Это случилось в Японии, когда мы с моей девушкой Наку́ро поехали навестить её родственников. Её родственники жили в небольшой деревушке городского типа. Пока мы добирались туда на автобусе, Накуро рассказала мне, что она на треть японка. Её родственники, которых мы поехали навестить, были уже на пенсии.
Как только мы приехали к ним домой, они радостно встретили свою единственную правнучку. Меня даже не заметили, пока Накуро не представила меня. Прадед Накуры посмотрел на меня суровым и оценивающим взглядом; его супруга вежливо улыбалась, глядя на меня.
— Поздоровайся с ними. — Шепнула она мне на ухо.
За 2 месяца до поездки Накуро учила меня японскому языку и культуре. Но сейчас, из-за страха, у меня из головы всё вылетело.
— Коннитива. — Вспомнив сказал я. После чего поклонился на японский манер.
Внезапно Горо Маэда рассмеялся; супруга последовала его примеру.
— Я что-то не то сказал? — по-американски спросил я у своей девушки.
— Нет, всё правильно, дорогой. — Она поцеловала меня в щёку.
— Можете не волноваться, юноша, мы прекрасно говорим по-английски. — Сказала прабабушка Накуры – Иши Маэда; Накуро рассказывала мне, что до замужества её прабабушка носила фамилию Саито. Супруги удалились в гостиную.
— Давай, пошли. — Накуро сняла уличную обувь и надела увабаки – японскую обувь для ношения в помещении.
Я тоже снял ботинки и надел увабаки; Накуро объяснила мне, что в Японии оставшуюся в гэнкан обувь обычно ставят на полу по направлению к входной двери, чтобы потом её можно было легко надеть, либо её ставят в гэтабако – японский шкаф для обуви, который обычно расположен в гэнкан на лестничной площадке или в подъезде дома.
Я прошёл в гостиную, где на диване сидела Накуро с её родственниками. Она поманила меня пальцем.
— Ну что, молодой человек, как звать-величать? — шутливо спросил Маэда-сан.
— Дилан Булман.
— Американец, значится? Что ж, Дилан. Мне Накуро рассказала кое-что о вас.
— Да, и что же? — поинтересовался я, глядя на девушку.
— То, что у вас есть чувства к моей правнучке. — Я облегчённо выдохнул. — И что они взаимны. — Добавил он.
— Я так обрадовалась, когда узнала, что моя правнучка находиться в отношениях. — Мило улыбнулась Маэда-сан, затем она посмотрела на супруга.
— Родители-то благословили ваши отношения? — спросил Маэда-сан.
— Да. — Ответили мы.
— И что ему тогда не сиделось? Чё он попёрся в эту Америку? — проворчал Маэда-сан, протирая очки. Во мне взыграли обида и патриотизм:
— Что вы имеете в виду?!
— Разве Накуро не рассказывала тебе? — спросила Маэда-сан. Я отрицательно помотал головой. Прабабушка Накуры тяжело вздохнула: — Когда-то давно дед Накуры бежал в Америку, вопреки всем запретам Горо-сана. — Пояснила она. — Там-то он и встретил твою бабушку. — Обратилась Маэда-сан к Накуро.
Я видел только родителей Накуро – отец полуяпонец, а мать – американка.
— А кем была твоя бабушка? — спросил я.
— Ирландка. — Ответила Накуро.
— Да. Твой дед бежал в Америку, вопреки всем моим запретам. А потом, когда он вернулся с твоей матерью за нашим благословением – её-то родители и Иши-сан дали разрешение, а вот я… я и твой дед разругались.
— Однако, Накуро, как видишь, Горо-сан дал согласие и благословение на свадьбу. — Сказала Маэда-сан. — Я думаю, что дети устали с дороги. Пошлите, покажу вам, где будете спать. — Маэда-сан встала с дивана. Я взял наши чемоданы, и мы проследовали за Маэда-сан.
