедать.
Шахматы очень нравились Насте. Она играла в них в детстве с папой. Он был чем-то похож на этого мужчину, так же важно потирал подбородок перед каждым ходом.
- А здесь требуется замена окна. – В палату вошла Елена Александровна, а за ней высокий мужчина в костюме. Его лицо вытянулось при виде раскрасневшегося лица Насти, пытающейся поймать своего соперника на обмане.
- Почему младший медицинский персонал развлекает пациентов среди рабочего дня? – Его низкий голос прозвучал, как гром среди ясного неба. Девушка подскочила на месте.
Она суетливо попыталась запрыгнуть в сланцы, и, перепутав правый и левый, заковыляла прочь из палаты. Это выглядело так нелепо, что проще было уйти босиком, чем переваливаться с ноги на ногу, как утка, но Настя старательно шаркала по полу, пытаясь скрыться, как можно скорее.
Серьезный мужчина с нахмуренными бровями не смог сдержать улыбку. Девушке стало стыдно. Он еще и насмехается!
- Это что за чудо-юдо? – Услышала она его ироничный голос, находясь уже в коридоре.
- Да… это так… Настя… - Обескураженная Елена Александровна пыталась оправдаться несвойственным ей сладким голосом. – Она немного странная, не обращайте внимания. Жалко ее. Вот и не увольняем.
Девушка переобула сланцы и со всех ног кинулась в санитарную комнату. Она готова была провалиться сквозь землю. Ну, почему по своей доброте, она всегда оказывается в самых нелепых ситуациях.
Продолжение
Все части