Разлёт плоских острых пиков напоминал два крыла, между которыми вот-вот взойдёт Ландис. Холодный свет звезды разгонит тени, явит Совету мятежника в центре равнины и тех, кто пришёл посмотреть на его изгнание.
Он сгорбился под тяжестью оков, неловко переставляя худые, будто две высохшие коряги, конечности, не привыкшие к весу тела. Когда паришь среди воздушных слоёв, увязая в них, словно в тягучей патоке, и перемещаясь велением рук, со временем становится сложно ходить по земле.
Из горла вырывались надсадные хрипы: путь до равнины был неблизкий – от его леса через горный перевал. В голове крутились обрывки мыслей и старых разговоров, и он вновь переживал каждый миг.
– Если свобода будет такой... что же, пусть. Это лучше, чем жалеть и прятаться.
Свобода.
Что Индиис вкладывала в это слово? А он сам? Стоит ли эта свобода изгнания? Неужели это всё, к чему он смог прийти?
Из трещин в земле с шипением вырывался жёлтый пар, разлетаясь от порывов ветра и оставляя на старых пятнистых камнях грязные разводы. Равнина отличалась от того, что он привык видеть в своей долине: тёмную влажную землю, мощные деревья с гладкими бледно-серыми стволами, густую растительность с прозрачными листьями, внутри которых под лучами Ландис серебрились мелкие белые крапинки, и подземные пресные озёра, поражающие своей глубиной. И всё же, даже на равнине прохладный воздух ласкал кожу, хотя здесь было значительно суше.
– Всегда иди вперёд. Не смотри на меня, иди вперёд... я пойду следом.
Он поднял лицо к небесам: там мерцали частички серебряной пыли, с тихим шелестом проносились кометы, взрывались звёзды, клубились газовые облака и дышали жизнью чужие галактики. Почему эту красоту замечаешь лишь в конце? Когда в последний раз он смотрел на небо?
Над равниной раздался сухой, словно шелест песка, голос кого-то из членов Совета: ему зачитывали обвинения. Виновен в нарушении правил Совета. Виновен в нарушении порядка. Виновен в попытке создать разумных тварей совместно с другими мятежниками. Виновен… Он пытался вслушаться в мешанину слов, но быстро потерял смысл и опустил руки. Возможно, ему повезёт больше, возможно – меньше; в конечном счёте, это всё равно проигрыш: они на свой страх и риск попытались создать расу, разумную расу, которая могла бы приблизиться в развитии к создателям, но потерпели неудачу. Что так напугало Совет? Возможный успех? Крах? Конкуренция? Теперь их просто уберут с дороги, какая бы причина ни скрывалась в глубине общих фраз.
– Гариира, – он встрепенулся, разгибая затёкшую спину и вглядываясь в каменные безликие лица, – ты признаёшь себя виновным?
В глубине души он не признавал за собой вины, хоть они и нарушили незыблемый закон и порядок, что управлял жизнью от сотворения мира. Посмели посягнуть на власть Совета, усомниться в принимаемых решениях, пойти против их воли… И всё же, они не собирались становиться богами для новой расы, не желали власти, а искали собеседников и друзей, стремились открыть новое, освободить разум.
Он глянул на каменистый склон, по которому медленно двигались чёрные точки – его собратья, разделившие с ним путь. Ради них он не может сказать правду:
– Признаю.
– Нам всегда стоит помнить о своих кошмарах и пытаться к ним привыкнуть до того, как они воплотятся.
– Хорошо, – на миг показалось, что Совет растерялся, однако речь не прервалась ни на секунду, и приговор прозвучал твёрдо. – Изгнание на три оборота Ландис. Ведите следующего…
* * *
Полёт. Чудовищный удар о землю. Боль. Темнота.
– Тебе не нужен свет, чтобы видеть дорогу.
Вокруг горело пламя – ничем другим он не смог объяснить невероятное пекло, когда очнулся некоторое время спустя. Но нет... Он, пошатываясь, медленно поднялся. Во все стороны простиралась песчаная равнина, отдалённо похожая на ту, где он стоял в последний раз. Можно обмануться, представить, что это дом, а изгнание – пустой звук, которым напугали заигравшихся детей. Только это уведёт от цели, а не приблизит. Ему нужно продержаться ровно столько, сколько определил Совет. Но как идёт время в этом мире? С чем сравнить обороты Ландис?
