Серебряная Елань: Зимняя работа и жизнь в деревне
Зимами, когда устанавливалась санная дорога, начиналась горячая пора, надо было вывезти «возку» и обмолотить весь хлеб. «Возку» вывозили по мелкому снегу. Это в первую очередь дрова из ближних делянок, а потом уже и из «Стекла». До Стекла далеко, верст 15–20, за деревнями Калиновой и Порошиной. Во вторую очередь вывозили сено с ближних покосов, а затем и «издали». Далью назывались покосы за деревней Гарашки, это за 20 примерно верст. Сена в «Дале» накашивали по 18–20 зимних возов. После «возки» начиналась молотьба.
Молотили цепами, назывались они у нас «молотило». Молотило представляло собой приспособление из толстой короткой палки, скрепленной с другой длинной палкой потоньше коротким сыромятным ремешком. Короткая палка (около 50 см) – это и есть молотило. Длинная палка (1,2–1,5 м) называлась «кадочка». Она была гладко выстругана, как выточенная, с утолщением на конце, в котором просверлено отверстие для закрепления сыромятного ремня, соединявшего кадочку с цепом. Молотьба – дело хлопотное. Снопы должны быть сухие. Тогда зерно легко выбивается от удара цепом. Сушили снопы на овине. Овин – это деревянное бревенчатое двухэтажное сооружение. В нижнем этаже под «подом» находилась каменка, а в верхнем этаже выше глинобитного пола по бревенчатому настилу были протянуты от стены до стены жерди. Это «колосники», от пода до колосников высота составляла сантиметров 50–60. Это первый ряд колосников, а выше на один метр настилался второй ряд таких же жердей – колосников. На эти колосники «сажались» снопы для просушки. Вначале насаживался верхний ряд, затем нижний. Снопы ставились на жерди стоймя, на «голову» колосьями вверх, рядами, сноп к снопу и ряд к ряду. Так заполнялся весь овин, т.е. верхняя его часть. Окно в овине затыкали тоже снопами колосьями внутрь. В нижнем этаже под подом овина в каменке разжигался огонь. Этим теплом снопы просушивались. Когда снопы просыхали, их выбрасывали из овина в единственное окно и расстилали в два ряда на «ладони». Так назывался ток, на котором молотили. Снопы укладывали вершинками, т.е. колосом навстречу друг другу. Затем брали в руки цепы и начинали молотить. Молотили в четыре, в пять и в шесть молотил. Все молотильщики по очереди били по одному месту.
Красивое зрелище молотьба. Красиво оно и на слух. На слух и по характерной частоте ударов определяли издалека во сколько молотил работают, в четыре или в пять, шесть. Молотить цепами – искусство. Попробуйте-ка ударить цепом в шесть молотил по одному и тому же снопу точно через равные промежутки времени по порядку один после другого. Первым начинает молотить старший, потом по очереди остальные. Очередность идет «по солнышку», т.е. в левую сторону от старшего и далее. Старший смотрит, как обмолотилось зерно. Если сноп обмолочен, он переносит удар на следующий сноп в другом ряду, и так пока пройдут по всей «однорядке».
Однорядкой назывался расстил снопов на «ладони» в два ряда колосьями навстречу с одного ряда посадки снопов из овина. Снопов в овине две однорядки, верхняя и нижняя, т.е. верхний ряд и нижний. В хорошую погоду (в «ведро») молотьба шла «вкруговую».
Первый круг – когда снопы с осени, свезены на гумно, т.е. к овину. Но так как овин в пожарном отношении сооружение огнеопасное, то снопы складывались в стороне от овина, чтоб на случай пожара – овин сгорит, а хлеб в снопах-клади останется.
Второй круг – это когда не погожая осень не позволяет вывезти снопы с полей сразу на гумно. Тогда снопы «кладут» там же на поле, где они сжаты. Кладут «кладь» на полосе или в специальной загородке – в остожье, чтоб свободно пасущийся на полях скот не разбивал клади.
В обоих случаях при малом круге, когда снопы на гумне и при большом круге, когда снопы в поле, для посадки в овин их подвозили на лошадях санями или телегами, смотря по тому, какая осень – снежная или сухая.
Топливо для сушки снопов в овине завозилось «загодя». Это, в основном, был хворост, сучья берез и осин, обрубаемые при заготовке дров. Вырубались на топливо и кусты черемухи, тальника и другие кустарники, выросшие «не на месте», где-либо на меже или на покосе.
Первая стадия в молотьбе – подвоз снопов к овину и посадка их в овин. Делается это обычно в конце дня, а в ночь – сушка овина.
