начало здесь
А тем временем…
-Танюша, не плачь, она поймет тебя, когда узнает всю правду, - успокаивал Вадим.
- Я должна была сама все рассказать Алине, сама, понимаешь, может быть тогда она и простила бы меня, - плакала Таня, сидя в машине Вадима.
Вадим задумался на минуту, вспоминая свои ощущения, когда впервые услышал эту странную, нет, даже - страшную, историю пятнадцать лет назад, когда только познакомился с Таней.
То, что отношения Тани с ее матерью были далеки от идеальных, это очень мягко сказано. Но события девятнадцатилетней давности до сих пор вызывали у него чувство глубокого непонимания. Непонимания, как мать может так жестоко обращаться со своим единственным родным ребенком. Как и почему мать может ненавидеть свою дочь и так ласково и, до безумия нежно, любить свою внучку.
А то, что Вера Ивановна любит Алину, было видно невооруженным взглядом.
Как будто в ней жили два абсолютно разных человека. Стоп! А ведь так оно и есть! Вот в чем разгадка такого отношения Веры Ивановны к своим девочкам! Все дело в их отцах! Страшная догадка осенила Вадима.
- Вадим, что мне делать, как мне с ней поговорить, что сказать? – немного успокоившись, спросила Таня.
- Правду, и только правду, вспомни, как ты мне рассказала много лет назад свою историю, - ответил он.
- С тобой было проще.
- Таня, - Вадим не узнал своего голоса, - а кто отец Алины? Я ведь знаю только то, что Вера Ивановна забрала у тебя дочь, сразу после ее рождения и записала на себя. И уехала подальше, чтобы ты не могла привыкнуть к своей дочери, чтобы ты не видела как растет Аля. Но ведь у Алины должен был быть отец, почему он не вмешался?
Молодая женщина вздрогнула, как от удара и, закрыв лицо руками, спросила:
- Когда ты обо всем догадался?
- Таня, неужели отцом Алины является Николай Петрович, муж твоей мамы?
Обстановка в машине накалилась и достигла пика, казалось вот-вот произойдет взрыв, но Таня, шумно выдохнув, разрядила ее:
- Нет, Вадим, Николай Петрович совсем не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к Алине. Но он действительно стал для Алечки хорошим отцом. Тогда у мамы был другой муж, красивый, молодой. Я тоже была молодая. Мне было 17 лет. Молодая, но глупая и забитая девчонка.
Таня говорила долго-долго, ей нужно было выговориться, выплеснуть из себя всю боль, всю обиду, накопившуюся за эти годы.
Вадим обнял свою жену и сказал:
- А теперь все это нужно рассказать Алине!
******
Кирилл приехал в больницу, но не знал где искать Алину, поэтому набрал ее номер.
- Алин, я в больнице, ты где?- спросил он, остановившись возле главного входа, не зная, куда сейчас идти направо или налево.
- Я у мамы в палате, мне врач разрешила побыть до пяти часов, - тихо ответила девушка и, посмотрев на часы, сказала – ох, уже время, нужно уходить. Я сейчас выйду, подожди меня возле гардероба.
Алина взяла в свои руки мамину ладонь, такую родную и знакомую, прижала к щеке и нежно поцеловала ее. Ей так не хотелось уходить отсюда, находясь рядом с мамой, она чувствовала себя защищенной, как в детстве.
- Мамочка, я обязательно приду завтра утром.
В дверь вошла молоденькая медсестра, держа в руках стойку для капельницы и два флакона с лекарствами, и поторопила девушку.
Выйдя в холл и увидев Кирилла, Алина подошла и обняла его, уткнувшись в грудь. Молодой человек нежно обнял и погладил по голове девушку, отчего ее глаза опять наполнились слезами и она всхлипнула.
- Алина, что случилось с Верой Ивановной, почему она в больнице?
- У мамы был инфаркт, сказала доктор! Но все обошлось, она сейчас спит, ее нельзя будить, - прошептала девушка срывающимся голосом.
