22 УРОВЕНЬ
– Она всегда такая была, с детства. Чуть что не по ее – за сердце хваталась, – подтвердила подозрения Этери в бабушкиной симуляции Заира. – Правда, сейчас уже старая стала, наверное, и в самом деле больная...
Во время пути еда постепенно заканчивалась, но Вадим оставил мысль посетить вагон-ресторан, пополняя запасы на станциях горячей картошкой с зеленью, пирожками, фруктами и другой снедью, которую потреблял с неизменным аппетитом. Совместное пребывание в одном купе за пустой болтовней не помогло узнать друг друга лучше, в откровенность они больше не пускались. Вадим – потому что уважал профессиональные тайны, Этери была занята своими мыслями и не имела желания проявлять любопытство. Иногда он развлекал ее забавными историями и заводил беседу только тогда, когда он была расположена – тактично не мешал сосредоточиться на предстоящих поворотах.
Ночь не принесла никаких неожиданностей. Этери спала очень плохо, то ли оттого, что давно не ездила в поезде, то ли от непривычки находиться ночью рядом с мужчиной. Немного утомила долгая стоянка на границе, но в целом можно было сказать, что проехались они спокойно и без происшествий. Неизвестно, как Вадим, а Этери была этому очень рада.
Несчастного вида сухумский вокзал не смог ничем обрадовать, но солнце снаружи жарко напомнило о том, что лето на юге не собирается сдаваться.
Этери и Вадим шагали к стоянке такси налегке и не могли равнодушно пройти мимо женщины с ребенком, увешанной чемоданами и сумками.
– Разрешите, я помогу, – предложил Вадим и взвалил на себя пузатый чемодан.
Этери взяла у женщины одну из сумок. За это они были вознаграждены потоком благодарностей, сопровождавшими их всю короткую дорогу. Кроме того, путешественники узнали, что женщина живет в большом доме со стариками- родителями и будет рада увидеть своих помощников у себя в гостях.
– Да поехали прямо ко мне! Отдохнете лучше, чем в санатории. Свой сад – инжир, виноград, персики. От моря – две минуты.
Пока они шли рядом, женщина поглядывала на профиль Этери, и, наконец, спросила:
– А вы, девушка, извиняюсь, сами-то не из наших краев?
– Да, я родом отсюда, – призналась Этери не без внутренней тревоги, – но уже много лет живу в Москве.
– А Вы случайно не грузинка? – Женщина остановилась, поправляя сползающие штанишки на молчаливом карапузе.
– Наполовину.
Этери было неприятно повышенное внимание к национальному вопросу – ее и так волновало, как встретит город свою изгнанницу. Не хотелось бы думать, что она окажется здесь чужой, каковой иногда чувствовала себя и в Москве.
– Я так и поняла, красивая Вы очень, – «успокоила» женщина.
Но приглашать в гости больше не стала.
– О боги! Не верю глазам своим! За что мне такое счастье? – Заира, как называла ее в детстве Этери, бурно выражала свою радость.
За пять минут до этого она тяжело разогнулась от земли, с которой собирала краснобокие яблоки, и не могла понять, кто эта взрослая женщина, появившаяся внезапно возле ее калитки вместе с незнакомым спутником.
Вадим с интересом разглядывал колоритную хозяйку дома. Она была моложе своей сестры, бабушки Этери, и гораздо светлее кожей. Ее можно было назвать красивой, если бы ни чрезмерная полнота, доводящая пожилую женщину до необъятных размеров и одышки.
Толстуха стискивала в своих объятиях Этери, и, закончив мучать свою жертву, двинулась на Вадима.
– А это кто такой? Не муж ли? Здравствуй, дорогой! – Вопреки его опасениям, Заира ограничилась пылким поцелуем.
– Нет, не муж, – поспешила развеять заблуждение Этери, – просто... жених. Вадим.
– Пора, пора, девочка. Тебе уже сколько? Тридцать?
– Тридцать пять, – улыбнулась Этери. – Забыла?
– Да, старая я уже стала! – Заира смахнула набежавшую на тугую щеку слезу. – Путаю все, забываю. Это потому, что все время одна и одна. Тяжело мне, девочка, очень тяжело.
Заира взрыднула, содрогаясь всем телом. Этери принялась ее успокаивать, а Вадим деликатно отошел в сторону и принялся расхаживать по небольшому ухоженному саду. Когда рыдания стихли, он вернулся к скамейке, на которой сидели женщины.
– А у Вас красиво, – польстил он Заире. – Как же со всем этим справляетесь?
Толстуха уже успокоилась и радостно откликнулась на приятные слова:
– Спасибо, есть на свете добрые люди. Этери, ты помнишь Павла, друга нашего Зурика? Ну, шустрый такой, еще у вас в доме все время крутился.
Этери хорошо помнила белобрысого соседа с голубыми, какими-то выцветшими глазами, который умел громко и заливисто свистеть, чем постоянно пользовался. Его трели порой раздавались с самого утра – так Павел будил своего друга, и страшно раздражал этим Этери и ее родителей.
