20-летие Конституции Южной Осетии, которое в республике отметили 8 апреля, стало поводом для дискуссии о возможных направлениях конституционной реформы, недавно анонсированной президентом Анатолием Бибиловым.
Контуры новой редакции Основного закона, которую президентская сторона собирается предложить обществу, пока до конца неизвестны, поэтому ряд югоосетинских политиков, в основном из оппозиционного блока, ограничились высказываниями общего характера. При этом сразу бросается в глаза разница в тональности высказываний, сделанных ими в интервью агентству «Спутник Южная Осетия». К примеру, лидеры Народной партии и партии «Фыдыбæстæ» Сергей Харебов и Вячеслав Гобозов заняли выжидательную позицию, заявив, что ожидают большей конкретики по данному вопросу. Впрочем, они не скрывают, что для них предпочтительнее провести конституционную реформу в сторону усиления полномочий парламента за счет исполнительной власти.
В отличие от них, реакция двух ведущих функционеров партии «Ныхас» – Алана Гаглоева и Давида Санакоева, была более жесткой.
День Конституции Южной Осетии Санакоев использовал в качестве информационного повода, чтобы в очередной раз выдвинуть серию резких эмоциональных обвинений в адрес властей республики на своей странице в сети Фейсбук. Что самое интересное, он ни словом не обмолвился о том, какой ему видится новая Конституция, и какую форму правления он предпочитает.
Склонность к резким заявлениям общего характера в адрес руководства республики, исходящая из личных мотивов, весьма свойственна Санакоеву. Но, как это ни странно на первый взгляд, именно показная и несколько театральная жесткость в публичной риторике является его ахиллесовой пятой. В небольшой республике, где практически все знают друг о друге даже больше чем нужно, у Санакоева сложился устойчивый имидж конформиста, никогда не идущего на конфликт со своим начальством, будь то деспотичный Эдуард Кокойты или всесильный серый кардинал Борис Чочиев, также не склонный миндальничать с теми, кто проявлял независимый нрав.
Поэтому, когда сегодня бывший омбудсмен заявляет о катастрофической ситуации с соблюдением Конституции в Южной Осетии в период правления Бибилова, его слова большинство жителей воспринимают с иронией. У всех на памяти гробовое молчание Санакоева во время реальных репрессий против оппонентов в период правления Эдуарда Кокойты. Достаточно вспомнить сфальсифицированные уголовные дела против Фатимы Маргиевой и других критиков Кокойты, многочисленные аресты без санкции суда, избиение и изгнание сотен людей, которые осмелились поддерживать неугодных тогдашнему руководству политиков. Однако ни по одному из этих эпизодов от омбудсмена Санакоева не прозвучало ни слова критики, ни слова осуждения. Сегодня в Южной Осетии даже отдаленно ничего подобного не наблюдается, что не мешает Санакоеву заявлять о катастрофе с соблюдением Конституции и прав граждан.
С Аланом Гаглоевым другая проблема. Ограниченный багаж знаний и недостаточный политический опыт по-прежнему дают о себе знать, сказываясь буквально на всех его действиях. Вот и сейчас Гаглоев заявляет о своем непонимании причин разработки нового Основного закона.
«Для нас в инициативе президента многое неясного. Во-первых, не ясно почему действующая Конституция 2001 года нуждается в замене.
Во-вторых, такие важные шаги, как проведение референдума, нежелательно совмещать с проведением президентских выборов. Я бы еще не хотел, чтобы данный вопрос был каким-то предвыборным политическим ходом. В третьих, в настоящее время уровень недоверия к власти настолько велик, что любое начинание вызывает настороженность. За последнее время общество непрерывно сотрясают конфликты, и говорить о каком-то конструктивном обсуждении вопроса реформы Конституции не приходится. У нас и без этого есть слишком много других проблем, чтобы добавлять к ним еще одну, причем большую и сложную.
Что касается поправок в Конституцию, то это обычное дело, в любую Конституцию со временем необходимо вносить поправки. На сегодняшний день, по моему мнению, более актуальны поправки, направленные на переход от президентской формы правления к парламентско-президентской», — утверждает Гаглоев.
Начнем разбор полетов с последнего утверждения лидера «Ныхаса» — очень интересно, как он собирается менять форму правления в Южной Осетии с помощью парламентских поправок в Конституцию. Видимо Гаглоеву невдомек, что для такой кардинальной перестройки всей конструкции власти необходима разработка и принятие новой Конституции. В свое время переход на президентскую республику был закреплен принятием нынешней Конституции Южной Осетии на референдуме в 2001 году.
