Августовское утро две тысячи двадцатого. Станция «Белорусская». Спешащие в офисы работяги - жаворонки поневоле - вытекают из пригородных электричек, как желток из обжаренного с двух сторон яйца, обгоняют друг друга, перестраиваются и срезают углы. Автомобили, у которых ноги вместо колес. На часах только 8:20, но торопливое солнце уже палит вовсю.
По привокзальной площади наперерез просыпающимся на ходу гражданам двигается влюбленная пара - Принц и Принцесса, - чей вид ясно дает понять: батискаф их жизни давно опустился на дно социальной ямы, а там у него кончилось топливо. Эти двое плывут против течения: людские потоки огибают Принца и Принцессу, как серпантин; работяги уворачиваются и отворачиваются, избегая специфического запаха, в котором по прихоти безумного парфюмера смешалась вся боль маргинального существования влюбленных.
Принц и Принцесса ступают пошатываясь и раскачиваются в такт ведомым только им самим ритмам. Он - в видавшей виды безразмерной кожаной куртке и засаленных тренировочных штанах, широкими волнами спускающихся не то на сандали, не то на шлепанцы, надетые поверх закостеневших шерстяных носков. Голова Принца небрежно обрита, лицо опухшее и обветренное.
Она... Кажется, Принцесса давно не чувствовала тепла водопроводной воды. Ее волосы спутались и обволакивают голову блестящими сосульками, глаза лихорадочно блестят, а одутловатые пальцы фиолетового оттенка сжимают тлеющую сигарету. Периодически Принцесса подносит ее ко рту, затягивается и выдыхает, дрожа всем телом, будто от холода.
Откуда и куда идут Принц и Принцесса - одному Богу известно, и только Господь знает, какие приключения выпали им накануне. Ясно одно: приключения эти были полны горячительных возлияний, а похмельное утро прочертило в отношениях пары очередную трещину.
— Алкашка е*аная! - хрипло сипит Принц.
Принцесса оскорбленно застывает на месте, грациозно шатаясь из стороны в сторону. Некоторое время она недоуменно таращится на Принца взглядом, в котором читается неподдельная обида, затем смачно затягивается почти дотлевшей сигаретой и выдает настолько гневную отповедь, что окружающим приходится стыдливо прятать глаза. В пылкой тираде Принцесса ставит под сомнение мужские качества Принца и забористо упрекает его в отсутствии качеств интеллектуальных.
— Алкашка е*аная! - упорно парирует Принц.
В отличие от Принцессы он не замедляет ход, и пара все сильнее отдаляется друг от друга. Наконец Принц останавливается возле мобильной кофейни (из тех, где кофе готовят прямо в кузове разрисованного фургона), выуживает из карманов треников несколько смятых купюр и, что-то гаркнув, протягивает их продавцу. Принцесса все еще стоит на месте, задумчиво прицеловывая давно потухшую сигарету, потом делает пару нетвердых шагов в сторону Принца, пока тот получает свой кофе - два стакана - и ставит один на тротуар.
Принцесса приближается к Принцу, но не подходит вплотную. Некоторое время она стоит в паре метров от него, очевидно, ожидая приглашения. Недолго думая, Принц тычет пальцем в сторону оставленного на земле напитка и отворачивается, делая глоток. Принцесса не без усилий наклоняется, поднимает кофе и тоже подносит стакан к губам. Снова целует бесполезный окурок. Затем, словно по наитию, не сговариваясь, пара сближается, Принц грубо хватает возлюбленную под локоть, и рука об руку эти двое продолжают свое таинственное, напоминающее древний ритуал движение в никуда.
Любовь, достойная восхищения.