Маэда-сан отодвинула сёдзи, за которой находилась небольшая комнатка. Пол комнатки был застелен татами, на которые положили два футона.
— Располагайтесь, как вам будет удобно, доброго вечера. — Сказала Маэда-сан.
— И вам. — Сказали мы. Маэда-сан задвинула сёдзи обратно.
В комнатке находился небольшой шкаф для одежды и тумбочка.
— Ну, как тебе мои прабабушка с прадедушкой? — Разбирая свой чемодан спросила Накуро.
— Довольно симпатичные. — Я достал из чемодана ноутбук.
— Особенно прадедушка. — Улыбаясь сказала Накуро.
— Да, действительно. — Я достал остальные вещи и аккуратно сложил их в шкаф.
***
— Это ненадолго, дорогой. — Сказала Накуро.
Мы лежали в полутьме – единственным источником света был экран ноутбука.
— Ага. — Сказал я.
— Долго ещё? — сонно спросила она.
— Спать хочешь? — допечатывая страницу дипломной спросил я.
— Стра-а-ашно! — зевнула Накуро.
— Ещё немножко. — Я поцеловал её в лоб, убрав её рыжие с чёрной примесью волосы. Я протёр глаза, допечатал последнюю на сегодня страницу, поцеловал любимую и, обняв друг друга, мы уснули.
***
Я проснулся. Была ночь. Полвторого ночи.
Я потянулся, лёг обратно. Но никак не мог уснуть. Встал, подошёл к окну. И увидел на улице высокую девушку – она была выше домов! – в персиковом коротком платье, белом фартуке с вышивкой и таким же белом чепцом. Белые волосы были убраны в пучок и спрятаны в чепец, а с боков до плеч свисали длинные белые пряди, на ногах были высокие деревянные расписные голландские башмаки. В левой руке она держала круглую вытянутую железную клетку для птиц в которой был серый огонёк. В правой руке она держала длинную тонкую лучину, которую она просовывала сквозь окна. Она посмотрела в мою сторону.
От неожиданности и страха я закрыл глаза и помотал головой. Открыв глаза, я не увидел её. “Приснилось, наверное,” — подумал я. Задёрнув окно шторами, я направился обратно спать, как вдруг меня что-то схватило за пояс и потащило. Спустя несколько секунд я оказался на улице, осмотревшись я увидел, что меня держит та самая девушка.
Она смотрела и улыбалась. Над её головой сияла жёлтая Луна.
— Кто это у нас не спит? М? — ласково-певуче спросила она.
От страха я ничего не мог ответить, а она всё также продолжала смотреть и улыбаться.
— Поставьте меня на землю, пожалуйста. — Сказал я наконец. Она поставила. — Спасибо. — Поправляя одежду для сна сказал я.
— Ты из Америки, да? — осмотрев меня спросила она.
— Да. — Кивнул я. — А вы… вы кто?
— Я – местная легенда, порождённая когда-то давно, в незапамятные времена жителями этой деревни. — Ответила она.
Мы смотрели друг на друга. Она была довольно высокой, наверное, где-то под 65,63 футов, если не больше.
— “Местная легенда, порождённая жителями этой деревни”? — удивлённо спросил я.
— Да. — Она просунула лучинку в клетку – на её конце зажёгся ярко-оранжевый огонёк. Она просунула лучину в закрытое окно нашей комнаты, я отодвинул окно со шторами и увидел, что лучина прошла прямо во внутрь головы Накуры.
— Что вы делаете?! — встревоженно воскликнул я.
— Тише. — Сказала она. После чего вытащила лучину на улицу.
— Что вы сделали? — спросил я.
— Я зажгла сон. — Ответила она.
— Что, простите? — недоумевающе спросил я.
