Кто не знал близко Веру, мог бы подумать, что это очень добрая и хорошая женщина. Разговаривала всегда ласково и с улыбкой. Прищуренные глаза с рыжими ресницами придавали ей сходство с весёлой свинкой, наконец-то добравшейся до грязи. Повторюсь, симпатию она могла вызвать только у незнакомого человека. Люди, которые её хорошо знали, понимали, что кроме ехидства и злости, эта "милая" женщина ни к одному человеку не испытывает. Исключение - единственный сын Игорь, о достоинствах которого она могла часами трындеть на каждом перекрёстке, хотя ничем особенным Игорёк от своих сверстников не отличался, разве что чрезмерным эгоизмом и раздутым самомнением - результат мамулечкиного воспитания.
Вере повезло, она рано стала вдовой. Почему повезло? Да потому что муж ей попался самый что ни на есть деспот и алкоголик. Замуж больше Вера так и не вышла, видимо, хватило одного раза. Посвятив себя воспитанию сына, Вера продолжала ненавидить людей, истинно считая, что большинство жителей посёлка, в котором ей суждено было жить, дураки и развратники, не заслуживающие внимания и уважения. Свою неприязнь Вера тщательно маскировала под дежурной улыбкой, не сходившей с её лица. Единственная, с кем по-настоящему она была дружна, это сестра покойного мужа. Многие думали, что это родные сестры, настолько близко они сошлись. Золовка Люда имела трёх детей от разных мужей и на достигнутом не собиралась останавливаться, но тем не менее это не мешало ей перемывать кости чужих людей, возмущаясь в такт Вере падением нравственности и морали. Любили они вечерком, перекидываясь в картишки, обсосать все грязные сплетни и понасмехаться над чужими бедами, упорно в своём глазу бревна не замечая.
В один из таких вечеров Игорь привёл в дом девушку, просто без предисловия объявив, что это Лена и она ждёт от него ребёнка. Ошарашенная Вера, знавшая всё про всех, не могла понять, как она проглядела и не уберегла своё любимое чадо от такой профурсетки. Совладав с эмоциями, Вера сделала вид, что очень рада знакомству. Сунув Игорю денег, отправила его в магазин - купить сладостей к чаю. "Всё-таки такое событие!"
Улыбаясь шире, чем обычно, Вера усадила Лену напротив себя и, сощурив до предела свои поросячьи глазки, спокойным тоном, немного растягивая слова, произнесла: "Как же ты, девочка моя милая, смогла забеременеть после стольких абортов?" Иногда открытые оскорбления не так обидны, как это улыбчивое ехидство, которое ранит в самое сердце. Лена приняла игру и так же с улыбкой ответила: "Ну не знаю, как-то получилось".
"А у твоей же матери, Татьяны, первый ребёночек какой-то уродец родился? К счастью, долго не прожил. Что, не знала? Дак ты спроси у своей мамы, она тебе всё расскажет. Да ты небось сама и пьёшь, и куришь. Ну какое же от тебя дитя-то родится? Найди-ка ты себе другого дурочка, а от Игоря отстань".
Слёзы прорывались наружу. Лена отпихнула удивлённого Игоря с тортиком в руках от двери и побежала прочь из дома, где её облили грязью с ног до головы.
"Игорь, сынок, ты нашёл с кем связаться. Кого у неё только не было?! Там и конные, и пешие. Вылитая мамаша. Та тоже по-молодости птица добрая была. Не веришь мне - спроси у Люды".
"Угу", - только и смогла вымолвить тётя, занятая поглощением жареной сочной курицы.
Лена до последнего надеялась, ждала извинений от Игоря, думала, что ради будущего ребёнка он отклеится от материнской юбки, начнёт думать самостоятельно, но ни Игоря, ни извинений она так и не дождалась. Может, это и к лучшему, потому что Игорёк нашёл увлечение поинтересней - наркотики полностью захватили его жизнь, сделав её абсолютно никчёмной. Наркотики и тюрьма - это слова-синонимы. Вера четыре года возила Игорю в лагерь передачи, обвиняя и проклиная в случившемся всех и вся, но только не себя и своего сыночка.
Когда Игорь освободился, тётя Люда пристроила его на работу, свела с дочкой своей соседки. "Неважно, что у неё двое детей, неважно, что иногда срывается и уходит в запой, главное - Игорь будет пристроен, ограждён от плохой компании, а там само всё как-нибудь уладится. Буду помогать, куда ж деваться? Уже не до хорошего", - делилась своим мнением Вера с Людой, раздавая потрёпанные карты, сидя за старым круглым столом.
Но все старания двух верных нянек сошли на "нет". Игорь быстро скатился на прежний уровень и уже до конца расслаблялся. Смерть - второй синоним слова наркотики, не заставила себя ждать. На удивление, уход сына не сломил Веру. "Это и к лучшему, что Игорёк раньше меня умер, - говорила она Люде, - так я хоть умру со спокойным сердцем, а-то без меня ему бы много горя и мучений пришлось натерпеться".
Гораздо острее и сильнее Вера переживала потерю своей подруги, любимой золовки Люды. Началось всё с простого кашля, дочка забрала её в город подлечиться. Люда в больнице впала в кому, из которой уже не вышла.
Лена выглянула в окошко и увидела, что возле их ограды баба Вера суёт Веронике шоколадки и кулёк с фруктами. Лена выскочила на улицу с такой быстротой и яростью, словно возле её дочки крутился педофил. "Вероника, отдай бабушке всё назад и зайди в дом. Быстро, я сказала! Нестыдно, Вера Петровна, общаться с недоразвитыми? Что люди-то могут подумать", - тяжело дыша, проговорила скороговоркой Лена.
Старая, больная Вера начала опускаться на колени посреди улицы. "Лена, прости меня, разреши видеться с внучкой. Мне больше ничего не надо".
"Я лучше умру, чем прощу такую гадину. Ещё раз увижу - участковому пожалуюсь. Всё, разговор окончен". Лена хлопнула калиткой перед носом плачущей старухи и направилась к дому. "Наконец-то я урыла эту сволочь", - ликовала в душе Лена. Обида, сдавливающая сердце много лет, ослабила свою хватку.
Все в посёлке поражались над скупостью Веры. Одна живёт, никого нет, а на всём экономит. Из продуктов всегда брала только самое необходимое. Носила столетнюю одежду. Светом и газом пользовалась по-минимуму. Тайна открылась после того, как её нашли неподвижно сидящей в кресле среди холодных стен давно не топленного дома. Все накопленные за много лет деньги и дом она завещала Лене и своей внучке Веронике, пытаясь таким образом хоть маленько загладить свою вину.