- Не плачь, все будет хорошо, Вера Ивановна обязательно поправится. Еще на нашей свадьбе погуляет и внуков понянчит, - Кирилл как мог успокаивал Алину, пытаясь развеселить ее.
«Как же ему сказать», - думала Алина. «Нет, я должна сама все выяснить, поговорить с Таней, а сказать Кириллу всегда успею».
- Отвези меня домой, - попросила Алина и через полчаса они стояли перед квартирой девушки.
- Я хочу побыть одна Кирилл, пожалуйста, - умоляюще посмотрела на него Алина.
- Хорошо, мне нужно съездить на работу, на пару часов. А завтра утром, в восемь, я буду у тебя! И мы поедем в больницу, хорошо?
Алина долго не могла уснуть, бродила по квартире, перед глазами всплывали картины ее детства, и мелочи, на которые она раньше не обращала внимание.
Теперь многое стало на свои места. И то, что мама очень холодно относилась к Тане.
Наверное, Таня родила дочку и не захотела ее воспитывать и маме пришлось забрать Алину к себе и вырастить самой.
Но почему? Как такое возможно?
Вопросов становилось все больше и больше, голова совсем разболелась. Выпив таблетку от головы, Алина легла спать.
******
1995 год
Завтра! Я все расскажу ей завтра! От мысли о будущем разговоре с мамой Таню бросило в жар и противно засосало под лопаткой.
- Татьяна, ты почему перестала ходить в школу? – крик матери, пришедшей с работы, казалось, был слышен на соседней улице. Вера Ивановна уже много лет была руководителем на ткацкой фабрике, поэтому что-что, а командный голос у нее был выработан.
- Я видела сегодня классного руководителя, она сказала, что тебя уже неделю нет в школе!
- Что это такое! Мать работает целыми днями, а ты? Вся в отца, такая же лентяйка!
Таня знала, что если мама начала кричать, то это надолго. Она лежала на диване, отвернувшись к стене, и думала с чего же начать этот трудный и неприятный разговор.
Вера Ивановна подошла к дивану и продолжила кричать: « Ты почему молчишь? Я кому говорю? Стенке?»
- Мам, не кричи, пожалуйста, мне и так плохо, - тихо сказала Таня и посмотрела на маму.
Она посмотрела таким грустным и поникшим взглядом, что Вера Ивановна замолчала. Она, как будто впервые увидела свою дочь, после долгой разлуки.
«А ведь Татьяна выросла, совсем взрослая стала и взгляд такой …» подумала она и, нехорошее предчувствие заставило ее сердце биться сильнее.
Женщина немного смягчила голос и спросила:
- Плохо? Ты заболела? Простудилась? Ну что ты молчишь?
И тут Таня не выдержала напряжения последних дней и расплакалась:
- Мама, я беременна!
- Что? Это как? – лицо Веры Ивановны сначала побелело, потом посерело, а затем приобрело красноватый оттенок. Она схватилась за край стола и медленно опустилась на стул рядом с Таней. Вера Ивановна смотрела в глаза дочери и не могла вымолвить ни слова. Когда способность говорить вернулась к ней, она закричала:
- Ах, ты бессовестная. Да как ты могла?! Да как ты смела?! Кто отец ребенка?!
Таня молча опустила глаза и понимала, что больше говорить ничего не надо. Иначе мать изобьет ее, как делала уже не раз, даже за меньшие провинности.
- Да что же происходит? – женщина как будто говорила сама себе, - сначала Гера ушел, теперь вот эта делов натворила! Все “не слава Богу”, прямо какая то черная полоса наступила.
И вдруг неожиданная догадка пришла ей в голову, и она, посмотрев на Таню, сказала:
- А ну посмотри на меня! Я сказала, посмотри на меня! Кто отец ребенка? Гера?
Таня поняла, что отпираться бесполезно и кивнула.
