Некоторые российские и западные эксперты сравнивают Мьянму с Белоруссией: имеется в виду ориентация и той, и другой страны на одного могучего партнёра. Конечно, такие сравнения весьма условны, и Мьянма не похожа на Белоруссию ничем, за исключением того, что после захвата власти военными 1 февраля она действительно ориентирована только на одну державу – Китай, как Белоруссия ориентирована на Россию (отношения Мьянмы с Россией хорошие, но они ограничиваются лишь военными контрактами, но и в этой сфере Китай активнее).
Акции протеста начались в Мьянме сразу после военного переворота. Поначалу они были мирными, затем военные начали применять при разгоне оружие, а протестующие – строить баррикады и вступать с силовиками в уличные сражения. Подробности происходящего в Мьянме выяснить трудно: после переворота связь страны с внешним миром почти прекращена, практически не работает интернет, и новости приходят нерегулярно и не всегда передаются источниками, заслуживающими доверия. Но пересылаемые фото и видеозаписи, а также рассказы беженцев, которых становится всё больше, подтверждают, что в Мьянме строятся баррикады, гремят выстрелы и льётся кровь. Мьянма для Китая – крупный поставщик нефти и газа, немалый рынок для экспорта (в стране китайские товары полностью доминируют), это выход к Индийскому океану. Китайцы протянули из Мьянмы нефе- и газопроводы, соединяют сети шоссейных и железных дорог двух стран. В штате Аракан китайцы возводят глубоководный порт для собственных военных и гражданских нужд.
Противники режима прекрасно осознают роль Китая, и китайские предприятия, трубопроводы и сами китайцы всё чаще становятся их целями. 15 марта китайская англоязычная газета «Global Times» сообщила, что толпы разгромили, разграбили и сожгли несколько заводов, построенных на китайские инвестиции. Аккаунт в Twitter, принадлежащий некому «Основателю и исполнительному директору Бирманской правозащитной сети (BHRN)», послал предупреждение военному режиму: «Если хоть один мирный житель погибнет, один китайский завод превратится в пепел». Газета, утверждая, что Китай не намерен вмешиваться во внутренние дела Мьянмы, одновременно выражает несогласие с позицией стран Запада, осудивших военный переворот, и отмечает, что позиция Запада провоцирует нападения на китайские предприятия. 5 апреля оппозиция распространила в соцсетях видеоролики, на которых военные автомобили с китайскими флагами входят в приграничный мьянманский город Мусэ. Но подлинность этих кадров установить невозможно.
При всём накале уличных протестов и самоотверженности противников военной хунты, трудно рассчитывать, что толпы почти безоружных горожан (они используют против армии в основном «коктейли Молотова», самопалы и луки со стрелами) одолеют отлично вооружённую и обученную армию. Тем более, что армии есть что защищать: она представляет собой корпорацию, которой принадлежит масса предприятий, в т.ч. самых прибыльных, и доходы от них распределяются между всеми военными, включая отставников и членов их семей. Кроме того, армия уже имеет опыт кровавого подавления народных протестов: в 1988 г. военные потопили в крови выступления жителей Янгона и других городов за демократию. Тогда погибли тысячи людей, и военным ничего не помешает повторить тот опыт сегодня.
Гораздо серьёзнее то, что на стороне оппозиции решили выступить вооружённые этнические группировки. В Бирме (так называлась Мьянма до 1989 г.) с 1948 г. шла непрерывная гражданская война, в которой сражались между собой сначала правящие социалисты с коммунистами, а также с восставшими национальными меньшинствами. Затем, в 1962 г., власть захватила армия, продолжив войну с коммунистами и национальными группировками. Коммунисты прекратили войну в конце 1980-х – после того, как Китай прекратил им военную помощь, но этнические группировки разгромить не удалось. Они освоили производство и экспорт наркотиков (в 1970-е гг. из «Золотого треугольника», в основном расположенного в Бирме, на мировой рынок поставлялось около 60% опиатов), и воспитали целые поколения, ничего не умевшие и не желавшие, кроме войны. Поэтому власти Мьянмы заключили с повстанцами договоры о перемирии: в 2012-16 гг. такие договоры были заключены почти со всеми группировками. Повстанцы сохраняли контроль над некоторыми территориями и вооружённые силы, спокойно занимаясь контрабандой; армия их не трогала, а они не трогали армию. Во время правления Народной лиги за демократию (НЛД) и её лидера Аун Сан Су Чжи (2016-2021 гг.) «замирённые» повстанцы жили спокойно, за исключением мусульман-рохинджа, война с которыми вылилась в настоящую бойню, привлекшую внимание всего мира и сильно уронившую авторитет Аун Сан Су Чжи в мире.