— Зажгла сон в её голове. — Она аккуратно взяла меня за пояс. Я попытался выбраться, но безуспешно. — Тише, не брыкайся. — Она посадила меня на плечо. Я не мог двинуться. — Я тебе кое-что покажу. — Она двинулась вперёд. — Смотри. — Она провела ладонью перед стеной дома – стена исчезла, а я увидел спальню в которой спала маленькая девочка. Девушка поднесла лучину к её голове, затем медленно вонзила лучину внутрь – я увидел, как внутри головы девочки загорелся маленький красный огонёк. Я зачарованно ахнул.
— Что вы сделали? — зачарованно смотрел я на огонёк.
— Я зажгла сон для неё. — Она вновь провела рукой – и стена вновь появилась. — Этот огонёк будет гореть до самого утра, пока не взойдёт Солнце. — Она направилась к другому дому.
“Значит, она и в голове Накуро зажгла сон?” — подумал я.
— Да, ты всё верно подумал. — Сказала она, просовывая лучину в окно.
— И вы делаете это каждую ночь?
— Да… вот уже множество бессчётных лет. — Ответила она.
— И Вас никто не видит?
— Очень редко. Даже если кому-то и повезёт меня встретить… — Она зажгла ещё один сон.
— То, что? — спросил я. Но она рассмеялась.
***
Я проснулся. “Проснулся? Так, значит, я спал? И всё это был сон?” — подумал я. Часы на будильнике показывали 8 утра по-местному времени. Накуро всё ещё спала. Я протёр глаза, зевнул и потянулся.
— Ты уже проснулся? — спросила полусонно Накуро.
— Да. Хорошо спала? — я поцеловал её.
— Угу. А ты?
— Сойдёт. — Ответил я. Она пристально посмотрела на меня.
— Ты врёшь. — Хитро улыбнулась она.
— С чего ты взяла?
— Ты, когда врёшь, глаза прячешь.
— А вот и неправда. — В доказательство этих слов я с вызовом посмотрел в её глаза.
Мы долго играли в гляделки, пока сёдзи не отодвинулось – за ним стояла Маэда-сан:
— Уже проснулись? — улыбаясь спросила она.
— Да. — Одновременно ответили мы.
— Тогда доброго утра вам, мои дорогие. — Она ушла.
— Ну что, подъём? — посмотрела Накуро на меня.
— Ага.
Мы оделись, взяли гигиенические принадлежности, – и отправились на поиски ванной. Спустя какое-то время мы-таки нашли её. Приведя себя в порядок, мы пошли завтракать.
— Доброе утро, дети. — Сказал, улыбаясь Маэда-сан. — Хорошо спалось?
Я заметил, что прадед Накуры сегодня как-то менее ворчлив, чем вчерашним вечером.
— Да. — Хором ответили мы.
— Мне такой замечательный сон приснился. — Сказала Накуро, приступая к завтраку.
— Да? И какой же? — поинтересовался я.
— Давайте вы обсудите это потом, дети? — предложила Маэда-сан.
— Хорошо. — Согласились я и Накуро. После чего завтрак прошёл в тишине.
— Ну, чем займётесь сегодня? — попивая зелёный чай спросила Маэда-сан.
— Мы пока не думали, Иши-сан. — Ответила Накуро. Это была правда.
— Не хотите прогуляться, осмотреть местность? — предложил прадед Накуры.
— Правда, прадедушка? — спросила Накуро.
— Конечно. Идите, прогуляйтесь. — Кивнула улыбчиво Маэда-сан.
Так мы и сделали. Перед уходом прабабушка дала Накуро сумку-тележку и список покупок, попросив купить всё, что есть в списке.
—За одно и местности осмотрите. — Добавила она.
— Хорошо. — Сказали мы.
Деревушка, в которой жили родственники Накуры, была довольно красивой. Небольшой такой японской деревенькой. Купив всё необходимое на местном рынке, мы решили прогуляться.
— Красиво, да? — спросила Накуро, смотря по сторонам.
