В 50-х – 60-х годах прошлого века мощные советские ракеты могли поднимать в космос атомные и даже водородные бомбы. Это позволяло посылать в космос космонавтов со всем, что обеспечивало там их жизнь. И еду, и питьё, и, главное, нашу земную атмосферу (воздух которым мы все дышим с давлением 1 атмосфера).
В США космические ракеты, можно сказать, были слабее. Чтобы поднять на космические орбиты людей приходилось облегчать космические корабли (делать тонкими их стенки), и запасы воздуха, которым дышали астронавты. Воздух легче если его меньше, то есть меньше атмосферное давление в космическом корабле. Но чтобы при этом кислорода хватало бы людям для дыхания, во вдыхаемом воздухе резко увеличивали процентное содержание кислорода. Так было и в «Меркурии», и в «Джемини», и в «Аполло». Большое содержание кислорода в атмосфере пожароопасно. Из-за этого погиб на старте экипаж «Аполлона-1» во главе с замечательным астронавтом Вирджилом Иваном Гриссомм. Напомните, такой как "Сатурн-5", у нас до сих пор нет?
В СССР из-за повышенного содержания кислорода в атмосфере барокамеры погиб Валентин Васильевич Бондаренко, один из «двадцатки» первых будущих космонавтов. Он участвовал в сурдобарокамерных испытаниях (10 суток одиночества).
Тренировка-испытание одиночеством была нужна, так как первые космические полёты на кораблях «Восток-3А» в случае отказа тормозной двигательной установки (ТДУ) могли продолжаться до 10-ти суток.
Надо сказать, что для этих тренировок-испытаний использовали небольшую обычную барокамеру (никакую не сурдокамеру). Такие барокамеры были почти на всех военных аэродромах для ознакомления лётчиков-истребителей с тем, что нужно делать, если на большой высоте случиться разгерметизация кабины самолёта.
Эта штатная аэродромная барокамера позволяла проводить наблюдения за испытуемым живущим, в не очень удобных условиях.
Но зачем ему было ещё и дышать в атмосфере с повышенным содержанием кислорода при несколько пониженном атмосферном давлении? Это не ясно. Может быть, наши космонавты готовились летать и на американских космических, облегчённых кораблях.
Успешно просидев в такой «сурдобарокамере» 10 суток Валентин Бондаренко, как мне рассказывала лаборантка, участница испытаний – моя знакомая, он, сняв с себя электроды ЭКГ, протёр ваткой со спиртом себе кожу на руках, ногах и груди. И бросил эту ватку назад, через плечо. Она упала на раскалённую спираль электроплитки. Злополучная ватка вспыхнула. Вслед за ней загорелось всё вокруг и одежда на Валентине.
Дежурный врач открыл барокамеру, только выровняв давление в ней с атмосферным. Бондаренко был в сознании. Его, соблюдая режим строгой секретности, переправили в расположенную поблизости Боткинскую больницу. Восемь часов врачи сохраняли ему жизнь. Обожженная кожа не позволила ему выжить.
В СССР подготовка космических полётов и смерть Валентина Васильевича Бондаренко были строго засекречены. Но слухи о его гибели распространились и в других странах. Появилась легенда о том, что первым в космосе был не Гагарин, а кто-то другой, и этот «первый космонавт» сгорел во время космического полёта. Первым развеял эту легенду Марк Лазарович Галлай, Герой Советского Союза, Заслуженный лётчик-испытатель.