Гариира пошевелил руками, пытаясь опереться о воздух. Здесь прозрачные слои шершавые и не такие податливые, как дома, а он слишком слаб пока, чтобы их приручить. Через дюжину шагов резкая вспышка ударила по коже, и он отшатнулся. Ограничительный барьер! Вот повезло, так повезло! Ненавистный песок, огненная звезда над головой – и ни единого растения. Он превратится в пыль раньше, чем сможет вернуться.
В момент, когда кажется, что всё напрасно... Почему-то именно тогда вспоминаешь вещи, которые в обычной жизни ничего не стоили. Шелест листвы, треск сухих веток под ногами, журчание воды в ручье. Тогда он пробирался по лесу, как вдруг на стволе дерева заметил бабочку. Маленькую, с голубоватыми светящимися крыльями. Откуда она взялась? И он помнит, что смотрел на эту бабочку, не в силах поверить в её реальность: она не должна была находиться здесь, абсолютно не те условия и не то место. Но кто он такой, чтобы спорить с бабочкой, которая хочет жить?
– Мы все однажды окажемся там, где не хотим быть.
Серая кожа горела от жара звезды. Он укутался в красный плащ как мог: не спасение, но хоть что-то.
Земля вокруг места, куда он приземлился, просела. Редкие камни валялись то тут, то там. На горизонте виднелись корявые стволы деревьев, хотя за это он не мог поручиться – глаза застилал пот, а реальность расплывалась и вполне могла оказаться миражом или его фантазией. Простой и в то же время дико сложный план: выжить. Другого пока не придумалось.
Гариира черпал свои силы из растений: он владел лесами, самыми густыми и мрачными чащобами, куда не мог добраться никто из соплеменников. Там он скользил между стволов деревьев, чьи кроны закрывали небо, видел, как в земле переплетаются мощные корни – и пил энергию, словно из вечного источника. Упивался безграничными возможностями и с жадностью исследователя бросался создавать и приручать новые виды. Плодородная долина – идеальное место для экспериментов, она буквально дышала жизнью.
А теперь он в бесплодной пустыне с ничтожными шансами прорастить хоть одно семя. Он вытряхнул на ладонь из кармана крошечные чёрные зёрнышки: никому из Совета не пришло в голову обыскать их... в самом деле, может, это судьба? А может, они просто посмеялись между собой их наивности? Не стоит обманываться, но стоит попытаться.
Гариира вспорол когтями землю: нужно было узнать, как сильно просохла почва, был ли шанс, что внизу есть хоть какая-то влага – подземные источники, может, озера. Пусть у него почти не осталось сил, но ведь что-то он может: помочь, дать толчок, крохи энергии.
В воздухе зависла плотная стена пыли, твёрдая земля не поддавалась – он выцарапал ямку едва ли глубже ширины ладони. Зной, усталость, разочарование... Он со всей силы ударил кулаком по земле, ещё раз и ещё, вымещая накопившуюся злость. Нет! Не стоит тратить силы попусту...
Гариира опытным путём узнал размер своей клетки – двадцать с половиной шагов от места приземления – и собрал по ней все камни. Ими он огородил ямку с семенами, кое-как защищая от песка, что с радостью заползёт обратно, и выстроил над ней башню из камней – возможно, перепад температур даст необходимую влагу в виде росы. Нужно отдохнуть; перемещение и огонь звезды выпили из него все силы.
– Даже твой лес не научил тебя терпению...
Когда сознание выплыло из тумана грёз, он увидел, что мир вокруг изменился. Безжалостный огонь ушёл с неба, ему на замену пришли далёкие звёзды. Гариира задумчиво провёл сколотым когтем над собой: слишком слабо светят... очень далеко и неправильно... Знание навалилось внезапно, прошило насквозь и осело острым комком в груди: его вышвырнули не просто в один из дальних миров, что забытыми обломками дрейфуют в темноте, а на другую сторону реальности, где не было вообще ничего. И даже больше – туда, где время идёт медленнее в тысячу раз: три оборота Ландис – это пара десятков тысяч лет.