— Да. Очень красиво. — Делая то же самое ответил я. — Так, что за сон тебе приснился? — посмотрел я на свою девушку.
— Да знаешь, ничего особенного. — Отмахнулась она.
— Да нет уж, расскажи. — Сказал я.
— Ну хорошо. — Выдохнула она. — Мне приснилось, что мы с тобой путешествуем по всей Земле.
— Типа кругосветное путешествие?
— Не перебивай.
— Извини.
— Так вот. Мы с тобой путешествовали, а потом, когда мы вернулись обратно в Америку, ты сделал мне предложение – и мы поженились. — Сказала она. — Ну, а тебе что приснилось? — Посмотрела она на меня.
Я не знал, как рассказать ей свой “сон”. Я задумался.
— Ну, так что тебе приснилось? — выводя меня из раздумий спросила Накуро.
— Да так, ничего особенного. — Отмахнулся в этот раз я.
— Ну уж нет, рассказывай! — она повисла на моей светлой правой руке.
— Ну ладно… только не висни, пожалуйста. — Сказал я, вздохнув. Она отпустила мою руку. Вздохнул. — Мне приснилось, что я гуляю по этой деревне, и вижу сны спящих людей. — Это была правда, но лишь отчасти. Я не решился рассказать свой “сон” полностью… пока что.
Спустя время мы вернулись обратно.
— Ну как? Хорошо погуляли? — спросила Маэда-сан.
— Да. — Ответили мы.
— Вот и славно, а у нас здесь гости. — Довольно сказал Маэда-сан.
Я и Накуро прошли в гостиную. На диване сидел пожилой японец – примерно одного возраста с прадедом Накуры.
— Ааа, так значит это и есть те самые юноша и твоя правнучка из Америки, о которых ты рассказывал мне вчера по телефону? — обратился слегка скрипучим голосом японец к прадеду Накуры.
— Да. Вот, познакомьтесь – это мой старинный друг – Хихикайё-сан.
Мы поздоровались с японцем.
— Скажу честно, мой друг, — обратился он к Маэда-сану, — я ожидал чего-то большего. — С улыбкой сказал он.
— И чего же? — спросил Маэда-сан.
— Что твоя правнучка будет постарше. — Рассмеялся Хихикайё-сан.
Прабабушка Накуры принесла чай.
— Ну, как наша деревня? — с любопытством спросил Хихикайё-сан.
— Довольно милая и уютная. — Ответил я.
— Такая уютная деревенька! Даже не понимаю: почему мой дед бежал отсюда? — сказала Накуро.
— Ты им рассказывал? — обратился Хихикайё-сан к другу, протирая очки с толстыми линзами.
— Нет, если честно. — Сказал Маэда-сан.
— Ну так расскажи. — Надев очки обратно, подбодрил Хихикайё-сан своего друга.
— Я думаю, что детям это будет неинтересно. — Возразила прабабушка Накуры.
— Нет. Накуро имеет право знать это. — Твёрдо сказал Маэда-сан.
— Я пойду доделывать дипломную. — Вставая, сказал я. Я считал, что этот разговор – не для моих ушей.
— И Дилан тоже, — все, в том числе, и я вопросительно посмотрели на Маэда-сана. — Как потенциальный и будущий жених Накуро. — Пояснил он.
Я сел обратно. Маэда-сан откашлялся и начал рассказывать:
— Мой сын Коута был непростым ребёнком: непоседливым, любознательным, любопытным и всегда лезущим куда не надо. Но это было ещё полбеды – став старше, его словно подменили: он стал грубым, своевольным, начал драться и конфликтовать – чего раньше я за ним не замечал. Вот как раз-таки он в тот период и сбежал в Америку. Это случилось в послевоенное время. Лично я был настроен довольно отрицательно против американцев, а вот мой сын души в них не чаял – из-за этого-то и возникали конфликты. А вот когда моему сыну предложили работать в Штатах, то разразился такой скандал, который вся наша деревня не слышала. Она нас с собой звал: мол, там жизнь лучше, чем здесь. В итоге он сбежал в Америку, а мы остались здесь… Спустя время он вернулся из Америки, да не один – с девушкой, чьи родители-ирландцы когда-то во время войны бежали с родины. Если моя супруга приняла выбор сына с радостью, то я… я долго не мог дать согласия, но в конце концов дал его. А дальше свадьба – и так далее. — Тяжело поведал нам Маэда-сан.
