«Как только началась вся эта петрушка с коронавирусом, я решила обливаться холодной водой... Ну не знаю, поэтому или не поэтому, но, тьфу-тьфу-тьфу, еще им не болела. По сей день обливаюсь, теперь это для меня как чистка зубов. Но ни одного человека не смогла привлечь в свою секту, как ни старалась! Все от меня шарахаются, как от чумы, говорят: «Нет, нет, никогда. Лучше смерть!» — смеется певица Алена Свиридова.
— Вы участвуете в программе Первого канала «Точь-в-точь». Кто из артистов, в чьи образы довелось перевоплощаться, вам ближе?
— Думаю, что об этом можно судить по легкости. Если начинаешь вкладывать в создание образа невероятно много труда, значит, персонаж на тебя не садится. Работая над ролью Валерия Леонтьева, я репетировала очень серьезно и долго, чтобы как-то попасть в голос, в пластику. К счастью, задержались съемки. Будь на подготовку его образа всего неделя — это на «Точь-в-точь» средний срок — даже не представляю, что бы из этого получилось. Даже сама его пластика у меня пошла уже только на сцене. А до этого я репетировала хоть и долго, но безуспешно.
Сначала съемку назначили на одну дату, потом все передвинулось на три недели, в результате чего можно было репетировать целый месяц. Позже я поняла, что это правильный срок, примерно столько времени и нужно на подготовку. Создавать образы в условиях цейтнота — кошмарный ужас. Даже текст не успевает как следует утрястись в голове, особенно если он на иностранном языке. А смотреть в суфлер мне нельзя: сразу выхожу из образа. Но больше ни к одному выпуску мы по месяцу не готовились — наоборот, все сроки сжались. Из-за того, что выпуск с Леонтьевым начали снимать позже, на три следующих было отведено всего десять дней! Но большинство остальных ролей далось намного проще — никто не сравнился с Валерием Яковлевичем.
Как ни странно, быстро получилась Мэрилин Монро — но только когда мне надели накладную грудь и попу! Пришлось делать и то, и то: я сильно худосочная по сравнению с ней. С этими «толстинками» сразу пошла правильная пластика. Слава богу, я хорошо знала песню, это известный джазовый стандарт. Поэтому не пришлось вспоминать слова, и я могла сконцентрироваться на танцевальном номере: он там сложный, с акробатическими элементами. Почему-то было очень легко делать Людмилу Сенчину, сразу почувствовала себя именно так, как нужно. Легко далась и Эми Уайнхаус — потому что я хорошо знала, что она делала, видела ее живьем на концерте.
— Но Леонтьева-то вы тоже видели живьем неоднократно.
— Более того, ездила с ним на мои первые гастроли: когда только переехала в Москву и успела записать всего две песни, исполняла их у него «на разогреве». Но мы с ним давно пересекались. И если я его видела на концертах, то просто за кулисами, полностью программы не смотрела. А изучать выступления по записям — совсем не то. Монтаж мешает разобраться в тонкостях, и в целом ухватить суть образа труднее.
— Валерий Яковлевич не позвонил после выхода программы, не сказал: «видел-видел»?
— Мы так плотно не общаемся, не созваниваемся. Поэтому даже не знаю, видел он или нет. Его приглашали на съемки выпуска, но как раз был разгар пандемии, и он не поехал.
— Если создавать его образ было настолько тяжело, почему вы не отказались?
— Да потому что сама его предложила! Только я хотела сыграть Леонтьева 1970-х годов — совсем тоненького, молоденького, прыгучего, скакучего. Я вдруг подумала, что у меня сейчас лицо похоже на его тогдашнее. И в целом тот образ мне подходил. А редакторы подкорректировали мою идею — решили, что надо делать Леонтьева гораздо более зрелого. Тут и начались сложности. Вообще все, что я делала в «Точь-в-точь» — я все сама хотела. Или мне нравилась определенная песня, или сам артист...
— Быстро согласились участвовать в программе? Ведь понятно было, что это нервное и трудозатратное мероприятие.
— Сразу ответила «да». Мне нравится развлекаться таким образом, вообще люблю пробовать что-то новое. Конечно, был стресс из-за сжатых сроков. Будь все чуть-чуть поспокойнее, это было бы сплошное удовольствие. К тому же программу снимали с октября по декабрь, когда работы из-за пандемии не было и делать было особо нечего, так что предложению я обрадовалась.
— Как вам далась история с коронавирусом? Ведь одни чуть не умерли — не от вируса, а от страха, от новых ограничений, другие умудрились выжать и из этого лимона лимонад.
