Пение... Стоны... Клятвы в любви... И такое, от чего многие содрогнутся.
Как-то мы с мужем, актером и бардом Петром Солдатовым, оказались на этом кладбище. Его призвали сюда два дела - спеть у могилы Высоцкого в своем неподражаемом арбатском костюме - Человек-значок, и здесь я прилагаю его фото, и посетить могилу Георгия Буркова, с которым он был знаком.
А надо сказать, что в те годы на кладбище были этакие неофициальные гиды, которые знали всё и вся про тех, кто здесь покоится. Наметанным глазом они выцеливали интересующихся, подходили к ним и предлагали свои услуги. Подошли и к нам. Оказалось, что один из них давно знал моего мужа, слышал его песни. Он заявил, что не простит себе, если все нам не покажет и не расскажет. Муж - с радостью. Пришлось и мне согласиться.
Простите, но фамилий упокоенных называть не буду. Неэтично.
Первый памятник, к которому мы подошли - красавице-певице, жене известного деятеля культуры. Я уже была у этого памятника много лет назад с известной журналисткой Ириной Ляховской, коренной москвичкой. Тогда она водила меня по всему кладбищу и рассказывала, рассказывала... А эта усопшая была еще и ее соседкой, и, кажется, даже подругой. Ирина говорила о ней с такой любовью, что я запомнила каждое ее слово. И о том, как эта женщина пела. И о том, как переживала особое внимание к себе одного из сильных мира сего. И о том, как в итоге это сломало ей жизнь...
А потом она призналась мне шепотом:
- Знаешь, я часто к ней прихожу. Служители здешние меня уже хорошо знают. Потому и рассказали мне, что...
- Что?
- Что она поет по ночам!
- Как поет? Где?
- Да прямо здесь. На кладбище.
Я тогда спокойно выслушала свою коллегу. Но чтобы поверить...
- Ира, может, пластинки с ее записями проигрывали? Разные ведь шутники есть...
- Да нет, говорю тебе! Я ее самою спрашивала - поешь? Вот прямо здесь, у могилы ее. Ну, она и сказала, что поет. Мысленно сказала. Я поверила, потому что не напелась она при жизни-то. Не дали ей.
Тогда я не стала спорить.
И вот сейчас мы стояли с мужем перед тем же самым памятником. И наш гид сразу оповестил нас о том, что женщина эта давно ушедшая в иной мир по ночам... поет!
Мой ироничный муж готов был бросить какую-то шутку, но я-то, я-то встрепенулась и говорю - правда это, мой дорогой, Ирина мне все рассказывала, да так, что я будто сама это пение слышала...
Стоит ли говорить, что я стала верить каждому слову гида.
Но далее так случилось, что я встретила знакомых, и пока - бла, бла, бла, что-то интересное наверняка пропустила. Нагнала мужчин у могилы известной спортсменки.
- Стонет она часто, - признался гид. - Ту была нестыковка какая-то и меняли размеры захоронения. Оградку переставили. И теперь мы думаем, что дорожка проходит над ее ножками... По ней люди ходят... А, значит, по ним...
Но особенно меня сразил Есенин. Любимый всеми поэт лежит рядом со своей мамой. А недалеко, всего в нескольких метрах - женщина, которая его любила. Но ответного чувства не дождалась.
- Мы все видели, как она его обнимает по ночам. Серо-голубая дымка вокруг него... Рядом много других могил, но ни у кого этого нет. И дымка эта от нее тянется...
Господи, думаю, жуть какая. Ну, человек я дотошный. Может, и вредный в своем роде. Говорю - вы же к вечеру, извините, так наберетесь, что вам тут не только дымка покажется...
- Э, не скажите, мадам. Это - наше естественное состояние. Мы в таком виде и работаем, и документы подписываем, и рассказы пишем. Тут ведь все живое. Все. Не верите? Думаете - вот памятник, камень, как стоял, так и стоит? Ха!
- Что - ха? - возмутилась я. Вот стоит Высоцкий. Не один десяток лет. Как его создали из... Из чего памятник-то?
- Бронза. Позолоченная. Стоять-то он стоит, да только вы не представляете, как Володя хочет из него вырваться... Как младенец из пеленок...
- Как это?
- А так. Вверх!
- Тоже облако видите? Серо-голубое?
- Нет. Красное. Как пламя. И когда он вырвется, то весь этот обелиск разлетится.
- Такого не может быть.
- Здесь все может быть. И бывает. Хотите, пройдем к Соньке-золотой ручке?
- Так она же, извините, на Сахалине упокоилась, - возмутилась я.
- А вот этого никто не знает. Но могила ее у нас есть, - заверил нас гид.
Я не пошла. А муж ходил. И даже пел там - так его впечатлило увиденное.
Уходили мы оттуда с мыслью - Там возможно все. Всё есть везде. Где-то я вычитала эту фразу. А, может, сама придумала. Но это так.
