Когда меня спрашивают, какое автопутешествие было самым экстремальным, я без раздумий отвечаю: «Из Петербурга в Ташкент». Поездка состоялась в начале нового века и оставила неизгладимое впечатление.
Маршрут охватывал почти весь Казахстан. На севере мы проехали Кокчетав, Астану и Караганду. Потом пересекли страну с востока на запад по центральной части через Джезказган и Кзыл-Орду. Затем через Туркестан и Чимкент доехали до южной границы. Из Ташкента возвращались по западному Казахстану через Байконур, Аральск и Актюбинск.
Российскую таможню в Челябинской области проехали без остановки. На казахской стороне нам велели встать на таможенную стоянку. Желающих ехать в Казахстан было немного, поэтому уже через час мы имели на руках страховку компании «Лондон-Алматы» и обязательство на вывоз автомобиля обратно в Россию.
Здесь мы допустили роковую ошибку – не внесли автомобиль в декларацию. Нам никто не предложил этого сделать. И это было неслучайно. Вскоре начались проблемы – на каждой таможне стали требовать эту проклятую бумажку.
Я не оговорился, написав «на каждой таможне». Дело в том, что в Казахстане все было доведено до абсурда - таможни имелись не только в каждом областном городе на въезде и выезде, но даже в отдельных райцентрах и аулах!
Дорога в пустыне одна, населенный пункт стороной не объедешь. Скоро мы поняли, что жест «доброй воли» на границе – езжай без декларации – на самом деле продуманная технология, позволявшая кормиться таможенникам всего бескрайнего Казахстана.
Поборы за отсутствие декларации были везде одинаковы – 200 тенге. Сумма, казалось бы, небольшая, но очень уж много таможен. Если с нас деньги требовали за отсутствие декларации, с остальных брали просто в качестве дани.
Центральные и западные районы Казахстана настолько оторваны от мира, что всей полнотой власти обладает человек с погонами сержанта. Именно он устанавливает местные законы. Зная это, дальнобойщики добровольно останавливаются у поста и несут ему мятые купюры. На одном из постов мы разговорились с водителем-таджиком.
- Я когда собираюсь в рейс, - пожаловался он, - раскладываю деньги на несколько кучек по количеству постов. Водители заранее знают, где и сколько нужно платить. В Казахстане можно все, нельзя только не платить таможне и милиции.
Таджик дал много полезных советов. Оказалось, нельзя давать деньги таможенникам или гаишникам до тех пор, пока они не вернут тебе документы. Если дать раньше, это может быть расценено как взятка. Если же платить, когда документы у тебя на руках и ты вроде ничем не обязан, вручение определенной суммы выглядит как пожертвование.
Пост можно проскочить без остановки, если возле него нет спецмашин. На следующем посту тебя никто не остановит, поскольку между ними нет связи. Однако если спецмашины есть, лучше остановиться. Иначе догонят (дорога в пустыне одна), конфискуют машину и имущество.
Некоторые областные центры имели трехуровневую систему поборов. На въезде в город первыми стояли экологи, за ними – таможенники, потом – гаишники. На выезде все то же самое, но в обратном порядке. И все требовали деньги. Причин поборов никто не объяснял, словно это была узаконенная дань. Гаишники просили 100 тенге, таможенники – 200, экологи - 300.
Инспекторы ГАИ никогда не выходили из своей будки. На дороге обычно стоял шнырь – так его называют дальнобойщики. Обязанности шныря просты - свистнуть и махнуть полосатой палкой. С ним нельзя здороваться и общаться – это каста неприкасаемых. Поздоровался – заплатишь больше!
Возле будки охрану несет гражданский. Еще один щелкает сержанту семечки, а самый услужливый отгоняет мух и машет опахалом, поскольку ни кондиционеров, ни вентиляторов на постах не было. Сержант подкармливает гражданских, поэтому к службе они относятся серьезно.
Водитель обязан лично подняться в будку и вручить деньги гаишнику. Если представить, что это может быть единственный заработок для целого аула, деньги отдавать легче. Вроде как благотворительностью занимаешься!
Обычно мы упирались и отказывались платить деньги. Тогда мытари просили: «Ну, дайте хоть что-нибудь». И соглашались на батарейки, старые журналы, значки… Мы быстро поняли, что с властью спорить не стоит. Лучше много и непрерывно рассказывать о проблемах – бедственном положении эскимосов, эксплуатации обезьян в Бразилии, стихийных бедствиях в Гваделупе. Нередко мытарям было просто скучно, и общение позволяло добиться их расположения.
Офицера на посту в чине младшего лейтенанта посчастливилось увидеть только в Кзыл-Орде. Это была настолько огромная величина, что сержант в порыве благолепия сдувал пылинки со звездочек на его погонах. Это я видел лично! Лейтенант общался со мной сидя спиной. Он говорил на казахском языке через переводчика. Видимо, показать чужаку свое лицо было выше его достоинства.
