Я не знаю лучшего способа содержать квартиру в чистоте и порядке, чем не появляться в ней.
До того, как искусство стало "современным" и "концептуальным", все попытки её профанации однозначно идентифицировались как проявление дремучей тупости.
Легендарный Тиль Уленшпигель заставляет публику восхищаться абсолютно пустой стеной, на которой висит будто бы нарисованная им картина, заявив, что видеть её могут только представители благородных кровей.
И это беспроигрышный вариант. Мало кто осмелится признать:
А король-то голый!
Американский "художник" Роберт Раушенберг однажды "настругал" целый комплект из пяти работ под общим названием "Белые картины".
Всё без обмана. Каждая "картина" действительно состояла из разного количества белых панелей: одна, две, три, четыре и семь. Живописец просто покрасил холсты малярным валиком обычной белой краской.
Конечной целью художника было якобы создание картины, которая внешне выглядела бы нетронутой человеческими руками, словно она появилась в нашем мире полностью сформированной и девственно чистой. Ну, так себе объяснение.
Не знаю, чем вдохновлялся Раушенберг: антагонистической "нетленкой" Казимира Малевича или "зарисовкой" "Первое причастие юных анемичных девушек в снежную пору" Альфонса Алле, но достоверно известно, что рефлексией на "Белые картины" стала пьеса для фортепиано 4'33" американского композитора Джона Кейджа.
Это трёхчастное произведение начинается, когда пианист садится за рояль, и заканчивается через 4 минуты 33 секунды. Исполнитель молча закрывает и поднимает крышку между частями, не притрагиваясь к клавишам.
Публика, покинувшая зал во время "исполнения", конечно, была "не благородных кровей" и по мнению композитора:
Они упустили суть. Нет такой вещи, как тишина. То, что они считали тишиной, потому что не умели слушать, было полно случайных звуков. Во время первой части было слышно, как снаружи шумит ветер. Во время второй по крыше начали стучать капли дождя, а во время третьей люди сами издавали всевозможные интересные звуки, когда разговаривали или уходили.
Гениально!
И всё бы ничего, однако, Кейдж в данном случае является заурядным плагиатором.
В 1919 году чешский композитор Эрвин Шульхофф создаёт "Пять картин" для фортепиано. Центральная часть произведения озаглавлена "In Futurum". Мне с большим трудом удалось выбрать самую аутентичную интерпретацию этого шедевра.
Кажущаяся простота исполнения обманчива. Молчание у Шульхоффа полно необузданной страсти. Короткие паузы соперничают с длинными, титанические ферматы вселяют ужас стайкам тридцать вторых. Для одной руки указан размер 3/5, для другой - 7/10. Но самым сложным для понимания является первоначальная ремарка автора:
tutto il canzone con espressione e senseo ad libitum, sempre, sin al fine!
И если бы не смерть композитора в концлагере, он вполне мог бы подать на Кейджа в суд за злостное нарушение авторских прав и потребовать законных отчислений от проданных копий 4'33".
Но на самом деле, и Шульхофф не может в полной мере считаться творцом "беззвучной" музыки.
Упомянутый выше Альфонс Алле ещё в 1897 году сочинил так называемый "Похоронный марш на смерть Великого Глухого". Двадцать четыре пустых такта. В этом собственно и смысл: заменить настоящее искусство пустотой чёрного квадрата, или белой картины, или музыкой без музыки.
Для продвижения в массы пустоты тратятся реальные денежные средства. Искусствоведы что-то объясняют, музыковеды открывают глубинные смыслы. Коллективный "Тиль Уленшпигель" дурит нашего брата ... и сестёр тоже дурит. Пиар-технологии способны из чего угодно сделать конфетку.
Но стена по-прежнему пуста, а король и поныне голый ...
Но есть и хорошие новости. Мой каталог публикаций пополняется постоянно.
Традиционная несмешная байка:
Джон Кейдж отлично разбирался в грибах. В 1959 он стал участником итальянской телевизионной викторины "Lascia o raddoppia" ("Оставить или удвоить"). За пять появлений в шоу композитор продемонстрировал не только блестящие познания в микологии, но и развлёк публику рядом своих экспериментальных сочинений.
На финальном вопросе стоимостью пять миллионов лир Кейдж назвал в алфавитном порядке 24 вида мухомора из энциклопедии Джорджа Аткинсона. Прощаясь с победителем, ведущий программы Майк Бонджорно под смех и аплодисменты зрителей пожелал, чтобы композитор остался, а ушла его музыка.