Она ожидала, что мама набросится на нее, будет бить и поэтому отвернулась к стене и свернулась клубочком, приготовившись к очередному всплеску маминой агрессии. А может она просто закроет ее в квартире? Что же будет? Таня лежала и ждала. Но в комнате стояла тишина и только слышны были крики мальчишек, игравших в футбол на детской площадке.
Прошло, наверное, минут двадцать и Вера Ивановна сказала глухим и подавленным голосом:
- Закончишь школу и уедешь в деревню, рожать будешь там. Я договорюсь с моей теткой и здесь в городе никто ничего не узнает.
И, глядя в полные боли глаза дочери, грубо промолвила: “А ребенка я заберу и уеду”.
- Но, мама - промолвила Таня.
- А если будешь перечить мне, я отдам ребенка в детский дом и ты его вообще никогда не увидишь.
*******
Алина очень плохо спала ночью, ей снились кошмары. О чем конкретно был сон, она не помнит, но чувство вселенской безысходности и опустошения не покидало ее и после сна. Она понимала, что произошедшее это не глупая шутка и не страшный сон, и с этим ей придется теперь жить всегда. Её мирок, такой спокойный и размеренный, перевернулся! Одно она решила твердо – с Таней она должна поговорить и выяснить всю правду, какая бы горькая она не была!
Проснувшись и выпив кофе, она начала собираться к маме в больницу. И вдруг одновременно зазвонили и телефон, и дверной звонок. Она взяла в руки телефон и, глянув на экран, ответила:
- Да, Кирилл!
- Алин, я подъехал, спускайся, поедем в больницу.
- Хорошо, только подожди, я открою дверь, там кто-то пришел, - ответила она.
Алина подошла к двери и, как обычно, посмотрела в дверной глазок.
- Только не это! Зачем она здесь сейчас? – Аля присела на стул возле двери и ее утреннее решение, выяснить всю правду, куда-то испарилось. Звонок, не переставая трезвонил, а потом она услышала Танин голос:
- Алина, я знаю, что ты дома, открой, пожалуйста, нам нужно поговорить, я все объясню - Таня решила, во что бы то ни стало, поговорить с дочерью и расставить все точки над «i».
********
Кирилл, просидев в машине минут 15-20, и так и не дождавшись Алину, поднялся на третий этаж и подошел к одиннадцатой квартире.
Дверь, уже в который раз за последнее время, была приоткрыта. Он потянул за ручку, отворил и вошел внутрь…
Таня с Алей сидели, обнявшись, и плакали навзрыд.
- Алина, что у вас происходит? С Верой Ивановной плохо? – он уже и не знал, что подумать. Он никогда не видел сестер плачущими и не понимал к добру это или к худу!
- Кирилл, нам нужно поговорить, ты мог бы подождать меня? – сквозь слезы попросила Аля.
- Хорошо, я буду в машине, - сказал Кирилл и вышел прочь.
- Алиночка, я хочу объяснить тебе, почему ты жила все эти восемнадцать лет с мамой Верой. Только выслушай меня, не перебивай, пожалуйста.
Понимаешь, я много лет назад совершила большую ошибку. В шестнадцать лет я влюбилась в молодого человека, который жил в доме напротив, я часто видела его на остановке и в парке. Он был намного старше, лет на десять, и совсем не замечал меня. А потом мама привела его в дом и сказала что, он будет жить с ней! Это было очень больно и обидно. А потом… Потом он обратил на меня внимание и подарил мне целый месяц счастья... И исчез… А ты осталась со мной. Но только пока не родилась. Затем мама забрала тебя и увезла за тысячи километров. Она так тебя полюбила! А я осталась одна, совсем одна…
- Но как ты могла отдать меня?
- Я ее очень боялась. Ты не представляешь, какой она страшный человек. В тот день я решила, что все расскажу, когда тебе исполнится восемнадцать лет, и сказала ей об этом, а дальше ты все знаешь.
- Таня, не правда, мама очень добрая, она хорошая.
Таня, задумчиво посмотрела на дочь, кивнула и подумала: “Теперь все у нас будет хорошо!”
10.04.2021