На проходящем в России кинофестивале «Артдокфест» должен был состояться показ фильма «Доазув/Граница» Марьяны Калмыковой. Картина рассказывает о событиях 2018 и 2019 годов, когда главами Ингушетии и Чечни было подписано незаконное соглашение о передачи 10% территории Ингушетии Чечне. Об этом мы несколько раз писали и даже снимали .
Нас аккредитовали на фестиваль, и я планировала посмотреть картину Калмыковой, но за день до показа выяснилось, что его не будет: Минкульт отказал фильму в прокатном удостоверении. По мнению ведомства, фильм нарушает законы об экстремизме. Ранее под давлением анонимных чеченцев и депутата Виталия Милонова с показа сняли фильм «Тихий голос» о гее и бойце ММА из Чечни. Как заявил Милонов, «содержание фильма носит откровенно экстремистский характер, побуждая к совершению преступлений по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной и религиозной ненависти и вражды». По мнению анонимных чеченцев, в республике нет геев.
Несмотря на отсутствие прокатного удостоверения, организаторы фестиваля показали «Границу» в онлайне: сайт фестиваля зарегистрирован в Латвии, где нет российских цензурных законов. Я воспользовалась возможностью и посмотрела фильм дома.
Во время просмотра я вспомнила, как мы на Северном Кавказе общались с адвокатами, советом тейпов республики Ингушетия, заключенными по «Ингушскому делу» и их родственниками. На сценах, снятых в момент протеста, когда во время народных волнений в Ингушетии в ход против силовиков пошли стулья и ограждения, я плакала.
В фильме уже отсидевшие свой срок жители Ингушетии рассказывают, как они оказались на площади, а затем в тюрьме. Это очень эмоциональные истории, которые герои рассказывают с улыбками на лицах. В них, как и в тех, кто сейчас находится за решеткой, чувствуется сила, патриотизм, любовь к своей родине, к своей земле. А под патриотизмом я понимаю стремление к справедливости и соблюдению конституционных прав.
Напомню, что Конституционный суд республики постановил, что соглашение о передаче земли противоречит закону, однако Конституционный суд РФ по иску главы республики Евкурова решил иначе. Земли все-таки были переданы соседней республике.
Продюсером фильма выступила журналистка, режиссер и общественный деятель из Ингушетии Хава Хазбиева. Именно она в декабре прошлого года связалась с редакцией и пригласила нас посетить заседания суда над лидерами ингушского протеста.
То, что нужно снимать фильм, Хазбиева решила, когда стали понятны масштабы происходящего. По мнению журналистки, адекватно донести проблему для остального мира можно было только художественными средствами. Она узнала, что есть режиссер, которая планирует съемки фильма, связалась с ней, и так началась работа.
На пресс-конференции Марьяна Калмыкова сказала, что фильм состоит из двух частей, и скоро нам предстоит увидеть вторую. Она держит связь с жертвами «Ингушского дела» и их родственниками и во время разговора попросила, чтобы мы не забывали об Ингушетии и оказывали ей любую возможную поддержку.
Минкульт углядел в картине признаки экстремизма. Однако я за весь фильм не увидела, чтобы кто-то из героев выражал ненависть или вражду. В фильме показано, как Ахмед Барахоев, сейчас один из обвиняемых по делу, призывает молодых людей к порядку. Как это делают Малсаг Ужахов и другие члены совета тейпов. А если речь идет о возможном ингушско-чеченском конфликте, то жители Ингушетии ни разу не высказались негативно о жителях Чечни. Они протестовали против Евкурова, который, в свою очередь, посчитал предателями депутатов, голосовавших против передачи земли.
Режиссер показала и заседание Конституционного суда России. На нем депутат из Ингушетии рассказал, что об инициативе передать землю они узнали из СМИ. Подписание соглашения прошло мимо них. И когда было решено провести собрание и проголосовать, результаты сфальсифицировали.
Уже отбывшие наказание ингуши рассказали, как их задерживали. Например, бывшего сотрудника МВД из отдела по экономическим преступлениям Хасана Кациева заковали в наручники, прежде побив. К его шее приставили автомат и так везли на суд еще по административному правонарушению. Молодой мужчина сказал, что рад тому, что произошло, потому что такова была воля Аллаха.
В сцене, где герои сидят у костра и обсуждают прошлое, они повествуют, как радовались следственным действиям. Ведь, когда их вывозили из камер, они могли встретиться друг с другом и пообщаться. Так уже отбывшие срок «участники протеста» пересекались с его «лидерами».
Посмотрев фильм, я связалась с родственниками заключенных, чтобы узнать, как они себя чувствуют после 8 дней голодовки. «Кавказский узел» писал , что Зарифе Саутиевой требуется квалифицированная медицинская помощь, и я распереживалась.
Илез Барахоев, сын Ахмеда Барахоева, рассказал, как они с адвокатами уговаривали участников процесса остановить голодовку и вернуться в процесс. По его словам, отец был в критическом состоянии. Первые четыре дня он пил лишь воду – утром и вечером, согласно религиозному посту, но на пятый день, из-за ухудшения самочувствия, был вынужден прекратить пост и пить воду и днем, но при этом держался очень хорошо.
— Скрытые свидетели пытаются что-то сказать, но им нечего сказать. Благо все потерпевшие не считают себя потерпевшими и претензий к подсудимым не имеют. Процесс идет, как надо, но все мы понимаем, к чему он идет. Берегите себя. Ни в коем случае не жертвуйте собой, своей свободой. Это того не стоит. Нужно бороться грамотно, с умом и аккуратно, — подытожил Илез.
Сегодня процесс по «Ингушскому делу» продолжается. Обвиняемые вернулись в него и прекратили голодовку. Суд находится на стадии представления доказательств стороной обвинения. Личности всех потерпевших и практически каждого свидетеля скрыты, но большинство уверяют, что подсудимые не причинили им вреда.
Текст: Анастасия Кашкина
Иллюстрации: Максим Тарасов