Наступило молчание.
— Значит мой дедушка сбежал из-за семейных разногласий? — нарушила молчание Накуро. Маэда-сан кивнул.
Она удалилась в комнату – ей надо было всё хорошенько обдумать. Затем супруги тоже удалились в свои покои. Я остался одни на один с Хихикайё-саном.
— Да, уж… тяжёлая история. — Вздохнул японец. Он вновь стал протирать очки.
— Скажите, Хихикайё-сан, а Вы когда-нибудь встречали ночью девушку, одетую на европейский манер? — спросил я. Хихикайё-сан задумчиво протирал очки и смотрел на меня прищурившись.
— “Девушку, одетую на европейский манер?” — повторил он мои последние слова.
— Да. — Кивнул я. — Она такая высокая, с железной клеткой для птиц и лучиной, а в клетке серый огонёк.
Хихикайё-сан призадумался, сказал что-то на японском (я хоть и изучал японский, но это слово было мне незнакомо), а затем спросил:
— Ты говоришь о Феари Меиден? — сквозь очки японца я видел, как его глаза блестели.
— О ком? — не понимающе спросил я.
— О Феари Меиден. Если перевести, то получиться “Сказочная Дева”. — Пояснил он.
— Не знаю. Она не назвала своего имени. — Ответил я. — А что?
— Есть у нас в деревне одна старая легенда; мало кто её помнит. Однако она есть. Так вот, легенда гласит: “Когда-то давно в Японию, вблизи нашей деревни, в порту остановился европейский корабль. С этого корабля сошёл европейский торговец с дочерью; оба были одеты по-голландски. И вот девочка забрела в нашу деревню. Там она услышала, как в одном доме плачет ребёнок, а успокоить его некому. И вот девочка подошла к ребёнку – и начала успокаивать его; ребёнок уснул спокойным сном, да и девочка от усталости забылась сном. Спустя время дом загорелся, а дети так крепко спали, что не заметили этого. Отец девочки потом долго горевал. И вот, однажды ночью, страдая бессонницей, он гулял по местности и увидел высокую девушку – она выглядела как его дочь, но и в то же время отличалась от неё. Девушка улыбнулась ему и сказала, чтобы отец не беспокоился о ней; она сказала с улыбкой, что с ней всё хорошо, что местные божества спасли её взамен на то, что она каждую ночь будет зажигать в головах людей сны, дабы те спали спокойно. Она так и сделала: просунула в голову отца лучину – и зажгла в нём сон, попросив его возвращаться домой со спокойной душой. На утро торговец отплыл обратно в Европу.” — Закончил рассказ Хихикайё-сан.
— А в легенде её имя не говориться?
— Увы, но нет. Это было давным-давно. Да и вообще я считаю, что всё это – лишь легенда, что нет никакой Феари Меиден и всё это сказки для детей. — Протирая очки сказал он.
“А вот тут вы ошибаетесь, Хихикайё-сан. Я-то её видел.” — Подумал я.
Вскоре Хихикайё-сан ушёл.
***
Я опять проснулся в то же самое время. Выглянув в окно, я никого не увидел. Отправился обратно в постель. Уснул.
— Эй! Вставай! — пропел нежный голос. Я открыл глаза. Накуро спала рядом, тихо посапывая во сне. “Какая же ты красивая.” — Нежно подумал я. Поцеловав Накуро, я подошёл к окну.
За окном была ночь, а вот Сказочной Девы не было видно.