Так что если в Южной Осетии в будущем вдруг решат сменить форму правления, то в таких вопросах нельзя обойтись поправками на уровне парламента. Достаточно сказать, что положения 1 главы Конституции можно изменить лишь через плебисцит.
Второе, — в 2017 году главного «ныхасовца» не смущало, что выборы президента совмещены с референдумом по переименованию республики, который, кстати, администрацией президента Тибилова был изначально задуман как предвыборный пиар-ход. Причем ход, изрядно попахивающий бестолковщиной, ведь одновременно можно было подумать и о более насущных вопросах, также внеся через референдум другие поправки в Конституцию, касающиеся местного самоуправления, статуса города Квайса и т.д. Вместо этого, вверх взяло стремление пропиариться за счет популистской темы, к тому же за основу был взят самый спорный вариант переименования, не встретивший поддержки многих представителей научных кругов и общественности.
Совмещение выборов с плебисцитом практиковалось и до Тибилова. К примеру, президентские выборы 2006-го и 2011-го гг. тоже проходили вместе с референдумами.
Третье, — разработка новой редакции Основного закона необходима, в первую очередь для того, что получить на выходе более основательный и продуманный продукт, который даст возможность выходить из сложных коллизий, подобных сегодняшним, без создания ненужных прецедентов. Такое ощущение, что авторы нынешней Конституции в свое время не смогли спрогнозировать, как могут отразиться те или иные неясности в тексте на ход политических процессов. В том числе, это касается многих процедурных вопросов. Еще больше запутали ситуацию многочисленные поправки, вносимые в Конституцию при каждой власти.
Таким образом, цель разработки новой редакции Конституции заключается не в еще большем усложнении ситуации, а наоборот, в создании правовых механизмов, позволяющих урегулировать спорные моменты в рамках конституционного поля.
Четвертое, — о недоверии общества к власти и конфликтах, сотрясающих республику за последнее время. Можно конечно, бесконечно мусолить о том, что большинство населения поддерживают оппозиционные партии, но события последних месяцев достаточно ясно показали крайне низкий уровень поддержки оппозиции в народе. Позиции действующего руководства на порядок прочнее и устойчивее, поэтому не стоит бросаться словами о массовом недоверии к власти. Не власть организовала шумную кампанию по снятию карантина в разгар эпидемии, не взирая на огромный риск и ожидаемые трагические последствия. И не руководство республики пыталось вызвать социально-экономический коллапс в Южной Осетии, бойкотируя принятие бюджета. Соответственно, нетрудно догадаться в отношении кого сегодня большинство населения испытывают недоверие и нескрываемый скепсис.
И наконец, пятый момент, на который нам хотелось обратить внимание – степень серьезности заявлений партийных лидеров о необходимости смены формы правления.
Регулярно звучащие от различных политиков заявления о том, что Южной Осетии необходимо отказаться от президентской формы правления, не стоит воспринимать всерьез, поскольку речь идет о стремлении привлечь на свою сторону ту часть электората, которая придерживается подобных настроений.
Возьмем слова Сергея Харебова о том, что Народная партия с 2011 года предлагает отказаться от «жестко централизованной системы президентского управления». Еще бы они не предлагали – сторонники Кокойты в 2011 году утратили рычаги влияния и поэтому сразу же завели разговор о перераспределении полномочий. А до того они были не прочь установить в Южной Осетии бессрочную президентскую монархию. Впрочем и сейчас не стоит обольщаться относительно их реального настроя. Стоит им снова оказаться у руля управления, как все разговоры о сокращении полномочий президента сразу же будут забыты.
То же самое касается «ныхасовцев». Во время правления Тибилова они и не помышляли о парламентской или смешанной парламентско-президентской форме правления. Эта тема стала популярной среди них после поражения на выборах 2017 года.
Нет никакого сомнения в том, что в случае успеха «Ныхаса» в 2022 году, тему перехода к парламентской республике отложат в долгий ящик и на все напоминания публики «ныхасовцы» будут привычно изображать амнезию.
Обсудим саму целесообразность смены правления в сегодняшних общественно-политических реалиях Южной Осетии.
