- Опять спишь до обеда! Девять утра уже! Вставай, дела делать надо! Так всю жизнь проспишь!
- Ба, ну какие ещё дела?
- У тебя что, дел никаких нет? Ну вот хоть за хлебом к обеду сходить!
- Бааа, ну какой обед. Сейчас только девять.
- Вставай, лодырь, абы отговорки искать! Я вот уже за рассадой на рынок сходила, кактус прополола, холодец из жопы кошки сварила. И помочь некому! Спят все лодыри и как так и надо! А потом в кампуктерах и планшетах своих полдня сидят. К труду совсем не приучены! Что из вас вырастет, тунеядцы?
- Ну, программисты например, веб-дизайнеры вырастут. Сейчас вообще все сферы деятельности переходят в онлайн режим, и как раз те, кто не адаптировался, обречены на гибель со своей рассадой. Постиндустриальное общество оно такое. Либо ты имеешь навык работы опосредованными способами действия, либо... грустно короче. Корововирус вам щас показал кое-какие инсайды, но вы прочно застряли в стадии отрицания.
Ну ладно, обо мне уже всё сказали: лодырь, тунеяец, всё ясно. Давай о тебе поговорим. Хорошая моя, милая, добрая бабуля. Вертится как белка в колесе, стряпает, убирает. Всю жизнь на заводе проработала. Тревожится за всех, переживает. А больше всех за себя.
Партия как-то сказала ей ещё в детстве, что хорошим человеком можно быть только если много и хорошо работаешь, а если нет, то не можно. Считать самого себя хорошим просто так нельзя, это омерзительное и постыдное буржуйство. Поэтому нужно работать постоянно, непрерывно, ни на секунду не останавливаясь. Вставать с зарёй. Делать и переделывать всё что только можно. Даже просмотр сериала грешным делом, единственное скудное развлечение, обязательно сопровождать рукоделием-куколделием, иначе час считается потраченным впустую и начинает подниматься липкое чувство тревоги, от того что ты недостаточно хороша. При этом важно вовремя отстраниться от оценки объективной значимости и рациональности своей бурной деятельности, ведь иначе может внезапно оказаться, что деятельность объективно не такая уж важная и значимая. А это тотальное падение пирамиды смысла, экзистенциальный кризис и депрессия. Ну зачем нам всем такое на старости лет? Мы даже помогаем тебе в этом иногда, бабуль, когда хвалим твои солёные огурцы и мочёные песюнцы, хотя ты умная женщина и в глубине души, мне кажется, сама подозреваешь, насколько всем глубоко неинтересно это странное нечто, которое стоит в ближайшей пятёрочке три копейки и являет собой нулевую питательную ценность.
А ещё может оказаться, так же внезапно, что продуктивность деятельности не так уж продуктивна. То есть трудозатраты, производимые в процессе, колоссально несоизмеримы с себестоимостью конечного продукта. Что прополоть кактус, если подойти к делу рационально, может быть не сложнее чем поковырять в носу, а варка кошачьего холодца по факту вообще условная трата ресурсов — все 100500 часов кастрюля просто кипит сама по себе на плите. Зачем же нужно с пяти утра удостаивать плиту своим присутствием, причём непременно в стоячем положении, снимать ложкой пенку, биться головой о стенку?
Потому что индикатор пирамиды смыслов начинает мигать тревожным цветом когда что-то мало-мальски становится изи. Неужели это так просто? Тогда, получается, ты бы могла просто поставить кастрюлю тихонько на единичку и спать как и я до девяти чтоле?
Стоп, но я же лодырь, это аксиома. Получается, ты тогда стала бы как я? Аларм, боевая тревога! Нужно срочно обесценить конечный продукт, произведённый без должных ритуалов. Поэтому и "огурцы ты в магазине такиеникупиш", а "картошечка с огорода натуральная, и носки натуральные шерстяные, и валенки и рубаха ситцевая узором красным вышита, да кушаком подпоясана, любо-дорого!!!". А вот это всё ваше покупное свежее модное в шаговой доступности — от лукавого, и вообще чипировано.
Да мы не против даже, продолжайте играть в свои забавные игры. Если у вас отнять всё это, окажется что смыслов-то больше и нет. А далее возможно даже додуматься до понимания того, что всю предыдущую жизнь представителям вашего поколения можно было прожить гораздо проще, а это уж совсем невыносимо. Представь, можно было бы всё делать без натуга, без надрыва, только лишь не усердствуя шибко в тех местах, где вы загоняли себя сами в бытовое рабство глубже чем нужно. Не маскировать под хобби физические экзекуции типа дачи и рыбалки только потому что они условно продуктивны. Не соревноваться с соседом, кто крупнее вырастит кабачок, а спокойно лежать в гамаке и читать журналы, не чувствуя вины. Не браться за подработку во вторую смену только для одобрительного слова начальника цеха и восхищения коллег. Знать, что ты и так хороший человек и хороший работник, без дополнительных подтверждений в виде неурочного рабства. Познать точку покоя при жизни, выспаться ещё на этом свете.
Но мне не нужно сейчас осознание твоих напрасных страданий и горечи от похеренной жизни, я же не садист. Поэтому я сейчас надену чёрные очки, достану палочку и нажму на ней кнопочку, а ты всё забудешь. Я только прошу тебя, не втюхивай мне пожалуйста свою пирамиду смыслов. Я познал свою точку покоя. Я уверен, что я и так хороший человек, хороший внук, а когда вырасту стану хорошим программистом. Поэтому и сплю спокойно.
— Что ты там опять бормочешь? Хлеб, говорю, свежий опять разберут в копеечке, пока спишь! Вставай, лодырь!