Купание слона
Слон, вселенноподобный, купается в мутной от ила реке,
Словно самое первое слово в начале времён,
Весь коричнево-бурый, местами похожий на землю в безвидной воде.
Весел, в воде колыхается, хоботом плещет, играется.
Следом погонщик на древнем наречье что-то кричит
Слезть со слона не успевшей туристке – как раз из России,
Или задумано так, чтобы с радостным визгом, сидя на холке могучей,
Ила и мутной библейской воды нахлебавшись, выныривать.
Погонщик простой вселенноподобного слова,
Понял я смысл исполинский слона,
Пусть тебя искупает, Россия, могучее древнее слово, в солнцеволосой воде,
Путь ведь обратно не близкий.
Вечность. Погонщик простой, божественноокое слово купаю,
Весь в допотопных брызгах миров.
Словно самое первое слово,
огромное,
вечное
Слово купаю.
Камень
Утёсом, песчинкой, Каабы быть камнем,
Утки в желудке, в океане, в траве,
Как, утрами, река свою вечность несёт – любоваться,
Как веками волна за волной светло припадает народ.
Как идут караваны, как поют свои песни самумы,
Катит скарб свой нехитрый задумчивый жук-скарабей
Городами из камня, вавилонами ввысь горделивыми, шумными,
Тротуарами и мостовыми из булыжников и валунов.
И вершинами снежными в вечности коловращаться,
Исполинами быть нерождённых эпох,
Чтобы магмой и пеплом на землю вернуться
Океанов со дна, испарившихся вновь.
Грохотать под ударами тверди безбожной,
Клокотать, в бесконечность вперив раскалённые жерла свои,
Быть кометой, которая станет Землёю,
Дать огонь гоминиду в первобытной пещере его.
И лететь из пращи, и греметь жерновами,
Бирюзой океанов смотреть неподвижно в глаза
В тесаке у воителя, в рюкзаке у геолога,
Во Вселенной у юного Бога-Творца…
Бывают такие девушки
Весной вместе с вербными делами
Выясняется, что существуют такие девушки –
Саморождённые, как древесные лягухи или богини,
Сошедшие словно с рисовой бумаги
Утамаро или Ши Тао,
С ума сошедшие, будто с полотен пуантилиста,
Высеченные огнем,
Вырезанные клыком,
Выловленные волосатыми руками Пана из древнегреческих рек и озёр,
Настолько совершенные, с законченными формами и вздёрнутыми носиками,
Над суетой парящие,
Наст белоснежный взрывающие моего воображения,
Что я не могу себе представить,
Что их вообще кто-то рожал, строгал, сочинял, откладывал, сносил в потугах и муках,
Их мохнатых родителей,
Крылатых, усатых, сопатых, сохатых и даже слегка ноздреватых…
Действительно, если бы мы знали, из какого сора, ила, рожна
Делается лягуха-весна….
Из какого абсурда, несбыточных снов, бредовых мечтаний
Образуются Маши и Тани…