Многие из тех, кто выступает за переход к парламентской форме правления, чаще всего ссылаются на заслуги парламента Южной Осетии первого созыва. В тот период вся полнота власти в Южной Осетии действительно принадлежала законодательному органу. Смена формы правления на президентскую произошла позже – в 1996 году.
Но здесь забывается самое важное – система, какой бы эффективной она не была, работает не сама по себе, работают люди. Того поколения политиков – молодых, образованных и эрудированных, готовых брать на себя ответственность за судьбу своей Родины и идущих на самопожертвование ради победы над врагом, сегодня практически больше нет. На сегодняшний день по пальцам можно пересчитать тех, кто может потянуть такую же ношу, не скатываясь к реализации своих шкурных интересов и мелкому провинциальному тщеславию.
Депутаты первого созыва создали правовую основу независимости республики, приняли все важнейшие решения, включая Акт провозглашения независимости, проводили референдум в сложнейших условиях, под давлением со всех сторон, под обстрелами при свете свечек. Причем, все принятые решения были выверены и обоснованы в строгом соответствии с международным правом.
Что же мы наблюдаем за последние годы? Есть ли что-нибудь общего между большинством нынешних избранников и их героическими предшественниками?
Думается, даже при большом желании трудно провести какое-либо отдаленное сравнение. О каком международном праве, референдумах и декларациях мы говорим, если многие из теперешних избранников банально не разбираются в русском тексте, да и в осетинском тоже. Их разговоры во время обсуждения законопроектов больше напоминают «базар» на обычной городской «бирже». Им глубоко неинтересны вопросы развития законодательства, они предпочитают решать вопросы по уличным понятиям, а не исходя из интересов государства.
Во многом именно весьма специфическим кругозором многих народных избранников объясняется происходящее в стенах парламента после 2019 года. В то время как первый созыв решал вопросы судьбоносного характера, рискуя жизнью, их сегодняшние преемники назло кондуктору устраивают бойкоты, саботируют принятие бюджета, срывают процедурные вопросы, касающиеся формирования правительства или кадровых ротаций в генпрокуратуре. Если депутатам в начале 90-х приходилось регулярно ездить в Москву, решая вопросы снабжения республики самым необходимым, встречаться с российскими и иностранными журналистами, чтобы прорвать информационную блокаду, устроенную Грузией, то сейчас все обстоит с точностью до наоборот. Депутаты пишут письмо в правительство РФ, в ультимативном тоне требуя прекратить финансирование Южной Осетии и сотрудничество с кабинетом министров РЮО, налаживают тесные контакты с прозападными блогерами, чтобы поливать грязью собственное государство и защитников правопорядка. Одним словам, они регулярно делают такие вещи, которые и в страшном сне не могли присниться их предшественникам. Фантазии у них попросту не хватило бы.
Передать такому контингенту в руки все рычаги управления государством – означает подписать Южной Осетии окончательный приговор. Это означает, что по звонку с зоны от криминальных авторитетов будут снимать и назначать министров, убирая неугодных преступному миру. Это также означает, что кое-какие клановые группировки, связанные с внешними силами, будут определять внешнеполитический и внутриполитический курс Южной Осетии со всеми вытекающими последствиями. Другими словами, комплекс проблем, характерных для сегодняшнего этапа развития республики, при переходе на парламентскую форму правления приведет к криминализации органов власти в стране и к господству двух-трех кланов, которые поделят Южную Осетию на зоны влияния и будут дербанить в свою пользу источники дохода. А заодно устраивать время от времени передел сфер влияния с пальбой и кровью.
Обсуждать возможность перехода к смешанной или парламентской форме правления имеет смысл в будущем, когда для этого созреют необходимые условия. И прежде всего, когда в Южной Осетии сформируется принципиально новая политическая элита, способная управлять государством, не ввергая его в перманентные кризисы, не связанная с криминалом и свободная от клановости. А сегодня целесообразнее поговорить о совершенствовании нынешней формы правления, чтобы с помощью конституционной реформы повысить ее эффективность, отладить механизмы взаимодействия ветвей власти, создать условия для укрепления государственных институтов. И, конечно же, стоит уделить самое серьезное внимание уровню правосознания среди всех слоев населения. Вопрос повышения правовой грамотности в Южной Осетии сегодня стоит как никогда остро. Любителям порассуждать на отвлеченные темы из славного далекого прошлого, стоит задуматься над тем, что альтернативой правовому государству является либо отсталое деградировавшее государство третьего мира, либо сомализация.
Region15.info — официальный сайт