— Как только началась вся эта петрушка, я решила обливаться холодной водой. Это был мой ответ коронавирусу. Ну не знаю, поэтому или не поэтому, но я, тьфу-тьф-тьфу, еще им не болела, и вообще не сильно болела гриппом и ОРЗ. Весной я была в Москве, летом на даче в Крыму, в Керчи, а потом вернулась. В Крыму, кстати, абсолютно не было паники, все жили как обычно.
— А раньше не обливались?
— Только летом вот на даче. А тут стала и в Москве, каждый день, независимо от времени года. По сей день обливаюсь, теперь это для меня как чистка зубов.
— Старший сын Василий у вас далеко, в Канаде, а младший, Гриша, с вами. Не пытались и его приучить?
— Ни одного человека не смогла привлечь в свою секту, как ни старалась! Все от меня шарахаются, как от чумы, говорят: «Нет, нет, никогда. Лучше смерть!»
— Грише в январе исполнилось 17 лет. Переходный возраст в разгаре?
— Уже, слава богу, в загаре. (Смеется.) Самый зверский период закончился, сейчас все приходит в норму. Мы опять стали очень много времени проводить вместе. Он в этом году заканчивает школу, поэтому у него немного напряженный график.
— Он же в кадетском корпусе?
— Был, но ушел. Какие-то тамошние моменты до сих пор с удовольствием вспоминает, но два последних года учится в школе с уклоном в актерское мастерство. Хотя у него есть музыкальные способности, занятия музыкой он забросил, но сцена его манит — только театральная. Посмотрим, что у него получится на этой стезе: будет поступать в этом году на актерский факультет. Я для этого не делаю ровным счетом ничего. Он очень самостоятельный, хочет пройти этот путь сам. Я сказала: давай, вперед и с песней.
— То есть у вас растет человек, которому очень интересны театр и кино. Обсуждаете фильмы, роли? Или он скажет «мама, ты ничего не понимаешь» — и все, разговор о прекрасном окончен?
— К счастью, обсуждаем. Нам нравится одно и то же и не нравится одно и то же. Опять стали совпадать вкусы. Хотя было время, когда мы были в контрах и Гриша все делал наперекор и просто не мог себе позволить любить то, что люблю я. Дерзил и петушился, но сейчас унялся. Мы с ним ходим в театр. Например, недавно смотрели «Идеального мужа» и «Карамазовых» Константина Богомолова, нам обоим просто очень понравилось. В Большой театр мы тоже ходим — и не обязательно на что-то авангардное, но и на классические балеты типа «Жизели»: их он тоже любит. Мы Гришу с детства таскали по театрам, и тогда я заметила, что он это действительно любит. Многим детям, да и взрослым, бывает в тягость высиживать спектакли, а он никогда не ныл, а, наоборот, получал огромное удовольствие. Так что, вполне возможно, это и правда его.
— Какие у вас с ним еще общие интересы?
— Человек в 17 лет уже должен жить своей жизнью, а не разделять все мамины увлечения. Я бы очень хотела, чтобы у меня был в соратниках Гриша, но его надо отпустить в свободное плавание. Конечно, он сильно меня любит, но все равно выберет поездку с друзьями, а не с мамочкой. И странно было бы, если бы в его возрасте приоритеты расставлялись иначе.
— Трудно его отпускать? Напоминаете себе специально: «Я в 17 лет хотела принимать решения самостоятельно, забота родителей меня страшно раздражала, их советы впрок не шли, значит, надо взять себя в руки и дать Грише свободу, не обижаться на него»?
— Этот период у меня прошел. Он был, когда у сына начался подростковый «козлизм». Тогда я очень сильно на Гришу обиделась. Потому что он вдруг внезапно начал вести себя совершенно по-хамски. Прямо удавить его хотелось! И приходилось себе напоминать, что это трудный возраст, это, наверное, пройдет.
— Мне кажется, скоро у вас общих тем будет больше. Ведь у вас такие увлечения, которые молодые люди просто обожают! В предыдущем интервью «Теленеделе» вы рассказывали, что благодаря старшему сыну Васе стали прыгать на его любимом батуте, а он благодаря вам занялся вашим любимым виндсерфингом... Кстати, до сих пор любите и то и другое? Или открыли для себя что-то новое?
— У меня в прошлом году была небольшая травма — не на батуте, но я подумала, что, пожалуй, с ним стоит притормозить, быть поосторожнее. Все-таки это достаточно травмоопасный вид спорта. Новое увлечение действительно появилось — оно связано с водой, которую я обожаю. Открыла для себя фридайвинг: это подводное плавание без акваланга, на задержке дыхания.
— О нем многие узнали в прошлом году, когда вышел фильм о чемпионке по фридайвингу с Викторией Исаковой. Вас тоже вдохновил «Один вдох»?
