Пока я ехала по знаменитой лестнице в аэропорту Шарль Де Голь, лихорадочно вспоминала английские слова приветствия, в голову, в это вермя, назойливыми мухами лезли "Tere " и "тере Tere öhtust" (по эстонски привет и добрый вечер), эх ты язык вбиваемый в наши головы, которому будет суждено умереть, потому что так уж жизнь устроена. Нельзя учить язык из под палки, он должен учиться легко и весело, с примерами и даже танцами.. Пьер стоял и ждал..
Мое знакомство с французами было только благодаря сериалу, про студентов, который смотрели мои дети, "Элен и ребята". И поэтому телевизионные французы, для меня были холеные, улыбчивые и воркующие на своем языке как горлицы, которые сейчас живут у меня за окном. А Пьер крупногабаритный, в очках, в мятом полупальто_ держал смешной портфельчик в руках.
Всего за какой то час и мы доехали до их дома. После эстонских холодов, вечерний Париж встретил буйством зелени и цветением миндаля, а где то в центре Парижа, я прочитала, уже сакура набухала и только пара дней отделяла ее от взрыва цвета и запаха.
Открыла мне дверь тоже не типичная француженка, а типичная украинка, потому что родители Рады, так звали мою новую работодательницу, были из бывших украинских евреев уехавших искать лучшую долю еще в начале 90.
За ее спиной стояла маленькая девочка с огромными карими глазами и внимательно наблюдала за мной как я разуваюсь и снимаю верхнюю одежду. Дом был маленький, но двухэтажный и достаточно опрятный на первый взгляд, в кроватке, тут же, на первом этаже, прям не далеко от входной двери, лежала еще одна девчушка и так же хлопала карими глазами. Мдааа двое детей, и маленькие, об этом мне не сообщили, ну что же, мне не привыкать своих вон троих вырастила, ничего справлюсь, всего то три месяца, так думалось мне.
Поселили меня в крошечной комнатке где с трудом помещалась кровать стол и стул, о шкафчике куда положить свои вещи, можно было только мечтать. Вечером когда все легли спать я открыла окно и с упоением и удивлением вдыхала мало знакомые запахи и звуки. Да звуки тоже можно вдыхать, как я поняла, особенно пригорода Парижа. Как потом оказалось, в последствии он жил своей незатейливой жизнью, дома так близко расположены друг к другу, и участки такие маленькие, что слышно как, в соседнем доме, льется вода из крана.
Ну что начинается новая жизнь, что меня ждет тут на чужбине - эта мысль бродила в голове и мешала спать, а запахи и звуки незнакомого города подливали свои ассоциации, которые причудливо рисовали картины о которых утром я даже и не вспомнила.
Было чудесное воскресное утро, еще слабо веря, в то, что я не в Эстонии, а в Париже, я умылась и спустилась на кухню. Утренняя прохлада обещала перерасти в теплый день. Мы все сели завтракать на свежем воздухе, у них небольшая терасса с большими окнами в пол, знаменитыми круасанами, которые пекли не далеко в маленькой пекарне тут же за углом....
Пьер ходит, за ними каждое утро, ему на работу к 10 и поэтому они успевают вместе завтракать. Идиллия была полнейшая прямо как в романах, папа, мама, дети и няня, которая говорит на незнакомом языке, пытаясь вложить смысл в слова. Пьер немного говорит на английском, а Рада знает русский, английский, французский и немецкий.
Она приехала поступать в Сорбону из немцкого городка Дортмунда, где жила с родителями, там закончила школу и там учила французский. В Сорбону поступила со второго раза, а на первом курсе познакомилась с Пьером уже состоявшимся юристом, не молодым увальнем, давно готовым к браку, но боявшимся жениться и ошибиться. Но они поженились...