/Вспомним, ребята, Афганистан/
После того как молитвы муллы завершились и все стихло, мне стало интересно исследовать мою траншею. Стоять еще три часа, что там у нее на дне? Ведь когда ты не в охранении, к траншее подходить нельзя. А вдруг там растяжки уже стоят духовские или змеи ползают. Кстати, я не сильно и ошибся. Я осмотрелся, никого, и прыгнул вниз в траншею, которая тянется вдоль «колючки» от парка разведроты до последней нашей казармы и дальше очень далеко, где ходят другие часовые, из комендачей или саперного бата. Внутри темно и сыро, высота земли мне по кадык, значит глубина не меньше метра и шестидесяти сантиметров. Глубоко, я смогу стрелять только стоя, а другие солдаты, ниже меня, получается не смогут. Я иду дальше по траншее, здесь глубина меньше, удобно для стрельбы, но пора уже и выбираться. Часовой не должен сидеть в траншее. Последнее оказалось не просто, в бронежилете выбираюсь только в конце правого фланга траншеи. В ста метрах замечаю незнакомого часового, какой-то он худощавый и совсем потерянный, курит, похож на волка из мультфильма «Ну, погоди!» Петя говорил, что справа с нами граничит саперный батальон нашей дивизии.
В шесть тридцать все оживилось вокруг. Птицы просто поют оркестрами в частном секторе. Жаль, что бинокля нет. Я не знал, почему, но потом мне сказали, от греха подальше. Из-за далеких горных вершин вылезло большое ярко-серебряное солнце и осветило пригород Кабула, кукурузное поле и весь наш городок. Стало сразу чуть теплее, солнце на глазах становиться розово-желтым, а потом и золотым.
Вдруг в разных концах дивизии, горнисты протрубили подъем. Внутри городка все зашевелилось и наполнилось невидимой энергией. Я усмехнулся: — «как в пионерском лагере, горнисты играют веселый подъем». С Кабульского аэродрома взлетает «Ил–76», за ним пара боевых вертолетов. Воздушное пространство наполняется гулом самолетных турбодвигателей и новым для нас шумом, и визгом вертолетных винтов. Вертушка, словно масло разрезает воздух длинными лопастями и выпускает звук, сравнимый с мурлыканьем огромного кота, а потом добавляется свист. Я зачарован этим звуком, я просто балдею от звука взлетающих вертолетов. Может я ненормальный?
Витек подошел ко мне с улыбкой.
— Слон, эй, брат, «Одув», смотри, в дивизии подъем! Кажется, мы отстояли первую свою ночь в Афганистане и не уснули. Нас не вырезали злые душманы. Сколько нам осталось? А? Санек, не знаешь, может нас наградят?
— Круто, мы живы, «Кинжал». До хрена брат, даже не думай сосчитать. За это не награждают, за это калабашка и пинок от дедов, и кулак от старшины, — ответил я и посмотрел в глаза друга. — Мы попали, Витек. Два слона литовских в Афганистане, радуются, что пока живы.
Слева, если смотреть в глубь дивизии, по пыльной дороге, к нам приближается огромная толпа бегущих солдат, человек сто, не меньше, здоровых парней в черных армейских трусах, берцах, с голым торсом. Дальше колонна уходит вглубь городка и растекается по своим батальонным спортгородкам.
— Ну, напылили. Натуральные «слоны», — засмеялись мы и снова разошлись, стоять «на колючке» еще почти полтора часа.
В поле за колючкой, пришел старик с девчонкой похожей на парнишку и начал, обрабатывать поле мотыгой. Мне захотелось помочь старику. Земля сухая, рассыпается в пыль. Вот бы дать старику воды с нашего умывальника, там ее много. Очень много артезианской воды.
К полдевятого утра наконец-то пришли: новый караульный и наш сержант Петя. Вот дают, опоздали на полчаса. Мы скинули броники, вбежали в кубрик, забрали котелки, бегом на умывальник, потом побежали на плотный завтрак, а после завалились спать на час, больше «комод» не позволил. Какой это был час, он прошел словно миг, но спал я сладко и глубоко, полностью ушел в себя и улетел из этого места.
Младший сержант Петров растолкал меня резко и даже немного грубо.
— Вставая бистрее , гвардиец Одуванчик! Рота пришля с боявих, давая скарее «на тумбачку»!
— Какая рота? С каких боевых? — не понял я спросонья.
— Резче «на тумбочку», бегом, боец! Ви духи пока, летать нада!
Мы с Витьком одновременно вышли из кубрика, немного разбитые и уставшие после ночи на посту.
Чтобы снять дрему я отпросился на умывальник, где разделся по пояс и окатился ледяной водой из шланга. Теперь совсем другое дело, можно бодро нести службу. Около умывальника остановились два бэтэра , с них спрыгивают незнакомые мне солдаты, снимают сверху вещмешки, бронежилеты, ручные пулеметы ПКМ. Их лица в пыли, оружие тоже, движения некоторых неторопливы и пронизаны усталостью. Бронемашины, освобожденные от людей и разного необходимого на войне имущества, рывком с места устремляются в автопарк разведроты. Разведчики строятся у своей казармы: выкладывают перед собой оружие, снимают пропитанные пылью и потом «комбезы» без опознавательных знаков, расшнуровывают горные ботинки, снимают их и бросают рядом; стягивают тельняшки, похожие от пыли больше на морские, и бросают в одну кучу.
Перед строем ходит молодой офицер и с юмором командует ротой.
— Ну что, «девицы», застеснялись? Никто вас здесь не сглазит! И не оценит ваш загар, сымаем трусы и вперед в баню за мной! Парная давно ждет!
Он лихо сбросил черные трусы и побежал в автопарк. Обнаженные парни со смехом и солдатским задором рванули за ним. Около оружия для охраны остались двое молодых разведчиков.
Ого, значит разведка вернулась из гор, и наши деды тоже. Интересно какие они, деды моей роты. Скоро познакомимся. Санчо, надо быть готовым ко всему, не думай, что там будут сидеть ангелы с крылышками и чистить свои перышки. Скорее всего, это будут потрёпанные и стреляные горные волки. Ну что же, с волками жить, по волчьи выть. Эх, мне реально интересно познакомится с дедами.
С улыбкой романтика, быстрым шагом, переходящим в бег, я рванул в модуль, на тумбочку. Суровый взгляд Петрова говорил мне, что приключения вновь прибывших слонов ВДВ отдельного ОБС только начинаются.
© Александр Елизарэ
Купить роман >>> "РЯДОВОЙ для АФГАНИСТАНА"
Вам может быть интересно:
- Медицинские братья в учебной войсковой части ВДВ в Каунасе
Благодарю за 👍 ! Подписывайтесь на канал Елизарэ-Фильм
Делитесь в Соц.Сетях! Комментируйте, буду рад ответить на ваши вопросы.