— Подойди ближе! — пропели мне. Я подошёл поближе. Знакомая рука вновь вынесла меня на улицу и посадила на плечо. — Ну что, готов? — спросила она. Мы начали “обход”.
— А вы из Европы? — спросил я. Мысленно поругал себя за бестактность.
— Да. — Ответила она.
— А вы помните себя до того, как вас спасли местные божества?
— Конечно помню. — Она зажгла очередной сон. — Но вот моё имя, увы, я позабыла. — Грустно вздохнув сказала она.
Что-то мне подсказывало, что она врёт.
— Что-то подсказывает мне, что вы – врёте. И своё имя знаете. И не хотите его называть. — Озвучил я свою мысль.
— Да, это правда. Местные божества запретили мне называть своё настоящее имя. — Сказала она.
— Иначе вы умрёте? — предположил я.
— На этот счёт они ничего не сказали.
— А что случилось с тем ребёнком?
— Он в Парадайсу. — Коротко ответила она.
Я хотел задать ещё массу вопросов, но промолчал. Решил оставить их на потом, но один вопрос всё же задал:
— А вы можете написать своё имя?
Но она рассмеялась, весело и беззаботно.
***
Я проснулся. Накуро рядом не было. Посмотрел на будильник – 10:30 утра. Пошёл в ванную.
По пути встретил Накуро.
— Ты уже проснулся, соня? — мы поцеловались.
— Ага.
— Давай, иди умываться, а потом мы пойдём… — загадочно сказала она.
— Куда? — с интересом спросил я.
— Иди сначала умойся и позавтракай, а потом узнаешь. — Улыбнулась и удалилась она.
После водных процедур и завтрака я застал Накуро в нашей комнате.
— Ну что, готов? — с энтузиазмом спросила она.
— Ага. — Сказал я.
Мы вышли на улицу, Накуро взяла меня за руку.
— И куда мы идём?
— Скоро узнаешь, потерпи.
— Хорошо.
Мы шли где-то полчаса. И пришли к лесу.
— Прадедушка рассказывал, что именно здесь он познакомился с прабабушкой. — Пояснила Накуро.
— Да? — удивлённо спросил я.
— Ага. — Мы двинулись вперёд. — Кстати, пока ты спал, заходил Хихикайё-сан. Он спрашивал о тебе. — Добавила она.
— Почему не разбудила?
— А я пыталась тебе разбудить, но ты так крепко спал. Я сказала мол, ты дипломную делаешь и попросил не отвлекать тебя. — Ответила Накуро.
— Жаль. — Просто сказал я. — Постарайся, пожалуйста, в следующий раз всё же разбудить меня. — Попросил я.
— Хорошо, постараюсь. — Пообещала она.
— Спасибо. — Сказал я.
Мы остановились. Накуро указала на камень:
— Именно возле него они познакомились.
— А Маэда-сан рассказал, как они познакомились? — спросил я.
— Ага. Могу рассказать, хочешь?
— Давай.
Накуро посмотрела на камень:
— Моему прадедушке было 15, а прабабушке 16, когда они встретились. Встретились они случайно: прадедушка шёл к реке за водой (к сожалению, сейчас эта река высохла), а вот прабабушка шла навестить свою родственницу. И вот они столкнулись – прабабушка упала, а прадедушка уронил сосуды для воды; к счастью сосуды не разбились. Он помог ей встать. Они посмотрели друг другу в глаза. Потом прадедушка произнёс своё имя, а прабабушка – своё. Затем рассмеялись от неловкости. Прадедушка предложил проводить прабабушку до дома её родственницы и обратно. Так они и сделали. Правда потом прадедушка забыл принести воду – и получил нагоняй от своего отца. Тем же днём они договорились встречаться у этого камня – они с первого взгляда полюбили друг друга. — Рассказала она.
— А потом поженились, да?