Переворот 1 февраля национальные группировки восприняли негативно: они опасаются, что военная власть попытается расправиться с ними. Несколько группировок, опирающихся на народы шанов, чинов, качинов и рохинджа, осудили переворот и предложили помощь НПД. «Три военизированных формирования («Армия национального демократического альянса Мьянмы», «Армия национального освобождения Та’анг» и «Армия Аракан») предупредили военных, что они будут сотрудничать с другими этническими группировками и продемократическими оппозиционерами, чтобы защитить гражданское население от жестокости» (https://eadaily.com/ru/news/2021/04/05/oppoziciya-myanmy-kitay-vvel-voyska-chtoby-zashchitit-gazoprovod ). После объявления о поддержке демократической оппозиции повстанцы народа шан атаковали военный лагерь, убив 14 военнослужащих.
Особо важной является позиция сильной и воинственной Каренской национально-освободительной армии (КНОА). Карены, 7-миллионный горный народ, во времена британского владычества частично приняли христианство, что отдалило их от остальных бирманцев, исповедующих буддизм, и стали опорой колониального режима. Во время Второй мировой войны бирманцы поначалу сотрудничали с японцами, а карены изначально воевали против них, опираясь на британскую помощь. После провозглашения независимости Бирмы карены, как и другие нацменьшинства, восстали. Закалённые в боях с японцами каренские отряды стали ударной силой восстания: в 1949 г. карены осаждали столицу страны Рангун и второй по величине город Мандалай. Карены создали в своих горах хорошо организованное повстанческое государство – Котулей. КНОА – единственная повстанческая группировка Мьянмы, принципиально не занимавшаяся наркоторговлей (она промышляла экспортом драгоценных камней и ценной древесины). В начале XXI века армия Мьянмы сумела нанести КНОА несколько сильных ударов, но разгромить её не смогла, и в 2012 г. с каренами был заключён такой же договор о перемирии, как и с другими этническими группировками. На части каренской территории продолжает существовать государство Котулей со своей администрацией, законами и, самое главное – с собственной армией КНОА, насчитывающей несколько тысяч хорошо подготовленных и дисциплинированных бойцов.
После переворота часть парламентариев от НЛД нашла убежище в Котулее, где провозгласила временное правительство Мьянмы. В марте военная авиация начала бомбардировки Котулея; известно о жертвах среди каренов, несколько тысяч женщин и детей бежали в соседний Таиланд, но серьёзного ущерба отрядам КНОА, судя по всему, пока не нанесено.
«KNLA (КНОА – прим. авт.), напала на один из блокпостов правительственных войск. Согласно данным каренского портала Thoolei News 8 солдат были захвачены в плен, а 10 убиты. Повстанцы, по сообщению правительственных сил, якобы, потеряли лишь одного человека убитым. Части KNLA захватили одну из деревень. Чтобы выбить их оттуда впервые за последние годы власти применили авиацию. Два самолета два раза сбросили бомбы, убив двух жителей и ранив еще двоих. На следующий день было нанесено еще три авиаудара, в результате которых один ребенок серьезно пострадал. Жители были вынуждены укрываться. 2,5 тыс. человек, из них 200 студентов, переплыв через реку, перешли таиландскую границу. Премьер-министр Таиланда Прают Чан-Оча заявил, что наплыва мигрантов не хотят, однако позаботятся о прибывших и их правах», - пишет «Независимая газета» (Данила Моисеев «В Мьянме бомбят сепаратистов», 29.03.2021).
Таким образом, война в Мьянме уже началась. Впрочем, значительная часть повстанческих группировок (их в Мьянме около 20) пока не определились. Так, появлялись сообщения о том, что оппозицию поддержка вторая по силе группировка – Качинская армия независимости (КАН), а также о захвате отрядами КАН военной базы, но потом повстанцы-качины опровергли информацию о поддержке ими НЛД.
Трудно поверить и в то, что исламисты-рохинджа, с которыми воевало правительство Аун Сан Су Чжи, действительно настроены на союз с её партией, выступавшей за изгнание рохинжда из Мьянмы, как «иностранцев». Военные власти наверняка прилагают усилия для привлечения на свою сторону колеблющиеся повстанческие группы. Известно, что вооруженные отряды Партии нового монского государства (группировка народа мон) в союзе с военными уже вступили в столкновения с каренскими бойцами.
Большое значение для ситуации в Мьянме будет иметь позиция сильнейшей повстанческой группировки - Объединённой государственной армии ва (ва – народ на северо-востоке Мьянмы). Эта структура была создана из остатков Коммунистической партии Бирмы, она придерживается маоистской версии марксизма и фактически является «пятой колонной» Китая.
