Очень грустная колонка Аманды Плателл для MailOnLine, с надеждой на будущее примирение и объединение королевской семьи.
Мне грустно. Мне казалось, что принц Филипп вечен. И что он всегда будет рядом с королевой Елизаветой II, своей любимой женой. Ну кто теперь назовет её по-домашнему снисходительно: "Капусточка"?..
А Аманда Плателл пишет:
- Как печально, что семейный раскол омрачил последний год жизни принца Филиппа... В минуты горя мы обращаемся к своим близким за утешением. Трудно представить себе, какое несчастье, должно быть, испытал принц Гарри , получив этот ужасный телефонный звонок, сообщивший ему тяжелую новость об уходе его дедушки.
Такой беспомощный. Так далеко. Так изолирован от своей семьи.
Он не видел принца Филиппа больше года - с тех пор, как после Мегзита увез свою жену и маленького сына на другой конец света, чтобы сбежать из "ловушки'' королевской семьи, как он выразился в том интервью Опре Уинфри.
Мы никогда не узнаем - и не должны - как часто Гарри разговаривал со своим дедом по телефону или Zoom за последний год, а также было ли общение, когда Филипп был серьезно болен в больнице перед тем, как вернуться домой, чтобы уйти в мир иной.
Но мы знаем, что они говорили. Гарри шутливо рассказывал в интервью комику Джеймсу Кордену, что Филипп захлопывал свой ноутбук вместо того, чтобы нажать на кнопку завершения звонка в Zoom.
Но я надеюсь, что у Гарри хотя бы был шанс попрощаться.
Возможно, слишком фантастично надеяться, что он извинился перед Филиппом за ущерб, нанесенный этим интервью у Опры королевской семье, которой Филипп посвятил свою жизнь, пожертвовав звездной морской карьерой.
В отличие от Гарри и Меган, Филипп всегда ставил честь и долг выше собственной гордости, а иногда и беспокойного духа. Он был не просто "силой и опорой королевы все эти годы", как она сказала нам в день их золотой годовщины брака, он был её Мужем. И влияние Мегзита на его семью и монархию, должно быть, опустошило его.
Можно только надеяться, что, поскольку Филипп лечился в больнице, когда вышло интервью Гарри и Меган у Опры, он не слишком много знал об этом.
Раскол между Гарри, Меган и королевской семьей бросил тень на последний год Филиппа. И в глубине души Гарри должен это понимать. Вот почему я надеюсь, что у Гарри была возможность объяснить Филиппу, почему он и Меган решили стать самостоятельными.
При всей своей очевидной резкости Филипп, как мне кажется, был хорошим семейным советчиком. Таким, каким он был для принцессы Дианы, с которой у него были удивительно близкие отношения.
В конце концов, мало кто мог быть более аутсайдером, чем Филипп, когда он присоединился к королевской семье. Обнищавший греческий принц с немецкой кровью. Королева-мать Елизавета II даже дала ему прозвище "Гунн".
А затем, после смерти отца королевы Георга VI, этому очень энергичному человеку, который привык сражаться на фронте во флоте и упоминался в депешах за его героизм во время войны, внезапно пришлось идти в тени королевы.
Как и Гарри, в молодости он был бунтарем, наслаждался беспутным поведением и пьяными обедами с веселыми молодыми членами клуба "По четвергам".
Как и Гарри, он был красавцем, в глазах его горел огонек и он очаровывал дам.
У этих двух принцев было так много общего: общительные, юморные - их шуточки нередко оборачивались для них неприятностями.
И что самое главное, оба были выдающимися военными. Как, должно быть, гордился Филипп за Гарри после двух командировок внука в Афганистан и его впечатляющих успехов в качестве пилота вертолета Apache.
Их дух товарищества был настолько велик, что, когда Филип передал Гарри свое почетное военное покровительство - командование морскими пехотинцами, он сказал своему внуку: "Не волнуйся, у тебя получится".
И теперь, когда его обожаемый дедушка ушел, я опасаюсь, что Гарри переживает - действительно ли он взбесил дедушку.
Не из-за своего покровительства морским пехотинцам, от которого он должен был отказаться, а из-за своего долга перед королевой и страной - того, что Филипп считал очень важным.
К сожалению, сейчас уже слишком поздно посыпать голову пеплом, даже если Гарри испытывает чувство вины или сожалеет о том, что его дед ушел в могилу, думая о нем как о заблудшем принце, отвернувшемся от королевской семьи.
Последнее личное прощание могло быть примирением, но после Мегзита это, к сожалению, было невозможно. Как знают те, кто любил и потерял, ничто не может сравниться с этим последним прощанием, когда ты держишь руку в руке в последний раз, глубоко заглядываешь в некогда блестящие глаза, потускневшие от возраста, но все еще полные любви.
Все мы знаем, что когда на нас обрушивается большая потеря, несмотря на ссоры и неприятности, мы хотим сохранить семью. Как Гарри, должно быть, очень хотелось оказаться здесь, в Великобритании, а не в Лос-Анджелесе, когда его дедушка болел, и просто поболтать, послушать старинные солдатские истории от принца Филиппа, человека, которого Гарри не только любил и вдохновлялся его примером, но и которого он уважал.
Давайте же все будем надеяться, что, несмотря на общую потерю, эта разделенная семья снова объединится и с любовью двинется вперед. Это то, чего хотел бы Филипп.