Еще одного лейтенанта удалось встретить на улице в Джезказгане. Заблудившись, мы спросили у милиционера дорогу. Он так высокомерно задрал голову, что возникли опасения – не сломает ли лейтенант шейные позвонки? Вопрос он выслушал, а вот ответ дать не соблаговолил, вперив свой начальственный взгляд куда-то за линию горизонта. Сразу оговорюсь, что подобные случаи возникали только при общении с представителями власти. С простыми людьми никаких проблем не возникало - жители любого аула всегда были готовы прийти на помощь.
Смешной случай произошел на Кзыл-Ординской таможне. Дабы избежать вымогательства, я предъявил таможеннику журналистское удостоверение и попросил объяснить, как добраться до их начальства, чтобы выяснить, зачем нужна таможня в центре Казахстана.
Пока таможенник объяснял дорогу, приехал автобус с таджикскими «челноками». Их представитель поднялся на пост и протянул пачку денег – дань. Присутствие прессы в этот момент было явно лишним. Таможенник побледнел, заорал на таджика и вытолкал его с поста. Удивленный «челнок» еще долго ходил за мытарем, пытался всучить ему деньги, и никак не мог взять в толк, почему сегодня можно ехать бесплатно.
Перед Кзыл-Ордой состоялась еще одна удивительная встреча. Путь преградил человек в камуфляже с пистолетом. Он остановил машину и строго спросил, откуда мы. Услышав, что из Питера, задумчиво отшатнулся. Появление питерской машины в этих краях было равноценно высадке инопланетян.
Нас отпустили бесплатно. Оказалось, дорогу перекрыл Рыбнадзор! Среди песчаных барханов это звучало особенно дико. Не будь мы питерцами, пришлось бы платить. Вот только за что?! За ловлю рыбы в безводной пустыне?
Крепким орешком оказался Туркестан. В одном из пригородных аулов оказалась таможня. Мытарь забрал документы и потребовал заплатить штраф за отсутствие декларации. Мы упорствовали, и таможенник, в конце концов, сдался:
- Сегодня 1 мая, дайте хоть на водку.
Тяжелее всего пришлось в Чимкенте. Мы оказались в центре пристального внимания местных гаишников – машина с российскими номерами была для них лакомым куском. Нас остановили на въезде в город. У меня изъяли документы, посадили на заднее сиденье между двух инспекторов и начали допрос с пристрастием. Беседа не имела никакого отношения к дорожному движению и явно носила националистический характер.
Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы милицейская машина, которую водитель не поставил на ручной тормоз, не покатилась назад и не врезалась в бампер нашего авто, стоящего сзади. От удара помялся номер. В качестве компенсации нас отпустили бесплатно. После этого пришлось спрятать машину во дворе у друзей. С российскими номерами перемещаться по городу было невозможно.
Пришло время возвращаться домой. Мы решили ехать по Западному Казахстану через Аральск и Актюбинск. Нас безмерно утомило бесконечное вымогательство на постах, да и денег было недостаточно, чтобы доехать до российской границы. И тут меня посетила гениальная мысль! С этого момента мы стремительно продвигались в сторону России, не задерживаясь на постах более чем на пять-десять минут.
Выезд из Чимкента назначали в предрассветное время, когда внимание стражей порядка притуплено, а полумрак скрывает национальные опознавательные знаки автомобиля. Впереди ехали наши чимкентские друзья. Перед постом на выезде из города мы почти прижались бампером к их машине, чтобы не было видно российский номер. Сразу за постом обе машины одновременно рванули вперед. Сзади раздались свистки, но было поздно.
Новый метод удалось опробовать на экологическом посту перед Туркестаном. Мы послушно притормозили, вышли с другом из машины, но не пошли в будку платить деньги, а стали не спеша устанавливать треногу с видеокамерой. В дверях поста показался заинтригованный эколог:
- Эй, кто вы такие, что делаете?
- Мы российские журналисты, хотим снять сюжет о работе вашего поста.
Эколог изменился в лице:
- Нельзя, нельзя! Уезжайте!
- Ну почему? – обнаглел я. – У вас такая красивая форма…
- Нельзя, уезжайте отсюда, - замахал руками эколог.
Так же молниеносно мы преодолели туркестанский таможенный и гаишный посты. Впоследствии даже не требовалась видеокамера. Достаточно было поставить штатив, и представители власти тут же прогоняли нас. Иногда они пытались требовать разрешение на съемку.
- Где его можно получить?
- В таможенном управлении.
- Напиши адрес, нарисуй схему, мы съездим за разрешением.
- Брат, езжай домой, что тебе дался наш пост? Уезжайте, уезжайте…
Если вам понравилась статья, буду признателен за лайки!
Рад вас видеть в числе подписчиков канала Foto-Travel.NET