«В настоящее время Объединённая государственная армия ва насчитывает свыше 30 000 солдат и командиров. … Американские эксперты называют Китай главным поставщиком оружия для Объединённой государственной армии ва. Впрочем, это практически не скрывают и сами руководители Ва. Так, известно, что Китай оказывает и финансовую, и техническую, и организационную помощь этому политическому образованию. В Объединённой государственной армии ва находятся китайские военные советники и инструкторы, которые обучают повстанцев обращению с современным оружием. В качестве официального языка используется китайский язык, а на территорию Государства Ва транслируется вещание китайских телеканалов. Внутренняя жизнь в Государстве Ва также устроена по образцу соседнего Китая, вплоть до копирования партийных и государственных титулов.
В декабре 2008 г. американская разведка сообщила, что в Государстве Ва открылась собственная линия производства АК-47. В 2012 г., по сообщениям американских разведчиков, Объединённая государственная армия ва приобрела китайскую бронетехнику и артиллерийские орудия (включая гаубицы и ПТУР), ракеты класса «земля-воздух», а в 2014 г. американские спецслужбы сообщили о том, что Объединённая государственная армия ва приобрела зенитно-ракетные комплексы китайского производства. … Государство Ва продолжает оставаться фактически независимым от властей Мьянмы. Официально руководители Государства Ва признают суверенитет центрального правительства Мьянмы над всей территорией страны, но самоуправляемый район Ва живёт в соответствии со своим укладом и во внутренних вопросах практически независим от центральных властей». (Илья Полонский «Государство Председателя Бао. За что воюют люди ва и почему их поддерживает Китай». Военное обозрение, 20 сентября 2016).
Таким образом, Китай является главным действующим лицом в мьянманской трагедии. Помимо того, что эта страна – почти единственный политический и экономический партнёр Мьянмы после того, как страны Запада и государства АСЕАН осудили военный переворот, Китай ещё и контролирует сильнейшую повстанческую группировку.
При этом Пекин вовсе не поддерживает военный режим безоговорочно, как это думают многие как в Мьянме, так и за её пределами. Кстати, можно проследить определённое сходство между Белоруссией и Мьянмой. Когда Лукашенко в 2020 г. в очередной раз навязал себя белорусам в качестве президента, он не получал одобрения Москвы – скорее, он поставил российских партнёров перед фактом: вам придётся поддержать меня, а не то… Точно так же мьянманские генералы, свергая демократическое правительство, явно не советовались с Пекином, а исходили из собственных интересов: конституционное большинство, полученное на выборах НЛД, позволяло Аун Сан Су Чжи изменить конституцию, ликвидировать военное «государство в государстве» и вернуть контроль над отраслями экономики, захваченными армией.
«Связи НЛД и Аун Сан Су Чжи с китайскими властями начались еще в 1990 году, когда тогдашний китайский посол поздравил НЛД с успехом на выборах, говорит Петр Козьма.
Для Китая НЛД и Аун Сан Су Чжи более понятные и предсказуемые партнеры, чем военные, считает российский журналист. А вот у военных Мьянмы к Китаю много претензий. Они обвиняли Китай в поставках оружия сепаратистским группировкам, которые действуют вдоль границы с Китаем.
"Видимо, для Китая идеальным было бы, если бы все вернулось, как было, и, насколько я знаю, китайцы неоднократно высказывали такую идею. Больше того, они могли и готовы были стать гарантом, чтобы мьянманские военные избежали преследования", - говорит Петр Козьма» (Олег Антоненко «Что происходит в Мьянме: как городские зумеры противостоят деревенским военным». Русская служба Би-би-си, 06.04.2021).
Пекину важна стабильность, позволяющая спокойно получать мьянманские нефть и газ, и строить транспортные коридоры к Индийскому океану через эту страну. С Аун Сан Су Чжи у Китая были вполне нормальные отношения, к тому же «железная леди» гарантировала спокойствие и порядок в стране, что значит – безопасность для китайских инвесторов и соблюдение интересов Китая. А сможет ли обеспечить всё это военный режим – сказать трудно. Во всяком случае, беспорядки уже угрожают интересам Китая, а риск возникновения полномасштабной гражданской войны всё более реален. Тем более, что соседний Таиланд и сильнейшая держава Юго-Восточной Азии – 270-миллионная Индонезия – настроены против военного режима и за возвращение к власти Аун Сан Су Чжи.
***
Прежний военный режим в Мьянме (Бирме) просуществовал беспрецедентно долго – с 1962 по 2016 г. Запад долго не интересовался Мьянмой, получившей меткое прозвище «страны-отшельника»; Китай ещё только набирал силы, и не думал о транспортном коридоре к Индийскому океану; соседние страны АСЕАН были слабыми и бедными. Сейчас всё изменилось: и Запад, и АСЕАН, и прежде всего Китай не только внимательно следят за событиями в Мьянме, но и способны принять в них активное участие. Поэтому трудно предположить, что военному режиму предстоит безоблачное будущее. Тем более, что против него выступают как жители крупных городов, особенно молодёжь, вкусившая свободы, но и повстанческие группировки, за плечами которых опыт 60-летней гражданской войны.