— Ага. — Смотря на камень вздохнула она, кладя голову на моё плечо.
Я невольно вспомнил как мы встретились. Правда это произошло в парке. Воспоминания нахлынули на меня.
— Ну что, идём домой? — выводя из ностальгии сказала Накуро.
— Ага. — Кивнул я.
На обратном пути Накуро спросила:
— О чём ты думал?
— М?
— Ты стоял в задумчивости возле камня. — Пояснила она.
— Да так, ничего особенного… вспоминал нашу встречу. — Глядя на неё сказал я.
Вернувшись, мы застали в гостиной Хихикайё-сана.
— Добрый день, дети! — сказал он улыбаясь.
— Добрый день. — Поклонились мы в ответ.
— А у меня сегодня, как на зло, кости разболелись. — Протирая очки сказал он. — Но у Иши-сан как всегда есть средство от этого недуга. — Надевая очки обратно сказал он.
— Я пойду в комнату, дорогой. Думаю, что тебе и Хихикайё-сан надо поговорить. — Она поцеловала меня в щёку.
— Хорошо. — Я поцеловал её в ответ.
Я присел рядом с господином Хихикайё.
— Я не застал вас утром, молодой человек. — Сказал он.
— Извините, что не смог выйти к вам.
— Ничего-ничего, я всё понимаю! — уверял он меня.
— О чём вы хотели поговорить со мной? — спросил я.
Хихикайё-сан задумался.
— Вы можете смело смеяться надо мной, молодой человек, но я забыл! — улыбаясь ответил он.
— Я никогда в жизни не стану смеяться над вами! — возразил я.
— Знаю, Дилан, знаю. — Успокоил он меня. — Однако же, это невероятно смешно. — Добродушно сказал он, смотря на меня. — А! Вспомнил! Я хотел поговорить с вами насчёт Феари Меиден… — он призадумался. — Та легенда, которую я рассказал вам, была недавно обнаружена в письменном виде в моём доме. Просто чудеса какие-то: её никогда не было там. Да и запись была утеряна, а сама легенда передавалась из уст в уста. И тут на тебе – она лежит у меня на столе. — Он достал из кармана дрожащей от волнения рукой аккуратно свёрнутую бумагу. — Вот она. — Протянул он мне её.
Я аккуратно взял и развернул свиток – там всё было на японском, но прочитать я не мог. Я вернул свиток обратно:
— И на этом свитке записана та самая легенда?
— Скорее всего это событие, но понять, что именно тут написано очень трудно – мне потребовалось затратить много сил и энергии на прочтение этого древнего текста, написанного ещё в Средневековье. В нашей деревне я один из тех немногих, кто умеет читать этот вымерший японский язык. — Гордо протирая очки сказал он.
— А вы не могли бы прочитать мне, если вам несложно?.. — попросил я.
— Конечно, конечно. — Он гордо нацепил очки обратно – его глаза опять заблестели. Он откашлялся, быстро пробежался по тексту глазами и прочитал эту легенду – она ничем не отличалась от той, что сам Хихикайё-сан рассказал мне недавно. Я озвучил это мысль. — Да, да, мой мальчик, я тоже заметил это. — Убирая свиток и очки сказал он. — Ну, думаю, мне пора. — Вставая сказал он.
— А лекарство от твоего недуга? — в гостиную вошла Маэда-сан.
— Да, точно! Чуть не забыл! — рассмеялся Хихикайё-сан. Он взял у Маэда-сан бутылку.
— Помнишь, как принимать? — спросила она.
— Да, да, помню. — Ответил он.
— Если вдруг забыл – к горлышку я привязала инструкцию. — Заботливо сказала она.
— Спасибо. — Хихикайё-сан переобулся. — Передавайте привет Горо-сану.
— Не бойтесь, передадим. — Хором сказали мы.
Когда Хихикайё-сан ушёл Маэда-сан спросила меня:
— Вы ходили к камню?
