Про стволовых в шахте ребята рассказывали много историй. Приходилось и мне бывать свидетелем инцидентов.
Был у нас один стволовой – мужик серьёзный, спокойный, молчаливый. На все вопросы либо отмалчивался, либо отвечал коротко и сухо, лишнего слова из него клещами не вытащишь. Был он уже не молод, на редкость принципиальный – раньше времени чёрта-с-два вывезет, даже и не надейся. Сиди и жди своего часа. Ну и ждали по 30-40 минут...
Проходчики регулярно выезжали на-гора пораньше, в том числе и мы. Сделали наряд, в забое всё нормально – собрались и пошли ближе к дому. Однажды приходим к стволу, там уже сидит большая толпа шахтёров. Вагонов нет, клеть стоит, стволовой сидит в своей каморке, газеты почитывает. Самые нетерпеливые его упрашивают:
– Слышь, будь человеком, поехали. Ведь один хрен без дела сидишь.
В ответ стволовой демонстративно переворачивал страницу газеты и продолжал читать, не обращая никакого внимания на собравшуюся толпу шахтёров. Делать нечего, продолжали дальше сидеть, то и дело поглядывая на часы. А время, как назло, в томительном ожидании тянется чертовски медленно.
Но вот, наконец-то, стволовой отложил в сторону газету, дал сигнал наверх – клеть вхолостую перегнали, после чего мы устремились на посадку. Набились в клети как селёдка в бочке, стволовой закрыл двери. И тут понеслась! В адрес стволового полетели эпитеты:
– Козёл, баран, осёл, пёс, петух, пингвин!..
Вполне можно эпитеты обозначить как зоологической направленности, только в действительности они носили несколько иной характер, не рекомендуемый для печати. Стволовой сделал вид, что не слышит нас и со спокойным выражением лица невозмутимо делал свою работу. Надо отдать ему должное – выдержка у него была level-80.
Стволовой дал сигнал и клеть поехала наверх. Язвительные словечки пуще прежнего посыпались на голову стволового:
– Гнида, дятел, стрекозёл!..
Безусловно, звучали словечки не совсем так, но стволовой был к ним привычный, и словесные оплеухи шахтёров отскакивали от него как об стенку горох. Однако всякому терпению рано или поздно приходит конец. Видимо, в тот раз наступил такой момент...
Итак, клеть поехала наверх, наши ругательства посыпались с новой силой. Стволовой дал стоп, клеть остановилась. Шахтёры в недоумении:
– Эй, ты чего? Газ с тормозом перепутал? Включай форсаж, поехали!
Клеть поехала, но вниз. Потихонечку, без «форсажу» мы опускались на горизонт. Поравнялись. Сейчас клеть должна была сесть на кулаки, но этого не произошло и клеть неспешно продолжила движение вниз – в зумпф. Сказать, что мы пришалели, значит, не сказать ничего. В этот раз наши крики заглушили бы реактивный истребитель на взлёте, наши возгласы слились в орущую какофонию и разобрать отдельные слова, наверно, было невозможно. Да и вряд ли стволовой пытался что-то разобрать! Ему надо было нас проучить и он сделал это.
Опустившись немного ниже горизонта, клеть остановилась на мгновение и затем быстро набирая скорость поехала вверх. Выходя наверху из клети, обратили внимание на хитрую улыбку рукоятчицы – видимо, она что-то знала. Зато в последующие времена мы уже помалкивали в адрес неуступчивого стволового и если позволяло время, шли на «канатку».