– Он остался здесь? – удивилась она. – Разве его родители не уехали из города?
– Уехали, сразу за вами. Только Павел помыкался-помыкался и вернулся. Давно уже живет у себя в доме.
– И что же?
– Работает на хлебозаводе, да, вот и мне помогает. И крышу починил, и в огороде, когда попросишь, всегда уважение окажет. Хороший мальчик. Ой, да что же я, все болтаю! Вы, наверное, голодные с дороги? – спохватилась Заира. – Сейчас я стол накрою. Пойдемте, сперва вас устрою.
Этери с Вадимом устремились за ней в дом.
– Вам в разных комнатах постелить? – шепотом спросила Заира у Этери. – Или как?
– Конечно, в разных! – испугалась Этери.
– Я думаю, вы разберетесь, если что. – В голосе Заиры прозвучало осуждение. –Сейчас люди стали такие нескромные. Ты не обижайся, детка, но я уж понасмотрелась на нынешнюю молодежь. И наши, здешние, совсем совесть потеряли. Кто бы мог раньше допустить такое! Сходятся – расходятся и даже не расписываются. Свадьбы теперь реже играют. – Заира все тише бурчала что-то себе под нос.
Вадима утроили в маленькой комнатке с видом на сад, Этери досталась спальня, выходящая окнами на улицу. Заира отправилась в кухню, и оттуда вскоре стали доноситься аппетитные запахи. Этери поспешила помочь своей родственнице, привлеченный ароматами в летней кухне вскоре появился и Вадим.
– Ну, рассказывай, – попросила Заира, – как там моя сестра поживает? Про меня не вспоминает?
– Как же! Вспоминает, горюет, что вы так и не успели помириться. А вообще здоровье у нее неважное – на сердце часто жалуется.
– Она всегда такая была, с детства. Чуть что не по ее – за сердце хваталась, – подтвердила подозрения Этери в бабушкиной симуляции Заира. – Правда, сейчас уже старая стала, наверное, и в самом деле больная. А Зурик? Не женился еще?
– Пока нет. Заира, Этери набралась решимости и задала больной для нее вопрос: – не знаешь, как там наш дом?
– Ах, детка, – вздохнула Заира, – беда с вашим домом. Разве Зурик тебе не рассказывал?
– Откуда он может знать? – удивилась Этери. – Сам сюда ни разу не ездил, с тобой у нас связи не было, а наших знакомых, которые здесь побывали, мы даже и не просили узнать про него.
– Странно. – Заира тяжело раскатывала тесто на потрескавшейся доске, производя шум и вздымая мучную пыль.
Этери пожала плечами.
– Мы давно на нем крест поставили. Слышали, что многие брошенные дома заняли чужие люди. Я даже вспоминать о нем не хотела – больно было.
– А мне? – Заира застыла, воздев к небу белые от муки руки. – Ты думаешь, мне не было больно? Первое время, как сестра уехала, я каждый вечер плакала. Что ни говори, только вы у меня и были. Хоть мы с нею и не ладили, а все же родная кровь. Понимаю, нельзя было вам здесь оставаться, но проститься по-человечески можно было?
– Тетя Заира, ты же знаешь, как все произошло: собрались за три часа и на паром с красным крестом. Нам тоже очень трудно пришлось, – тихо оправдывалась Этери.
– Да я бы здесь вообще умерла с голоду! Хорошо сад помог. Конечно, большое спасибо Зурику, что помогает мне последние годы, золотой мой мальчик.
– Зурик? Помогает? – Этери вспомнила, что деньги, которые передал Зурик, все еще лежат у нее в сумке.
– А ты, что, не знала? – Заира опять остановилась и с изумлением посмотрела на Этери.
– Похоже, Зурик тот еще тихушник, – пробормотала себе под нос Этери. – Объясни мне, пожалуйста, как он умудряется тебе помогать, откуда знает о судьбе нашего дома и, наконец, что же все-таки с домом?
– Павел несколько раз ездил в Москву, – охотно объясняла Заира, – привозил мне приветы от Зурика и деньги.
– Вот, а мне даже ничего не рассказывал! – рассердилась Этери.
– Ну, ну, погоди ругаться. – Заира увидела, как покраснела Этери и вступилась за своего любимца.
– Значит, о нашем доме брат тоже узнал от него? – задумчиво произнесла Этери. – Почему же он мне ничего не сказал?
– Наверняка, не хотел расстраивать сестру и бабушку, – заключила Заира.
Из ее рук, словно с конвейера, начали выходить одинаковые ладные пирожки.
Вадим, сидящий здесь же в кухне, прислушивался к разговору женщин, как завороженный следил за приготовлением еды и мучался избытком слюны.
– А ты, дорогой, вино домашнее употребляешь? – обратилась к нему Заира. – Вон там, в углу, стоит большая бутыль. Будь добрый, перелей в этот графин. Мы сейчас уже и сядем – покушаем, винца попьем.
– Заира! – взмолилась Этери. – Сколько можно тянуть! Ну, скажи в конце концов, что там с нашим домом?
Вы можете скачать книгу целиком на ЛитРес.