— Я стала заниматься раньше, чем он вышел. Мне попались видео французской чемпионки по фридайвингу Жюли Готье и ее мужа Гийома Нери. Она танцевала под водой, и это было настолько красиво и к тому же потрясающе снято, что я поняла, что тоже так хочу. «Заниматься» громко сказано, я просто прошла обучение у Алексея Молчанова — кстати, сына Натальи Молчановой, о которой сняли «Один вдох». Всего несколько раз сходила к нему в бассейн. Мне бы хотелось тренироваться где-нибудь на выезде в открытой воде — но увлечение нечаянно нагрянуло накануне пандемии, когда с выездами стало проблематично. А бассейны я не очень люблю: слишком много народу, обязательно кто-то тебя лягнет. Вот был бы у меня свой, личный! Но пока его нет, жду, когда откроют границы, и тогда специально махну тренироваться в место обитания горбатых китов. Скорее всего, в Королевство Тонга, в Полинезию, где проходит их путь миграции. Это же моя мечта — поплавать с китами! Людей с аквалангами они не подпускают, а без снаряжения да. Я и раньше видела китов вблизи, но когда плюхалась в маске с трубкой, плавать с ними не могла. Нужно на несколько минут задерживать дыхание, а такого навыка не было. Если научусь задерживать дыхание на 5 минут, будет очень круто. Это много, реально. Сейчас могу на 3 минуты в спокойном состоянии, что недурно для начинающего, но хочется же больше, дольше!
Ведь человеческий организм на самом деле может гораздо больше, чем нам кажется. Я не из экстремалов, плюющих на безопасность, которых интересуют рекорды ради рекордов. Но мне всегда интересно потихоньку расширять свои возможности, развивать способности.
— Вы же правда все время пробуете себя в разных областях. Два года назад у вас вышла вторая книга — «Счастье без правил». Нравится вам писать не музыку, не песни, а книги? Планируете ли третью?
— Планы-то есть. Но мне, чтобы взяться за дело, нужны четкие договоренности. Первые книги я написала, потому что уже были договоры с издательством. Вот когда мне ставят сроки, я просто сажусь и делаю. Потому что писательство — это тяжелый труд, ежедневное многочасовое сидение за компьютером. Им невозможно заниматься просто так, в свободное время, когда вдруг появится настроение. Пробовала для ускорения процесса наговаривать на диктофон, но легче не стало: все равно потом сидишь маешься. Может, надо развить соответствующий навык? Пока мне проще сразу писать: сажусь, открываю файл — и сразу хорошо думается, и текст я почти не редактирую. Как пошло, так и идет. Говорю о книгах и предвкушаю, как займусь уже творчеством! Потому что последние месяцы все силы были брошены на другое важное дело.
— На какое?
— На ремонт в студии. Он только что закончился. Ужасно осточертел, говорить о нем без содрогания не могу! Я делала не один в своей жизни — и в квартире, и на даче. Но этот был хуже всех, потому что студия находится в подвальном помещении, и там проходят все коммуникации, причем не только нашего дома, но и парочки соседних. И все они были столетней давности, и все мы меняли сами, потому что иначе трубы протекали. Жуткий капитальный ремонт длился два с половиной года, но в пятницу сделали последний штрих — установили сантехнику. И теперь у меня не студия, а картинка. Сейчас там приятно находиться и можно делать все что угодно — репетировать, рисовать, писать! В честь этого прекрасного события я даже написала песню. Ну, не целую — одну строчку. Переделала собственное произведение и теперь целыми днями пою на мотив «Просто кончилась зима» другие слова — «Просто кончился ремонт».
— Уже скоро наступит лето. Раньше вы проводили его в Керчи и к вам приезжал из Ванкувера старший сын. В прошлом году все планы порушил коронавирус. Что сейчас слышно? Будут к нам пускать из Канады?
— Пока ничего не слышно. Но я же фаталист, я вообще не парюсь. Накрылись одни возможности, значит, так надо. Наверное, появятся другие, более интересные. Мы все время общаемся по видеосвязи, и нет ощущения трагической разлуки. Наоборот, кажется, что все в одной квартире, только в разных комнатах.
Елена Фомина
ДОСЬЕ
Родилась: 14 августа 1962 года в г. Керчи
Образование: окончила музыкально-педагогическое отделение Минского педагогического института
Семья: сын Василий, 38 лет, программист, сын Григорий, 17 лет
Карьера: работала концертмейстером и актрисой в Минском драмтеатре, пела песни собственного сочинения. Переехав в Москву в 1993 году, вышла в финал программы «Песня-93» с хитом «Просто кончилась зима». В 1994 году клип на ее песню «Розовый фламинго» занял первое место на конкурсе канала BIZ - TV . Потом были сочиненные и исполненные ею песни «Никто, никогда», «Бедная овечка», «Настоящая мужская любовь». В 2004 году стала Заслуженной артисткой РФ