Уважаемые почитатели!
Наши многочисленные читатели из Москвы после заметок натуралиста «В мире животных» забросали нас письмами с вопросами относительно повадок скунсов. Отвечаем толмачу Вовану Свибловскому, программисту Ольгаве, представителю высшего звена управляющих искусствоведами Ирине. Скунсы – мирные животные, но их бронепоезд стоит на запасном пути на случай угрозы жизни. Любопытствующие (вроде нас с Господином) для скунсов - назойливые посетители, но не более того, хотя злоупотреблять их терпением опытные следопыты не советуют. К людям здесь всяческая животность привычна – по рассказам старожилов, даже отдельно встречающиеся медведи беспечно копаются в мусорных баках мелких городков, что подальше к северу от нас. На «Семи озерах», где мы устроили пикник по случаю приезда Юры, красуются знаки «Осторожно, медведи». В Линдхерсте видели бурундучка. Говорят, еноты преспокойно ходят по нашим дворам побираться. Летом обещают нашествие разнообразной живности (пока все заняты высиживанием птенцов). Попытаюсь сделать фото птиц, хотя пока не было листвы, снимать было легче, но уж больно они вертлявые.
Вдоль дорог стоят знаки «Осторожно, олени», и одного сбитого мы видели. Однажды от оленя, выбежавшего на дорогу, пострадала и наша знакомая Марина (русского происхождения), сотрудница американской миссии при ООН (Саша с ней в приятельских отношениях). Ее отца, во время Отечественной войны, тогда еще мальчика, немцы отправили из России на работы в Германию. После войны он, как и многие другие гастарбайтеры, оказался в Америке, но глубокая ненависть к фашистам за столько лет так и не выветрилась из него. По словам Марины, ее отец бурно, с восторгом отреагировал на анекдот, рассказанный Сашей Марине о двух раскрытых немецких парашютистах-диверсантах, высадившихся во время войны в Британии и зашедших в бар. «Драй джин?» - спрашивает бармен. Немцы отвечают: «Нихт драй – цвай».
Недавно Марина пришла в ООН с рукой на перевязи и в гипсе. Оказалось, что на ночном темном загородном шоссе, когда она возвращалась с мужем с какого-то великосветского приема, ее машина столкнулась с оленем и вылетела с трассы далеко за кювет в кусты. Сработавшая подушка безопасности сломала Марине руку и обожгла лицо, а ее муж на месте пассажира не пострадал: он спал и не был пристегнут, поэтому подушка безопасности не сработала. Мобильники у обоих были разряжены, так что муж в бабочке и смокинге (они возвращались с приема), в темноте похожий на Дракулу, вышел на пустую дорогу и стал голосовать. Машину, в которой сидела Марина, с дороги не было видно, поэтому никто не хотел останавливаться. Вместо помощи проезжавшие звонили в полицию предупредить, что в ночь-полночь вдали от населенных пунктов по шоссе бродит псих в смокинге. Звонки в полицию пострадавших и выручили. Марина собрала на гипсе автографы всех ооновских «звезд», в том числе и нашего Постпреда при ООН С.В.Лаврова.
В воскресенье 12 мая на следующий день после поездки в Линдхерст и пикника со скунсами «отцветали яблони и груши, полили дождины над Гудзоном, выходил на берег Ананьев, на низкий берег, на пологий» – каков римейк? Намеченный по причине нелетной погоды поход в кино накрылся медным тазом, поскольку Саша помчался спозаранку на реку, и около 2 п.м. (это не погонные метры, а вторая половина дня) пришлось нам с Ирой отправляться в инспекционную поездку под дождем, в который хороший хозяин …(далее везде). Догадайтесь с трех раз, почему статский советник не шел на обед? Правильно, клев. Первые в истории нашего пребывания три рыбины, выловленные под проливным дождем, были невелики (полосатый лаврик из окуней), но лед тронулся, господа присяжные заседатели.
Понятное дело, клев после нашего с Ирой посещения прекратился, и до 6 вечера Саша простоял с удочкой впустую.
Мы же с Ирой решили проехаться по округе, чтобы поискать невдалеке место для рыбалки, более приличествующее советнику по чину, и сфотографировать кусты цветущей азалии (попробуем отсканировать – снимали на простую камеру). Место для рыбалки поблизости не нашли, поскольку свободный доступ к берегу ограничен железной дорогой, яхт-клубом, очистными сооружениями, частными владениями, небольшими портовыми складами – за деревней Риверделевкой тянется мелкопромышленная зона городка Yonkers, обедневшего и населенного в основном цветными. К тому же, в середине Йонкерса около ж/д станции берег разворотили под застройку набережной для народа. Будем надеяться, что набережную обустроят быстро, еще при нас (современные скульптуры уже завезли).
Местная достопримечательность - сохранившийся с позапрошлого века ажурный пирс-павильон, где в старину проводили балы и прочие городские мероприятия.
К нему, согласно мемориальной табличке, еще в 1831 г. (во время путешествия по США) причалил Алексис де Токвиль - француз, написавший в возрасте 20 с небольшим лет по итогам своей поездки продолжительностью всего 9 месяцев бессмертное ироничное произведение «О демократии в Америке». Его по праву считают классикой политологии. Впоследствии де Токвиль недолго занимал пост министра иностранных дел Франции, но в веках останется своим замечательным трудом на ниве политической науки.
[Примечание автора – насколько злободневны наблюдения А. де Токвиля, можно судить по следующим отрывкам из его книги]
«Анализ духовной жизни Соединенных Штатов особенно ярко показывает, насколько влияние большинства превосходит любое другое влияние из тех, которые известны нам в Европе.
В прошлом тирания прибегала к грубым орудиям, таким, как цепи и палачи; современная цивилизация усовершенствовала даже деспотизм, хотя казалось, что он уже не способен ни к какому развитию.<...> Тирания демократических республик действует совершенно иначе. Ее не интересует тело, она обращается прямо к душе. Повелитель не говорит больше: «Ты будешь думать, как я, или умрешь». Он говорит: «Ты можешь не разделять моих мыслей, ты сохранишь свою жизнь и имущество, но отныне ты — чужак среди нас. За тобой останутся гражданские права, но они станут для тебя бесполезными. Если ты захочешь быть избранным своими согражданами, они тебе в этом откажут; если ты будешь добиваться их уважения, они сделают вид, что ты его не заслуживаешь. Ты останешься среди людей, но потеряешь право общаться с ними. И когда ты захочешь сблизиться с себе подобными, они будут избегать тебя как нечистого существа. Даже те, кто верит в твою невиновность, даже они отвернутся от тебя, так как в противном случае их постигла бы та же участь. Иди с миром, я сохраняю тебе жизнь, но она будет мучительнее, чем смерть».
[Не перекликается ли с нынешней ситуацией - как вам кажется? - Прим. автора]
Наш отчет «О долгосрочке в Америке» в качестве нетленного шедевра эпистолярного творчества также войдет в анналы и прочие каналы истории (политологи отдыхают, Дж.Джойс переворачивается, литературоведы скрипят перьями).
Обратно мы решили ехать непосредственно вдоль линии берега. Спуск к реке так и не нашли, но посмотрели 2-3-х этажные дома прошлого века с оригинальной архитектурой и богатые (по меркам теперь уже позапрошлого века и начала прошлого) особняки, выполненные в колониальном стиле, то бишь с колоннами – классические подмосковные дачи, но они уже примыкают к нашей богатой деревне.
Вслед за кустами разноцветной азалии расцвели деревья белой акации – цветы эмиграции, белые и розовые каштаны.
Элен де Ананиль