Вечность. И даже за вечность ему едва ли удастся вырастить здесь лес. Невозможно создавать без правил и системы. Для жизни нужна цикличность, жидкость, энергия. А здесь нет ничего, кроме их грубого подобия. Как это сделать, на какой основе? Ему не восстановить силы другим путем, но и сотворить что-то на камнях и песке нереально. Он, конечно, создатель, но никто не способен создавать из ничего. Может ли он прожить без энергии? Со временем процессы его тела будут замедляться, а разум утонет во тьме – жалкое подобие жизни. Проще сгореть в пламени звезды, чем сходить с ума... или знать, что собратья угасают так же, на этой планете или другой.
Это не изгнание – это казнь.
Сколько бы ни проплывала над ним огненная звезда, ничего не менялось. Он искал решение в глубинах собственного разума, вспоминал всё, что когда-либо слышал про другую сторону реальности, но... безрезультатно. В кошмарах преследовал бесконечный круг: каждый план заводил в тупик, каждый тупик возвращал к началу.
– Отчаяние парализует и топит. Это не то, чем стоит упиваться.
Голова раскалывалась от боли, кожа сохла и исходила трещинами от невыносимой жары, песок забивался под одежду и царапал кожу. Негде было спрятаться. Ему казалось, что вот-вот он вплавится в эту землю каждой частичкой тела. Время стало чёрным облаком, навалилось на грудь и безжалостно душило: каждый миг выпивал силы и туманил разум. Никогда не поздно начать бороться. Нужно следовать правилам выживания и пытаться снова.
Он раз за разом разбирал и собирал башню из камней. И стоило в один день из песка показаться тоненьким, почти прозрачным стебелькам, Гариира посчитал, что сошёл с ума. Не мог надышаться на хрупкую нежность, что уверенно пробивала себе путь наверх. Он защищал молодые побеги от песка, от резких порывов ветра, от массивных пока для них капель: собирал влагу в ладонь, медленно напитывал землю вокруг ростков, подкармливал их своей кровью – лучшее, что он мог предложить в плохие дни.
А потом началось хождение по краю: он вытягивал из них крохи сырой энергии, перерабатывал и возвращал обратно. Пусть с потерями, но ему много и не надо. Снова забирал и возвращал, пропуская сквозь себя и избавляя от излишков грубого мира. Он всё ещё не понимал, как устроена эта планета и эта система, но впереди едва ли не вечность.
Чем быстрее росли деревья, тем быстрее возвращались силы. Со временем он смог ускорить их рост на десятки лет за день. Гариира редко пользовался этой способностью; он любил наблюдать за развитием каждого этапа, за ростом каждого листка. Но, к сожалению, время безмятежных исследований ушло – теперь нужно было выживать и искать путь домой. Хотя новые формы старых видов манили тайнами: кора на деревьях стала более грубой и жесткой, листья – тонкими и вытянутыми.
– Отпусти свой разум... он сам найдёт ответ, если ты не будешь бегать вокруг.
Не прошло и века, как на месте прежде бесплодной пустыни появился маленький лесок, где – наконец-то! – Гариира смог спрятаться от палящих лучей огненной звезды. Как же он её ненавидел! Но – вот парадокс – его растения из тёмного мира, похоже, полюбили этот жестокий жёлтый свет. Во всяком случае, росли они на диво активно. Правда, редко радовали прозрачными кронами: только те, что он подпитывал кровью. У остальных же цвет поменялся на пронзительно-зелёный – такой необычный, что первые раскрывшиеся листики он рассматривал с особым тщанием, не веря глазам.
Лес наполнялся жизнью. Насекомые, птицы, млекопитающие – он создал рай, и его стремились заселить разные виды.
– Может быть, мы встретимся однажды.