В нашей большой семье делалось все это в таком порядке: мужики – отец с братом Тихоном – на гумне. Подвозят снопы, «сажают» овин и домой ужинать. Дедушка наш тем временем управлялся со скотиной, чистил скотный двор, задавал корм скоту, подбрасывал соломы на подстилку. Коров гонял на реку на водопой и лошадей. Бабы – мать со сношенницей (женой Тихона) трудились по домашнему хозяйству. Жена Тихона, Лукия, носила в избу воду с реки. Колодца у нас не было. Выносила из лохани помои вместе с кухонными отходами. Доила коров, задавала корм курам, гусям, поила овец, задавала корм и им. Мелкий скот и птица были заботой женщин семьи.
Мать управлялась у печи, топила печь, носила для нее дрова, щепала лучину, подметала пол. Ставила опару для квашни к следующему дню. Вовремя ее цедила, замешивала квашню, насеяв предварительно муку маленьким ситом. Варила и готовила пищу для всей семьи, выпекала хлеб, смотрела за детьми. «Собирала» на стол. Подавала еду и убирала со стола.
Бабушка пряла и «смотрела» за всем ходом дел по хозяйству. Где-то и поможет, где-то подскажет или укажет, как и что надо сделать, и чтоб никто не сидел без работы на себя, а и без общего семейного дела. Работали в семье все. Всем дел хватало.
Но вот собралась вся семья вечером, когда уже темнело, в избу. Полагалось посумерничать. Лампу еще не зажигали. Сумерничали в темноте, кто приляжет, другие рассядутся по лавкам. Минута тишины. Начинается обмен «информацией» о том, что сделано за день. Но это не отчет, а что-то вроде «летучки» о сделанном и о предстоящих делах. Говорили больше о том, что неблагополучно или где-то что-то прохудилось, порвалось, поломалось... Наконец заговаривал дедушка: «После ужны пойду сушить овин, под утро будет готов. Разбужу рано до завтрика. Однорядку измолотим. А теперь, бабы, давайте дуйте огонь, собирайте на стол – ужинать».
Огонь «дули» от уголька, который сохранялся в загнете горячим до вечера. После ужина дедушка уходил, а остальные готовились к завтрашнему дню. Надо высушить обувь, портянки, рукавицы, что-то подлатать, ушить, починить. Бабы, убрав со стола, успевают напрясть хотя бы по «простеньку» на веретено. Напрясть целый «простень» не рассядешься. Все приготовились, управились с мелкими делами. Кто-то из мужиков, идя перед сном «на двор», заходил в пригон к коням, подбросить сена. Все, пора стелиться, надо спать. Кто-нибудь молвит: «Гасите свет, а то, гляди, уж дед прибежит будить…». Высушив овин, дедушка приходил с гумна будить еще затемно, чуть не с полночи: «Ставайте! Пошли на гумно! На дворе вызвездело, вон как. Надо скорее молотить!». Быстро одевшись, все уходили.
На гумне все за дело. Дедушка выбрасывал из овина снопы на «шосток», а мужики, «размахнув» метлами «ладонь», принимались вместе с бабами таскать снопы и укладывать их в ряды. Затем все брали в руки молотила и начинали молотить. Дедушка был еще силен, «ставал» первым, начинал молотьбу. Первым бил по снопу, и пошел перестук цепов в пять молотил. Обмолотив первый сноп, дед переносил удар на соседний, а затем пятился на полшага и бил новый сноп. Так пройдут всю однорядку, не останавливаясь и не нарушая ритма перестука цепов. Затем снопы поворачивались и снова молотили их обратным ходом. Прошли однорядку. Бросают молотила. Бабы берутся за грабли, мужики – кто за вилы, кто за метлу, лопату, и каждый знает свое дело. Бабы вытрясают солому, выгоняя ее через всю «ладонь» вдоль расстила снопов. Да снопов то уже нет: все они разбиты цепами. Солома вытрясена, убрана, скошена косилками в «оммет», зерно загружено лопатами в «ворох» на одном конце «ладони» в наветренной стороне. Ладонь подметена от зерна и мякины. Ворох зерна накрыт соломкой на случай непогоды. Все сделано, а на дворе еще даже не рассвело, так рано, почти с полночи начинали работать, пошли завтракать.
После завтрака быстро все за свои дела. Дедушка сунется поспать, в ночь то ведь снова «под овин». Отец – на гумно, провеять на ветру зерно. Тихон – к коням, напоит, задаст корму и тоже на гумно, там дел хватает. Мать у печи. Лукия – ко скотине. Через часок-другой все на гумно. Снова за цепы. Вторая однорядка. Подобрав наскоро солому, зерно в ворох, и мужики снова за снопами. Дедушка веет зерно, бабы домой за свои дела. Снопы привезли, убрали зерно. Обед. После обеда посадка овина, в ночь – сушка и на следующее раннее утро – новый цикл. Если молотьба шла по большому кругу, т.е. когда снопы складены на полях, то в день обмолачивали по одному овину. По малому кругу, когда снопы на гумне, успевали за сутки обмолотить два овина. (Написано 02.11.1975 г., П. Х. Ширяев).