Если психосоматический симптом мог бы говорить, то информации про него действительно было бы больше, а ещё: она была бы раньше. И, наверное, не пришлось бы его исследовать: он сам бы все про себя рассказал.
Симптом сам не расскажет. Но, добавив щепотку (или горсть) интереса и чуткости, можно «расшифровать» его. В метафоре, он похож на закрытый замОк, «ключ» от которого предстоит найти.
Первую встречу с симптомом (часто) хочется наполнить желанием от него избавиться, отказаться, отрезать, что-то с ним сделать так, чтобы его больше не замечать и чтобы он не участвовал в жизни. Особенно, если по мед.оценкам: «все у вас в порядке, это в голове».
Теория Ф. Александера как раз предоставляет эти «ключи», делая видимыми внутриличностные конфликты и потребности.
Приведу несколько примеров:
- гипертония: «мне никто не нужен» <-> «мне нужны другие»
- нейродермит: «хочу общаться с другими» <-> «страх общения (отверженности, отказа)»
- астма: «желание нежности» <-> «страх перед нежностью»
- язва: «желание получить помощь, любовь, опеку» <-> «необходимость быть самостоятельным, независимым («я должен(-а) быть сильным(-ой)», «я обязательно должен(-а) заработать много денег», «я должен(-а) стать независимым(-ой»)
И др.
Найдя «ключ» и открыв этот «замок» симптом перестанет выполнять свою функцию — и «закрытая» потребность станет открытой и видимой.
И тогда уже точно будет ясен ответ на любимый клиентский вопрос: и что с этим делать?
Так как будет понятно.. с чем конкретно хочется что-то сделать.