Гариира отдался на волю исследовательским инстинктам: любые крохи информации полезны, нужно понять предел собственных сил, узнать, что можно использовать или изменить в этом мире. Слишком много «если», чтобы считать возвращение домой – или поиск нового дома – делом всего лишь нескольких веков. Однако что может быть более нелепым: он выжил благодаря правилам, от которых пытался убежать. Наверное, это повеселило Совет…
* * *
Лес раскинулся от горизонта до горизонта, мощные стволы деревьев стремились вверх, а кроны подпирали купол неба. Чем сильнее становился лес, тем большую силу он отдавал своему создателю. Однако, в сравнении с домом, этот источник был не безграничен в своих возможностях. Планета не могла похвастаться огромными запасами энергии, и Гариира изучал пределы осторожно.
Так же, как и обитателей своего детища: животные сновали то тут, то там – охотились, взаимодействовали, даже общались. Кто их создал? Пусть лес и дал им дом, всё же не он послужил началом.
Вопросы без ответов. А так хотелось знать!
– Однажды мы осуществим свою мечту: поможем создать расу, которая дойдёт до нас в своём развитии.
Вот ради этого они сражались и были изгнаны: не быть одинокими. Им всегда говорили, что во Вселенной нет разума, нет существ, которые могли бы взаимодействовать с ними на равных, нет надежды создать кого-то похожего.
А они нашли способ. Конечно, они не боги, да и не хотели ими быть, но…
– Как странно... знаешь, могу поклясться, что мои предки не были глупыми! Если здесь не было леса, значит, его не было!
– Да? И что он, по волшебству появился? Или чародей какой из семечка вырастил?
– А мне почём знать?
– Какие странные деревья... Ты видел когда-нибудь что-то похожее?
– Нет... Смотри, красная трава!
Гариира скрылся в тени, незаметно отыскивая тех, кто издавал разумную речь: понятные ему слова, фразы, предложения!
Изнанка реальности не переставала удивлять: почему этот мир признали безжизненным и пустым? Знал ли об этом Совет? Их действительно отправили в изгнание или зачем-то решили показать этих существ? Все мысли в голове смешались, теории рушились одна за другой: Гариира всегда был на шаг впереди, именно он был ответственным за разработку планов и стратегий... но сейчас даже его возможностей не хватало, чтобы понять, что происходит.
– А что ты можешь? Просто делай, что умеешь...
Он взмахнул рукой, создавая свою маленькую копию в рост этих существ. Что же, если он не может получить ответы напрямую, то найдёт их изнутри.
– Итак… ты – путник, который долго блуждал под огненной звездой… – он нашёптывал фигурке историю и личность, подсматривал в мыслях невольных прохожих всё, что нужно было знать такому, как он. Не слишком много, просто не стоит выделяться. – Вперёд... я хочу знать всё.
После того, как он восстановил силы, ему вновь стало доступно парение в воздушных слоях, однако даже там, на высоте, барьер не позволял ему покинуть это место вовсе. И сейчас это раздражало, как никогда! Ему хотелось самому ринуться к этим существам, посмотреть на них вблизи, понять, что они могут и знают. Понимают ли они себя? Осознают, разумны ли они?
У него появилась новая цель. Может случиться так, что не планета является источником энергии, а существа? Нет-нет, дом подождёт. Он найдёт способ покинуть клетку, имея на руках ценные знания о новом мире – живом мире. Гариира нашёл свой шанс там, где никто из них не подозревал – может, эксперимент удастся продолжить? Не создавать, но развить что есть?
Однако не только азарт исследователя грыз изнутри, ещё и сомнения. Он больше не заблуждался: Совет знает о существах. И раз изгнание служит уроком, есть в его стремлениях какая-то ошибка. Может, существа не разумны? Может, их разум ограничен? Или опасен? Или – что?.. Одни вопросы. И раз в запасе вечность, придётся найти ответы.
________
Первая публикация на Синем сайте
Конкурс «Незваный гость», третье место и Бронзовое перо, а также Золото читательских симпатий, 2016 г.
Публикация в итоговом сборнике по конкурсу «Кубок Брэдбери», 2018 г.
Кубок Брэдбери – 2018: сборник лучших конкурсных произведений. – Волгоград: Перископ-Волга, 2018. – 712 с.
ISBN 978-5-6040985-7-8