Начало 1 части тут.
Училище в Сарове замечательное, оснащение хорошее, директор на месте, и коллектив с ней в одну дуду дует. Звоню своему Директору, всё объясняю, она не расстраивается, наше училище теперь тоже на высоте, а мест знатных, чтобы комиссия не скучала, много, много, сам город с его памятниками, площадка Гагарина, другие пусковые площадки, музей покорения космоса, пусковые комплексы в натуральную величину, прямо на проспекте Королёва лежит ракета «Союз». (Свое училище мы потом успешно аттестовали, спасибо саровчанам за познавательную программу.)
Муж звонил в день годовщины нашей свадьбы. Нашёл! Уехала не попрощавшись, впервые за нашу совместную жизнь – пьянствовал по-свински, даже на работу не выходил. Дочь рассказывала, что, протрезвев, прибежал к ним взъерошенный, напуганный, узнал, куда я уехала, обрадовался, что по работе, пить перестал, закодировался.
(Встретил меня в своём уме, кормил ужином, целовал глаза, руки:
-Скучал, тосковал. Ты знаешь, я тут уж до того додумался, что, если бы ты завела себе любовника, то я бы стерпел, что уж я, не боец, а ты ещё совсем не старая, интересная женщина. Только не уходи, только будь дома. Я за себя возьмусь, постараюсь.
Глаза «собачьи», в них слёзы стоят, меня скобленула острая жалость, когда приходит жалость – любовь уходит. Муж мне всегда твердил, имея у себя в архиве предательство любимой женщины:
-Не смей даже думать о другом, не надейся, что прощу, если с другим, то без меня!
Бог мой, а теперь «допился», страх мучает, боится остаться один на один с алкоголем, пока боится, а скоро всё станет «бара-бир». Вздохнула:
-Куда уж я теперь от тебя, сорок лет счастья, не каждому дано, но прости, была бы моложе – ушла.)
Из Москвы добиралась домой поездом, в купе. Поезд тянет путь по степям казахским. Осень, синее небо, да жёлтая степь, селения редки, убоги, бедно живут кочевники на привязи. Тяжело им, не привыкли их гены к оседлой жизни, много трудиться надо, что бы эта земля чем-то ответила, раньше государство много помогало, а сейчас нет его, государства-то. В купейном вагоне много «левых» пассажиров, и к нам в купе подсадили, возмутилась:
-Я не могу с кем-то посторонним спать в одной постели!
На что проводник, казах:
-Прости сестра, сейчас уйдёт, семья большая, кормить надо, а зарплата маленькая, да и бригадиру платить .
В коридоре сидят, лежат, чай пьют, ступить некуда. А что ж тогда творится в плацкартном вагоне?
Тянет поезд вагоны, судьбы людские сошлись в одном месте, сошлись пути человеческие, но скоро разойдутся по станциям и полустанкам. Каждый человек в этом мире свой мир несёт, неведомый другим людям, уникальный, неповторимый, сколько людей на земле, столько и миров. Погиб человек, погиб целый мир, со своими ощущениями и возможностями, со своими радостями и горестями, со своими обидами и минутами счастья. Обрушился мир, нет его, и больше такого не будет. Беречь надобно каждую человеческую душу, глупые слова, что незаменимых людей не бывает. Ушёл отец! Кого я на его место могу поставить? Никого! Вот то-то и оно.
Беречь надобно каждый маленький мир, ведь из них и складывается мировое сообщество, чем больше миров, тем интереснее жизнь.
Попутчица попалась интересная, молодая женщина. Дорога длинная, разговор в дороге, под стук колёс, как песня поётся, откровенный, вероятность встречи случайных попутчиков так мала, что, иногда, этот разговор на исповедь похожим становится. Женщина высокая, мускулистая, спортом занималась, волосы рыжие, на коже веснушки россыпью, глаза серые в прозелень, смотрят открыто. Поведала она мне свою историю, мало необычного, но запомнилась по некоторым фактам, особенно тем, что живёт эта русская красавица, в Германии, а жизнь там, в этой стране, как на другой планете. Как ужилась? Чем сейчас дышит? А ещё то, что врач, работающий врач. Интересно мне. Как удалось?
«Жила-была в Алма-Ате девушка, спортом занималась, в школе училась, потом в институте врачом стала, и встретился ей на пути Германец, по каким-то делам в Казахстан приехал. Приглянулась ему рыжая красавица, засуетился, забегал, а уж и уезжать надобно, уговорил в Германию приехать, мол, вызов пришлю. Прислал, собралась красавица, родители в плач:
-Куда? К германцам?
Поплакали, да годы-то девяностые, куда путь держим, все вместе, неизвестно, а в Германии стабильность. Об этом все мечтали на постсоветской территории, о стабильности. Приехала на чужбину, Германец рад-радёшенек, замуж зовёт, а Рыжая:
-Нет, не пойду пока за тебя, коль приехала, жить будем вместе, а замуж.… Вдруг тебе что-то в голову взбредёт, и останусь я одна одинёшенька в чужой стране, на бобах. Я врач, выучу немецкий, экзамен сдам по профессии, на работу устроюсь, тогда и поженимся, если не передумаешь.
У Германца ресторан, у них в семье уже лет сто, а то и больше, ресторанным бизнесом занимаются.
И стала Рыжая работать у потенциального мужа в ресторане, ничем не брезговала, а больше всего, сидела с немками в подсобке, да овощи чистила, руки заняты у тружениц, а язык свободен, так за год немецкий и выучила, потом на курсы, потом экзамен сдала по профессии и немецкий, в медицинской терминологии. Училась успешно. Там же в клинике, где училась, и предложение сделали по работе. Теперь работает кардиологом, зарплата пять тысяч долларов. Тогда «евро» не знали. Сколько? А медсёстры, от квалификации зависит, до трёх с половиной тысяч долларов зарплата!»
Есствую мухи, то есть, на наши, сто тысяч? Достойная зарплата, по труду! А у нас столько получают, сейчас, за два года. Когда я говорила об этом своим коллегам, они грустно на меня смотрели, грустно, грустно.
А поезд едет, а колеса стучат….