— Да. — Коротко ответил я.
— Вот и хорошо. — Кивнула она.
— Накуро рассказала мне историю вашего знакомства с Маэда-саном.
— Славно. — Она удалилась на кухню. А я пошёл в комнату к Накуро.
***
И в этот третий раз я проснулся посреди ночи. В третий раз я подошёл к окну и увидел её. На этот раз я решил сам вылезти из окна, что у меня получилось – и довольно неплохо. Я подбежал к ней:
— Доброй ночи! — пожелал я ей. Она повернула голову ко мне:
— И тебе того же. — Нараспев и улыбчиво ответила она мне. После чего я в третий раз оказался на её плече.
— Вы говорили, что если вас кто-то встретит, то что-то произойдёт, но вы не сказали, что именно.
— Это зависит от того с каким расположением духа и настроением встретился человек со мной. — Пояснила она.
Я попытался вспомнить с каким расположением духа и настроением встретился я с ней в первый раз. Мы походили ещё немного, встретили несколько прохожих – кто-то шёл с ночной смены или дежурства, кто-то был в состоянии алкогольного опьянения, или просто прогуливался перед сном или работой. Меня потихоньку начало клонить в сон. Я зевнул.
— Устал? — спросила Сказочная Дева.
— Да нет, что вы? — отнекивался я.
— Ещё немного – и всё. — Сказала она.
— Что вы имеете в виду? — зевая спросил я. Но вместо ответа я услышал беззаботный смех, постепенно удаляющийся.
***
Я проснулся с таким энтузиазмом, что сразу же, позабыв про утренние водные процедуры и голод, приступил к дипломной. Я старался печатать как можно тише, чтобы не разбудить Накуро. Но та всё равно проснулась.
— Извини, я тебя разбудил? — глядя на зевающую девушку спросил я.
— Да нет, сама проснулась. — Потягиваясь ответила она. Я поцеловал её. — Давно печатаешь?
— Как только проснулся. — Ответил я. — Прям такой энтузиазм после сна накатил! — восторженно печатал я.
— Очень рада за тебя. — Она легла обратно на футон.
Допечатав дипломную и обсудив сны (я решил полностью рассказать ей про Сказочную Деву), мы отправились умываться и завтракать.
— Жалко ты её не видела. Вы бы понравились друг другу. — Идя завтракать сказал я.
— Наверно. — Пожала она плечами.
— Доброе утро, дети! — пожелали нам предки Накуры. Мы сделали то же самое.
День прошёл довольно неплохо: зашёл Хихикайё-сан. Он, добродушно смеясь и протирая очки сообщил, что свиток куда-то опять делся. Затем мы все впятером отправились к камню, у которого когда-то давно встретились Горо-сан и Иши-сан.
— Я прекрасно помню тот день, когда мы с тобой встретились, Иши, а ты? — обнимая супругу спросил Маэда-сан.
— Конечно помню, милый. — Заглядывая в глаза супругу ответила Маэда-сан. Их губы соприкоснулись. Господин Хихикайё-сан утёр слезинку.
Ночью я спал не просыпаясь. Мне снились такие чудесные сказочные сны! На утро, проснувшись, я понял, что в тот раз я виделся со Сказочной Девой в последний третий раз.
Мы пробыли у них ещё немного, а потом уехали обратно в Америку. Когда мы достигли совершеннолетия, и наши родители одобрили и благословили наш брак – я и Накуро поженились. На нашей свадьбе были родственники с обеих сторон – даже господин Хихикайё был на нашей свадьбе. После того времени, что мы провели в Японии, мне ужасно везло: защитил диплом на отлично, удачно устроился на работу, а спустя три года после свадьбы у нас с Накуро появились дети. До конца своей жизни я буду помнить Сказочную Деву – видимо, когда я встретил её в первый раз она сделала что-то такое, чтобы мне сопутствовала удача. За это я ей очень благодарен.
